Алексей Бартенев - Радужный кот

– Хорошо. Назначаю тебя моим заместителем. Приказываю все спланировать, и купить зеленку!

– Да, командир! Когда можно приступать?

– Отведешь меня в школу, и сразу за дело.

– Но мне на работу надо. – Папа сделал обиженное лицо, и оттопырил нижнюю губу.

– Отставить работу! – раскомандовалась девочка, войдя в роль начальника.

Первый засмеялся отец, мгновение спустя эстафету смеха подхватила дочь. Через секунду они хохотали в голос, продолжая изображать из себя подчиненного и руководителя.

Вслед удаляющимся мужчине и девочке смотрел старый кот. Он давно запомнил их, и ждал встречи каждое утро. Через минуту, или две должна открыться одна из оконных створок, и седая сердобольная тетка со второго этажа сбросит вниз насколько кусков еды. Чаще всего это были мясные обрезки, или шкурки с потрохами. В общем, то, что обычно люди выкидывают. Но иногда удавалось полакомиться и чем-то другим. Колбасой, например. Он очень любил колбасу. Вареную. Нежно розовую. Которая, такая мягкая, что ее не нужно кусать. Кот размечтался, пытаясь вспомнить, какая она на вкус. От удовольствия он закрыл глаза. Утреннее солнце выглянуло из-за деревьев, и осветило притаившуюся кошачью морду. Кот думал о колбасе, и ему становилось теплее, не только от сентябрьского солнца, но и от приятных воспоминаний. От удовольствия он даже мурлыкнул, чего не позволял себе довольно давно. Звук был хриплый, и больше походил на приглушенное карканье вороны. Наверху скрипнула створка открываемого окна, а потом на бетонную отмостку шлепнулись несколько кусков кошачьего завтрака. Кот немного подождал, чтобы на спину не попало еще что-нибудь, и выбравшись из своего укрытия подошел к еде. Это были шкурки от куриных шей. Выбирать не приходилось. Голод подталкивал вперед. Если помедлить, то можно и без завтрака остаться. Охотников подкрепиться было полно. Он и сам, когда был молод, любил пробежать по «местным столовым», но теперь сил хватало только на то, чтобы отогнать кого-нибудь из незваных гостей со своей территории. Быстро, и без удовольствия проглотив положенную ему порцию, он вернулся на нагретое место, и закрыв глаза окунулся в прошлое. Солнце пригревало, а он вспоминал, как еще год назад все было по-другому.

Утро начиналось с всеобщего сбора под этим балконом. Потом приходила она, «Кормилица», с кастрюлей, полной еды. Это могли быть и макароны с мясом, и какая-нибудь молочная каша. Она выкладывала еще теплую еду в несколько тарелок. И пока остальные терлись о ее ноги, выпрашивая и подлизываясь, он сидел, и ждал, когда она все сделает, и уйдет. Тех, кто ел, она наклонялась, и гладила. Они урчали, и выгибались, подсовывая свои головы ей под руку. Словно зная, что он здесь главный, она накладывала ему в отдельную тарелку, и не дожидаясь, когда он приступит к трапезе, уходила. Ни разу так и не прикоснувшись к нему. Он не позволял это сделать. Начать есть при ней, значит проявить слабость. Все беззащитны во время еды. Расслабляться нельзя. Поэтому его боятся, и уважают.

А потом появились они. Те двое. Мужчина, и девочка. В тот день, когда он увидел их в первый раз, судьба нанесла жестокий удар. Они прошли мимо, весело о чем-то разговаривая, и считая собравшихся на завтрак котов, но Кормилица так и не появилась. Она исчезла. Завсегдатаи бесплатной столовой ушли тогда недовольными, и голодными. Но на следующее утро собрались опять. И вновь впустую потратили время. Коты приходили по привычке еще месяц, а потом поголовье стаи стало уменьшаться. Закончилось тем, что к зиме, по утрам, под балконом был один кот. Но он не ждал, что его накормят, он ждал, что двоих, заменивших Кормилицу, тоже поменяют. Немного радости добавила старушка со второго этажа, которая стала его подкармливать. Так он и пережил зиму. Наступила весна, а за ней теплое лето. Время, когда можно лежать на траве, и не поджимать под себя лапы от холода. Это было то замечательное время, когда девочка со своим отцом перестали проходить мимо его балкона. Они и раньше пропадали на неделю, или на две, но потом обязательно появлялись. С наступлением лета они исчезли, и появилась новая Кормилица. Кот подозревал, что это старушка совторого этажа. Она набралась сил, и выходила покормить его лично. У него снова появилась своя тарелка, и вкусная похлебка. Он наслаждался летом. Всем летом. Каждым днем. Река жизни взяла прежнее русло, и понесла радужного кота к беззаботной старости. Он радовался, что, наконец дождался замены, но пока не предполагал, что она не последняя в его жизни.

Саша вышла из дома, и направилась к парку. До него было всего метров сто. Нужно вначале обогнуть дом, потом пройти мимо мусорных контейнеров, перейти через дорогу, и вот он парк. Отсчет котов начинался прямо от родного подъезда. Обычно их было два-три, продолжался у контейнеров, где серые пушистики были неотъемлемой частью, но больше всего котов было у дома рядом с парком. В прошлом году, они с папой насчитали всего семнадцать котов. Три у подъезда, три на мусорке, и одиннадцать, целых одиннадцать котов у серого дома. Причем пять из них радужных. Это был рекорд. Папа даже сказал, что это самый кошачий день в его жизни.

– Итак, отсчет пошел! – Вслух подумала Саша, открывая подъездную дверь. – Вижу одного! Он на лавочке! – Девочка поправила шапку, сунула руки в карманы, и осмотрелась по сторонам. – Второй попался! На клумбе под окном! Третий за контейнером! Еще двое на люке! Общее число – пять! Похоже, я сегодня побью рекорд, – она улыбалась, подходя к пешеходному переходу. Дождавшись нужного сигнала, вместе с десятком других учеников, она перешла на другую сторону. Все ребята пошли чуть левее, и наискосок, через парк, а Саша отправилась прямо. К серому дому. Она хотела пересчитать всех котов, и рассказать вечером папе, сколько их было.

Радужный кот вылез из своей отдушины, и сидел, подставив морду утреннему солнцу. Несмотря на хорошую погоду, у него было какое-то нехорошее предчувствие. Он поднялся, и решил пройтись. Размяться, потянуться. Может даже когти поточить. Сделав несколько шагов к дорожке, пролегавшей вдоль дома, он остановился. Недалеко кто-то шел, приближаясь к нему. Судя по звуку шагов, ребенок. Кот повернул голову, и потерял возможность двигаться: по дорожке, весело топоча ботинками, шла та самая девочка. Только теперь она была одна, без отца.

– О, нет! Опять? Не позволю! – Подумал кот, и выгнув спину дугой, пошел прямо на ребенка.

Саша насчитала еще троих пушистиков, когда наперерез ей, из под балкона, вышел еще один, девятый. У него был грозный вид. Он шел на нее, выгнув спину дугой, и поднявшись на цыпочки. Скорее не шел, а передвигался маленькими прыжками. Девочка остановилась, не зная, что делать. Такое она видела впервые. Кот, а это был радужный кот, не собирался уходить, и уступать дорогу. Более того, он явно ее прогонял. Подойдя почти вплотную, и прижав уши, он оскалил зубастую пасть, и закричал. Громко, и протяжно.