Виталий Новиков - Выбери меня. Роман

– Как будем стричь? – спросила Любовь.

– Как полагается: красиво, – ответил тип. Он жевал жвачку.

– Это как же?

– Не мне вас учить.

– Может, тогда сами как-нибудь себя обслужите.

– Нет уж, давайте вы. Я плачу деньги.

– Покороче?

– Покороче. Только сверху оставьте побольше.

Люба принялась за работу. Боковым зрением она замечала, что клиент нахально осматривает её с ног до головы.

– Меня Гоша зовут, – представился нахал.

– Очень приятно.

– А вас Люба зовут. Я слышал.

– Какой наблюдательный.

– Давайте попьём пивка вечерком где-нибудь.

– Не с кем больше попить?

– Почему есть с кем.

– И мне тоже.

– Давайте просто встретимся.

– Я просто не встречаюсь.

– Ну, я цветы куплю, там, шампанское, как полагается.

– За кого вы меня держите? За проститутку?

– Нет. За красивую женщину.

– Какой галантный кавалер.

– Я буду к вам постоянно приходить стричься. Именно к вам.

– Очень мило.

– Обменяемся телефонами?

– Нет.

Гоша расплатился и ушёл, пообещав скоро вернуться.

Улучив свободную минуту, Вика и Люба вышли на улицу покурить.

Стояла чудесная летняя погода.

– Неприятный тип, – заметила Вика.

– Козёл какой-то. Наверняка женатый, – сказала Люба.

– И ведь кто-то даёт таким уродам.

– Кто себя не уважает.

– Точно.

– И ведь ведёт себя, как секс-символ всех времён и народов; а сам-то ничего из себя не представляет. Обыкновенный нищеёб.

– Мне кажется он блатной какой-то.

– Ты думаешь, блатные все богачи? И среди них полно нищеты и рвани.

В восьмом часу вечера Любовь шла домой. Она жила на Коломенской улице в районе Цемгиганта на втором этаже пятиэтажного панельного дома рядом с железной дорогой в двухкомнатной квартире с матерью.

Около дома она увидела Алексея.

Он стоял в белой с непонятным рисунком футболке и лёгких серых штанах. У него была короткая стрижка и простоватые деревенские черты лица.

– Привет, Люб.

Алексей улыбнулся.

– Здоровее видали.

Люба была одета в джинсовый костюм. Она остановилась.

– Меня поджидал? – спросила она.

– Да, хотел поговорить.

– На машине?

– Нет, машину пришлось продать.

– Неудивительно.

– Люб, ну что ты злишься по пустякам.

– Зачем пришёл?

– Поговорить. Я соскучился.

– Не нашёл себе лохушку, которая будет тебе стирать трусы?

– Я и не искал.

– Бедненький.

– Ты не изменилась. Стала ещё красивее.

– Я знаю.

– Люб, давай попробуем начать всё сначала.

– Я устала, не готова пока. Позвони через неделю.

Любовь прошла мимо Алексея.

С Алексеем она развелась два года назад. Они прожили вместе полтора года. В их семье не было детей. Алексей работал водителем за маленькую зарплату.

Ольга работала на заводе упаковщицей.

Курилка завода представляла собой помещение, стены которого были выложены квадратной голубой плиткой, перед входом в цех. Рядом с окном на скамейке сидели три женщины в белых рабочих халатах, Нинка – светловолосая полная женщина сорока двух лет, тридцатипятилетняя Танька – худая брюнетка с острым носом и Ольга.

Женщины сосредоточенно курили.

Ольге было двадцать девять лет. У неё было милое круглое лицо со светло-голубыми глазами и крашенные белые волосы. Фигура у Ольги была стройная с хорошими формами.

– Как я ненавижу эту работу, – пожаловалась Ольга.

– А, что ты хотела? Можешь идти в магазин за прилавок или уборщицей, – предложила Нинка.

– Выбор у нас небольшой, – согласилась с ней Танька.

– Учиться надо было, – решила развить тему Нинка.

– Куда нам. Мы глупые курицы, – сказала Танька.

– Но ведь где-то зарабатывают хорошо, и не на заводе, – размышляла вслух Ольга.

– На панели, – тут же нашла ответ Нинка.

– Скажешь то же, – смутилась Ольга.

– А что? Сколько они интересно зарабатывают? – задумалась Танька. – Как думаете?

– Я слышала разговор двух девок в автобусе, – сказала Нинка. – Те, что в Москве в квартирах работают, тысяч по пять в день имеют.

– Это, что получается, за десять дней пятьдесят тысяч, а за двадцать – сто! – Танька состроила смешную удивлённую гримасу. – Вот, это деньги!

– Ты согласилась бы? – спросила Нинка.

– Я нет.

– Да ладно.

– Нет, но это же много. Сколько всего можно купить на сто тысяч!

– Ты, Тань, всё равно там столько не заработаешь.

– Это ещё почему?

– Потому что ты в сексе ничего не умеешь.

– Да пошла ты.

Нинка и Ольга засмеялись.

– Ты-то больно умелая, – обиделась Танька.

– Да уж умелая, а что толку, я уже старая, кому моё умение нужно.

– Чокнутая. Ты пошла бы на панель за сто тысяч?

– Легко.

Из дверей цеха выползла большая медвежья сутулая фигура в сером халате начальника упаковочного цеха Василия Ивановича Калинина. У него была маленькая голова относительно громадного тела, опущенные вниз усы, красный крючковатый нос и глубоко посаженные зелёные глаза. Калинину шёл пятьдесят второй год.

– Работать, девоньки, – скомандовал Калинин.

Женщины встали и направились в цех. Когда мимо него проходила Ольга, он сказал:

– Оль, зайди ко мне.

– Зачем?

– Надо.

Они прошли к серой двери, ведущей в небольшой кабинет. Калинин открыл дверь, и они прошли внутрь.

Стены кабинета были покрашены в жёлтый цвет. Из мебели были только письменный стол с креслом, шкаф с папками и маленький дерматиновый диван, на котором нельзя было лежать, но на нём могли сидеть два человека. На стене висел календарь с фотографией проходной завода. Калинин хоть и был начальником, но мелким, и ему не полагалось иметь богатый добротный уютный кабинет.

Калинин залез в нижнее отделение шкафа, откуда извлёк бутылку портвейна и гранёный стакан.

– Оль, я вижу тебе нехорошо как-то. Давай, махнёшь красненького, легче будет, – предложил Калинин.

– Вы, с ума сошли, Василий Иванович? Рабочее же время. До конца рабочего дня ещё четыре часа.

– Ой, Оль, я же вижу тебе плохо.

– Вчера немного пива выпила.

– Давай чуть-чуть.

Калинин налил целый стакан, сел в кресло, достал из ящика стола плитку шоколада.

– Вот, давай, не стесняйся, закусывай.

– Василий Иваныч, меня же уволят.

– Кто тебя уволит? Я? Я тебя не уволю.

– Я боюсь.

– Не бойся. Пей.

Ольга дрожащими руками выпила и закусила шоколадом.

Калинин налил ещё стакан.

– А, вы, Василий Иваныч?

– Мне нельзя. Мне надо следить за процессом.

– Я, может быть, пойду?

– Пей.

Ольга выпила ещё два стакана и сильно захмелела.

– Можно я посижу? – спросила она.

– Конечно, – разрешил Калинин.

Ольга села на диван. Калинин встал и закрыл дверь на ключ.

– Что вы делаете, Василий Иваныч? – испугалась Ольга и встала.