Сергей Шишков - Эхо любви. Роман

– Здесь также сохранилось и огромное количество скал-останцев, порой напоминающих различных сказочных персонажей. Идёшь иногда по такому лесу, задумаешься о своём, и вдруг из – за стены зелёных деревьев неожиданно покажется огромный медведь или вообще какое – либо чудище. Поневоле, вздрогнешь и перекрестишься, пока не поймёшь, что это стоят недвижные каменные великаны, – продолжил говорить Владимир Петрович.

– Да, к этим местам надо привыкнуть, – сказал Иван и спросил:

– А дикие звери часто встречаются на пути геологов?

– Нет, звери здесь людей не трогают, особенно, когда им еды хватает. А растёт здесь всё: ягоды, грибы, разные травы. Мелкой живности много. Горы дают пищу и приют всем зверям и птицам. Звери очень осторожны, и к человеку не подходят.

Они прошли немного вперёд, и Владимир Петрович остановился:

– Вот, смотри, россыпи самоцветного камня Урала, символа России – родонита.

Он снял свой рюкзак и с помощью топорика стал отбивать небольшие камни красноватого цвета, одновременно поясняя Ивану, что этот камень представляет собой силикат марганца, превращённого в плотные мелкозернистые массы с цветом от розового до красно-бурого.

Ивану захотелось набрать их как можно больше, но тяжелеть стал рюкзак, поэтому Владимир, понимая это, сказал:

– Ваня, много брать этого минерала я тебе не рекомендую. У нас ещё много интересного впереди.

Они вновь надели свои рюкзаки и отправились к Заплотному Камню, где имелся карьер по добыче многих руд и минералов. Пройдя около километра, перед ними неожиданно выросли отвесные скалы, ставшие на их пути мощной стеной среди зелёной листвы деревьев и кустарников. Обогнув полукилометровую стену – заплот, молодой геолог удивлённо остановился. Перед ним находилась огромная впадина, уходящая в глубину на десятки метров, по которой вниз по спирали дорог шли машины. Эти дороги в чаше карьера представились Ивану ярким живописным серпантином, линии лент которого опутывали его по краям.

Владимир рассказал, что в чаше находится природная кладовая многих видов минералов, и предложил ему пройти по уходившим глубоко вниз дорогам, чтобы пополнить коллекцию его камней. Сам он не пошёл, дав юноше самому разобраться в этом каменном многообразии.

Сложив на обочине карьера свой рюкзак, Иван с радостью начал спуск, где ему сразу же под ногами стали встречаться минералы, необычные и по форме, и расцветке. Примерно через час он поднялся наверх, показав карманы, туго набитые камнями. Разложив минералы на траве, он стал спрашивать у Владимира ценность той или другой находки.

К его удивлению тот легко определял минералы, как по названию, так и по значимости, отметив латунно-жёлтый с металлическим [битая ссылка] блеском пирит, драгоценный зелёно-красный турмалин, зелёный матовый органит и другие камни, а также предложил свою помощь в классификации их по прибытии домой.

Теперь коллекция камней Ивана значительно пополнилась, а рюкзак стал намного увесистее.

Но надо было двигаться дальше. Пройдя с полчаса, неожиданно Владимир остановился и подошёл к одному из камней, подозвав Ивана.

– Вот, смотри, на камне гранатовые зёрна.

Иван всматривался в крапины на камнях, отмечая причудливость их цветов.

– Темно-красные гранаты – это пироп, а розовые – альмандин. Гранаты здесь известны всех цветов, кроме синего. В этих местах расположены две большие выработки гранатов под названием Ахматовская копь и добавил:

– С названиями мы разберёмся позже, а сейчас отправимся на поиски гранатов.

И они разошлись, договорившись сойтись через два часа на этом же месте, где и оставили свои рюкзаки.

Примерно часа через два они уже сидели на прежнем месте, уставшие, но с увесистой поклажей. Иван разложил свои камни, ожидая приговора Владимира, который осмотрел их и сказал:

– Молодец, почти половина из них являются гранатами. Здесь в копи можно найти почти весь род этих прекрасных минералов, но то, что ты нашёл, является достойным пополнением твоей коллекции.

Владимир посмотрел на солнце, которое медленно подступало к закату.

– Надо подбираться к лагерю, впереди ещё трудная дорога. Выдержишь? – спросил Владимир.

– Конечно, – ответил Иван.

Вечером все собрались вновь. К этому времени ушедший вперёд Николай уже подготовил общую палатку, разжёг кострище и приготовил ужин.

Место было выбрано не менее живописное, чем прежнее, расположенное у самого подножия горы с большой открытой площадкой посреди камней, где горел костёр, возле которого стоял самодельный стол с лавками.

Опять был плотный ужин и часовой отдых.

Иван после ужина отдыхать отказался, решив самостоятельно прогуляться к находившемуся всего в полверсте от лагеря Откликному гребню. Владимир пошёл вместе с ним.

– Негоже отпускать тебя одного в незнакомых местах, – сказал он.

Известив дежурного Николая о своей прогулке, они налегке проследовали к горе. По камням поднялись на среднюю площадку гребня, откуда хорошо открывалась широкая на несколько десятков километров панорама Златоустовского Урала. Двуглавая сопка неожиданно представилась им древним ящером, а гора Круглица – застывшей на взлете морской волной.

– Какой величественный вид! – воскликнул Иван.

– С Откликного видна восхитительная панорама! – подтвердил его слова Владимир.

Затем они спустились с горы и оказались среди небольшого кладбища.

– Это древнее кладбище староверов, – прокомментировал Владимир.

Иван понял, что и хоронить людей здесь среди камней было делом очень непростым: древние захоронения были на небольших площадках, отмеченных воткнутыми в землю покосившимися каменными крестами.

– В наших краях и сейчас живёт много староверов. Это чистые и мудрые люди, – сказал Владимир.

Наступало время возвращения к геологам. Владимир посмотрел на часы и сказал:

– Пора возвращаться, приближается время процедуры вызывания Откликного эха.

Они пошли к западной отвесной скале, вид которой с резкими оскалинами вверху был впечатляющим. Иван впервые увидел так близко эту круто вздымающуюся шапку со множеством выветренных скалистых шпилеобразных завершений, ритмично чередующихся между собой. Контраст синего неба и серых обветренных острых скалистых зубов вызвал в нём чувство и восхищения и тревоги.

– Гор, издающих эхо, на Урале много, но эта гора особенная. Она может отразить многократное эхо, в чём помогают ему гребнеобразные лабиринты разрушающихся скал в верхней части почти вертикальной стены, – сказал Владимир и посмотрел в сторону, где был их лагерь.

Через некоторое время к ним стали подходить геологи и, когда все собрались, руководитель экспедиции, придумавший эту традицию, напомнил им о правилах вызывания эха.