Скотт Адамс - Gothic Love. История о признающих только черный цвет

– Ты в порядке? – спросила она и сделала шаг назад, давая Роме больше воздуха.

– Да, со мной и вправду все в порядке. Голова закружилась немного, – сказал он.

– Должно быть, давление? Не находишь? Бьет прямо в виски? – девушка вскинула одну бровь и поджала губы, в ожидании ответа, но Рома не торопился доставлять ей такое удовольствие.

– Давай сначала, – Рома, внимательно посмотрел на нее. – Как твое имя?

– То есть совсем ничего не помнишь? И как домой тебя принесли тоже не помнишь?

– Нет, к сожалению. Даже не знаю, кто мои спасители.

– Скажешь тоже… Мы ведь не монстры?! Хотя многие и считают именно так.

– Я так не считаю, – отрапортовал Рома.

– Я это чувствую, – все с той же серьезностью сказала девушка.

– Итак, меня зовут Рома, – и он протянул ей руку.

– Рейм, – сказала девушка.

– Тебя зовут Рейм? – спросил Рома.

– Нет, не меня, а тебя. Твое имя Рейм, если не помнишь, потом поймешь. Меня зовут Эмбер, только с ударением аккуратнее, – сказала девушка.

– Эмбер, – с ударением на первый слог, как того и просила девушка, повторил Рома.

– Так значит, ты тоже пришел на концерт?

– Нет, я случайно здесь. Просто шел мимо.

– Случайно? Ты еще не знаешь, что ничего случайного не бывает?

Никогда раньше Рома не ходил по клубам. Развлечение казалось ему сомнительным и ничего хорошего не предвещающим. То ли это было влияние мамы и бабушки, их комментарии в разговорах о том, что все эти клубы рассадник зла и порока, то ли сам того не подозревая решил, что такие места не для него. Да и клубов в их городе было всего два: «Шоссе» в Верхнем и «Ветер: бар-бильярд» в Ленинском. Как теперь оказалось, был еще один, пока не известный район, со своим клубом «Ночь». Первые два – были низкопробные заведения, со своими завсегдатаями, смрадным запахом кислого пива и недоброй репутацией. Там собирались дальнобойщики или просто мужики, что были проездом, местные там появлялись крайне редко и в основном пили на лавочках или у себя дома. Поэтому, когда Эмбер предложила пойти в клуб вместе с ними, Рома не сразу согласился.

– Пойдем, познакомлю тебя со всеми, – сказала девушка и, взяв его за руку, повела через дорогу к клубу, где стояли ее знакомые.

– Так это он и есть? – спросил один из парней, с белыми линзами.

– Да, он самый, – ответила рядом стоящая девушка, а затем обратилась к Роме. – Рейм, как ты?

– Мы знакомы?

– Да, я Ленор. Это мне ты помог в тот раз, я очень тебя благодарна, Рейм, – сказала девушка и поцеловала его в щеку.

– Не за что, это полностью наша вина.

– Но не твоя, – сказал парень, что стоял рядом, – Позволь представиться, в тот раз мы так и не успели познакомиться толком, меня зовут Торн, – и парень, сняв перчатку, протянул руку Роме.

– Рейм, – смирившись с новым именем, сказал тот.

– А имя, данное тебе, все-таки помнишь? – удивился Торн.

– Это я ему напомнила, – сказала Эмбер.

– А-а, ну тогда понятно. Кстати, а где Миттэр?

– Сейчас подойдет, – сказала Ленор и, встав на цыпочки, посмотрела куда-то поверх голов.

– Увидела? – спросила ее Эмбер, но та, посмотрела на нее недоброжелательно. – Не переживай, если сказал, что придет, значит придет. Я удивлена, конечно, что вы не вместе.

– Эмбер, – вздохнула Ленор. – Мы немного повздорили перед выходом, ну я и вышла без него.

– Что-то серьезное? – спросила ее подруга.

Но та перевела взгляд на меня, потом на Эмбер и отвела подругу в сторону, со словами извинения.

Они остались вдвоем с Торном. Его имя, как и имена всех остальных, были очень странными, и Рому это интересовало, поэтому для поддержания беседы он решил задать этот вопрос.

– Видишь ли, мы немного своеобразная субкультура. У нас приняты метафорические имена, имена из книг и кино, которые имеют отношение к готике, имена, созвучные с твоим родным именем, как, например, в твоем случае.

– А что означают они у вас?

– Ну, например, Ленор – ее так называли за небольшой рост и миловидную внешность, как в том мультфильме «Ленор – маленькая мертвая девочка», Эмбер – значит «угасающие угли», любит ароматические палочки, много курит, была в Индии и ходила по раскаленным углям.

– Очень интересно, – сказал Рома.

– Красиво?

– Да, красиво и необычно.

– Имя Миттэр, сокращенное от Миттэрнахт. Что с немецкого означает «Полночь» – занимался оккультизмом, в основном проводил ритуалы именно в полночь.

– А ты, Торн?

– Торн – значит терновник, шипы и розы. Представляет обратную, философскую сторону красоты.

– А почему именно Торн?

– Я выращиваю кустовые розы и кактусы, а в террариуме у меня живет скорпион, тоже с жалом.

– А настоящие имена?

– Их мы не называем.

– Понимаю, – сказал Рома, покачав головой.

– И что, все-все готы так…

– Нет, все разные, есть и Миши, и Пети, и Ксюши. У нас в Москве была одна Ксения, правда, потом все-таки стала Ксенобией.

– Для меня пока это слишком, но думаю, привыкну.

– Я тоже так думаю, что привыкнешь.

Как раз к концу этого самого разговора пришли девушки. Только они подошли, как Ленор сразу же побрела куда-то вперед.

– Миттэр! – сообщила Эмбер. – Это ее молодой человек.

Вскоре Ленор вернулась с юношей, в черном старинном фраке и рубашкой с жабо. Его белые волосы были завязаны в хвост. На пальце правой руки, у него был перстень с черным камнем, а в левой руке он держал трость. Он был молод, но довольно высок, на вид ему было лет двадцать. Как и полагается, с бледным, белым лицом и слегка подведенными глазами.

– Приветствую вас, – сказал Миттэр.

– Рад видеть, – пожал ему руку Торн и представил Рому.

– Я тебя помню, и друзей твоих тоже, – сказал Миттэр, и было видно, что он так и не простил их за то, что причинили увечья его любимой.

– Миттэр, все хорошо, Рейм не при чем, именно он помог оплатить лечение, так что мы должны быть ему благодарны, – сказала Ленор.

– Герой, значит? А известно ли вам, что всякое проявление героизма – это всегда следствие чьей-то халатности?

– Я понимаю, Миттэр, ты злишься, но я искренне хочу уладить все, – оправдываясь, сказал Рома, смотря на окружающих. Эмбер взяла его за руку.

– Миттэр, Рейм сегодня наш гость, прояви хоть каплю уважения!

– Чего ради? Чтобы в следующий раз его дружки и мне голову проломили? – не унимался Миттэр.

Из-за этой неловкой ситуации, Рома почувствовал себя лишним, когда ему предложили пойти с ними концерт, но, хорошенько подумав, он согласился.

Концерт Роме очень понравился, ему нравилась музыка, тексты песен, и уже под конец, когда группа исполняла песню «7 грех», они с Эмбер пели: