Алексей Сычев - Чужие проблемы – мои гонорары

– Редко, но бывают. Зависит от вас, но у нас работают люди, которые ни разу не встречались с клиентом.

– Ого! Наверное, это крутые продавцы.

– Продавщицы. Наши девушки не любят ездить в командировки, хотя клиенты разбросаны по всей стране, – чеканила Мария Макарская.

– У вас хорошо платят? Не обижают?

– У нас абсолютно прозрачная схема оплаты. Оклад и процент с продажи.

– Доход без потолка? – спросил я чуть с усмешкой.

Работодатели зачастую так писали в вакансиях, и я считал это настоящей издевкой над соискателями.

– Именно, но поверьте, это так. О цифрах расскажет ваш руководитель, но могу уверить, что оклад у нас пятьдесят тысяч рублей. Процент премии фиксированный – двадцать пять процентов от суммы продажи.

«Двадцать пять процентов от суммы договора?! Так не бывает. Дурят. Раньше на кабеле мне платили десять процентов от чистой прибыли. А тут четверть от общей суммы продажи!»

– Спасибо, Мария. Я понял, что мне нужно ждать вашего звонка. Когда это будет?

– Думаю, уже сегодня я перезвоню. Я передам наш с вами разговор и опросный лист руководителю отдела продаж, и он примет решение по вашей кандидатуре.

– Не поговорив со мной? – я прищурился.

– Алексей, я более не могу вам ничего пообещать, кроме того, что обязательно позвоню. Даже если решение будет отрицательным, – выкрутилась Профессионалка.

Она проводила меня до лифта, и я покинул офис.

Проходя мимо амбала-охранника, я подумал, что скоро мы поменяемся трудовым статусом: он будет самым наглым образом заменен на домофон, а меня возьмут на оклад в пятьдесят тысяч рублей, и я буду позванивать по телефону, предлагая купить программы.

«Только бы взяли! На испытательный срок! Я стану лучшим и покажу им, что достоин зарабатывать двадцать пять процентов от суммы договора! Я хочу работать в этой компании! Зачем я ляпнул про курение и выпивку? Кто тянул меня за язык? Двадцать пять процентов от суммы договора. Эх, сам виноват».

Сразу после собеседования я вернулся в машину, приоткрыл окно, включил печку в ноги и закурил.

«Что дальше?.. – я был уверен, что меня не возьмут. – Роксана! Нужно позвонить, или день пройдет зря».

– Алло, – голос Роксаны был легко узнаваем, хотя я впервые услышал ее по телефону.

– Роксана, здравствуйте, это Алексей. С парковки и с рынка который. Помните, вчера? – я хотел, чтобы она узнала меня как можно скорее.

– Ах, Алексей, здравствуйте!

– Я звоню пригласить вас на ужин. Пойдете со мной? – я сжался, зажмурился и лбом уперся в руль.

– Вы приглашаете меня? – неуверенный голос.

– Да.

– У нас будет деловой ужин? Или… ужин? – запнувшись, спросила она.

Вопрос вогнал меня в ступор. Я выпрямился и посмотрел на входную дверь бизнес-центра. Только не тупить! Что она имеет в виду?! Что она хочет: деловой ужин или обычный ужин между мужчиной и женщиной, так? Зачем нам деловой ужин?

– Никаких деловых ужинов. Заеду за вами, – я хотел быть в голосе самоуверенным мужиком.

– Сегодня?! – последнюю букву она проглотила.

– Сегодня, завтра, послезавтра. Когда решитесь, – непринужденно ответил я.

После пятисекундной паузы я услышал набирающий уверенность тон:

– А давайте сегодня. Да. Зачем тянуть.

«Тянуть? С чем тянуть? Неужели она про это самое. Спокойно!»

– Заезжайте ко мне прямо на работу, – сказала Роксана.

– Записываю адрес.

– Ленинский проспект, двадцать пять. Салон красоты. Спросите Роксану у администратора. Около восьми вечера, я думаю, освобожусь.

– Записал. До встречи, Роксана.

– До встречи, Алексей, – хихикнула она.

День прошел быстро. Без пятнадцати восемь я припарковался во дворе дома номер «двадцать пять». Увидев вывеску салона красоты «Медея», я расслабился и стал ждать.

Посмотрел на двери салона и подумал: «Наверное, она парикмахерша. Или маникюрша».

Ровно в восемь я вошел и доложил администраторше, что приехал к Роксане. Администраторша, оценив меня, ответила, что Роксана занята, и нужно немного подождать. Я сел на пуфик. В салоне никого не было.

Через десять минут в конце зала открылась серебристая дверь, из которой вышел майор полиции, поправляя фуражку на ходу. Он прошел мимо администратора, не расплатившись.

– Проходите. Серебристая дверь в конце зала, – Администраторша указала рукой.

«Почему там был полицейский? Почему он не заплатил за стрижку? А может она не стрижет? Мужской массажный салон?! Только не это!»

Я пересек большой зал с креслами и встал перед дверью, на которой не было таблички. Постучавшись, я шагнул внутрь.

Глаза привыкли не сразу. Темная комната. На столике в дальнем ее углу горели свечи, отражаясь в зеркале.

– Привет, – раздался голос справа.

Я повернул голову. За большим столом, накрытым темно-зеленым бархатом, сидела Роксана. Она загадочно улыбалась.

– Присаживайся. Ничего что я на «ты»?

– Конечно, нет. Ты здесь работаешь? – спросил я.

– Да.

– А я подумал, что ты парикмахерша или маникюрша, – медленно произнес я.

– Нет. Я колдунья! Сейчас тебя заколдую! – она рассмеялась.

Таким голосом женщины смеются, когда у них истерика или, наоборот, всё под контролем. Я поежился. Вот этого я совсем не ожидал. Я не мог представить, что гадалки ходят на рынки или в «Ашан» за продуктами. В норковых шубах. Я вообще никогда не видел гадалок, не считая двух раз, когда по телеку смотрел шоу «Битва экстрасенсов».

– Ого! Не нужно меня колдовать. Я уже заколдовался, – мне стало по-настоящему страшно.

Я думал. Может, она так заманивает? Знакомится на улицах, а потом люди остаются без денег и ничего не помнят. Хотя… у меня с собой только шесть тысяч рублей.

– Чаю хочешь?

«Господи!.. Чай? Она издевается?»

Мои шаблоны порвались окончательно. Она спросила таким тоном, как будто я пришел к маме.

– Чай? Буду чай. Вообще-то, я думал, мы поедем куда-нибудь поужинать. В какой-нибудь уютный ресторанчик или бар.

Мои глаза привыкли к темноте, и я разглядывал ее. Роксана была великолепна: черные блестящие волосы ложились на плечи, а на черном кардигане на подъеме груди лежало большое малахитовое колье.

– Я не люблю шумные места. Может быть, закажем что-нибудь сюда? Обожаю пиццу… когда на диете, – она снова рассмеялась, но уже по-другому. По-доброму.

– А ты прямо колдуешь? Серьезно?

– Да.

– И можешь наколдовать что хочешь?

– Конечно! Но я очень дорогая колдунья, – она расплылась в приветливой улыбке. – А тебе что-то нужно?

Я подумал, что она не хочет говорить о своей работе.

– Не думаю, что тебе это по силам, – протянул я.

– А ты не думай за других, Алексей, – Роксана смотрела черными ярко накрашенными глазами. – Произошло что-то?

«Только не врать, только не придумывать ничего. Такая девушка! А вдруг она мысли мои сейчас читает?!»