Александр Клюквин - Транжира рифм. Сборник стихов

И вокруг чужие судьбы

Жизнь мечтают обмануть бы.

Без причины и заслуги

Рвутся к Богу на порУки.

Тихо мирно засыпают

И бесследно исчезают.

Только только разогнутся,

Сразу о простое бьются.

Переполнены ковчеги,

Превращённые в ночлеги.

Солнце крутит, как рулетку,

Позабытую планетку.

Словно склад чужих игрушек

Под завалом звёздных стружек.

Кто-то сломан, постаревший

Или просто надоевший.

Записные книжки неба

Все исписаны так слепо,

Все исписаны так глупо,

И на подвиги так скупо.

Сохнут краски на палитрах,

Ноты стынут на пюпитрах.

Люди превратились в слово

Беспощадно и сурово.

Тридцать шесть и шесть в кармане,

Нету больше яда в ране.

В планах всё гуляет ветер,

А в мечтах мир добр и светел…

Утро жизни закончилось,

Тридцать лет позади.

Все, что в мыслях пророчилось,

Мне уже не найти.

Не успелось спросонок

Всё вокруг разглядеть.

Из плаценты пелёнок

Я пришёл, чтоб стареть.

Тридцать лет будет длиться

Мой жизненный день.

В шестьдесят будет сниться

Лишь прошлого тень.

День в делах и заботах

Как секунда мелькнет.

И в судьбы поворотах

Вслед за утром уйдёт.

Вечер жизни настанет,

Беги не беги.

Но душа не устанет

По вселенной круги.

Девяносто мгновений,

А за ними закат.

Ночью станет прозрений

Побольше стократ…

Он осмелился против теченья,

Против правил, застывших в умах.

Устремился к себе без сомненья,

Не нуждаясь в попутных ветрах.

Отказался от отчего дома,

Где томился неясной тоской,

Где всё было предельно знакомо,

Где в печаль превратился покой.

Невозможна свобода для тела,

Если чахнет в темнице душа.

И поэтому твёрдо и смело

Он отправился в путь неспеша.

Вместе с другом беспечного детства

Устремился за давней мечтой,

Что, казалось, живёт по соседству

И давно ждёт его на постой.

Они шли под косыми дождями,

Шли томимые летней жарой.

Коротали маршруты полями

И гуляли по чаще лесной.

Миновали блестящие луны,

Много солнц укатилось в закат —

Как и прежде душевные струны

Не звучат на желаемый лад.

Вот однажды в полУмрачной роще

Повстречался им с другом мудрец.

Хоть, казалось бы, с мудрыми проще,

Но в чужом нет отрады сердец.

Невозможно в чужом откровенье,

О котором мечтал наш герой.

Только друг его принял смиренье

И пошёл не своею тропой.

Ну а он, распрощавшись с толпою,

К своей цели пошёл налегке.

Ободрившись прохладой ночною,

Подоспел до рассвета к реке.

Через воду паромщик печальный

Безвозмездно его перевёз.

Только бросил вослед взгляд прощальный

Полный робкой надежды и слёз.

Но вернулся случайный знакомый

Через несколько сгинувших лет.

Не обрёл он покой столь искомый

Среди множества празднеств и бед.

У обоих глаза потеплели,

Хоть и жили взапой да никак.

Снова вместе на воду смотрели,

Созерцаньем повержен был враг.

Прошлый путь лишь рекой оказался —

Нёс вперёд, только не от себя.

От себя он всю жизнь и скрывался,

Драгоценное время губя.

Как река он остался на месте,

Хоть и плыл до сих пор вместе с ней.

Но сейчас он до счастья добрался —

Оно ждАло внутри много дней…

Забвенью предан прах мой бренный,

Развеян пОветру времён.

Навеки сгинул во вселенной

И лишь в словах запечатлён.

Но если кто-то ненароком

Уловит смысл моих речей,

То будет пусть ему уроком

Гнетущий груз с моих плечей.

Бессмысленны мои стенанья,

В сплетенья букв облачены.

Но в них душевные признанья

Моей судьбы вовлечены.

Как тяжко жить в непониманьи

И лишь бумаге доверять

Всё, что храню в своем сознаньи,

И не смогу уж растерять.

Я в окруженьи лживых взглядов

Пытаюсь Искру разглядеть.

И в сказку звёздных водопадов

С спокойною душой лететь.

Но тает жизнь, как хлопья снега,

Надежда меркнет с каждым днём.

И сердца стук, устав от бега,

Всё тише с пройденным путём.

Вот-вот отчаянье настигнет

И в плен безверия возьмёт.

А может все-таки сподвигнет

На счастье тот, кто все поймёт…

– Он существует! – кричали они, —

Смотрите, смотрите, смотрите!

Но он, улыбнувшись, растаял вдали…

– Бегите за ним же, бегите!

Он пошёл, не подавши отставшим руки,

Лишь назад обронял взгляд за взглядом.

Никто же не спрашивал цель их пути,

Лишь следом, как тени, ходили.

Все знали, что он только должен вести

Туда, где о правде забыли.

Потрёпанным парусом плащ его был,

А посох корявый – штурвалом.

Все знали, что он свой маршрут не забыл,

И каждый не помнил о малом.

Хотя половина не знала вообще,

Зачем и откуда он взялся,

Когда появился в нелепом плаще,

За чем же так в жизни гонялся.

Да есть ли почтенье в вопросах таких,

Когда он молчал постоянно?

Ведь он и не жил среди скопищ людей,

Он шёл всё вперёд неустАнно.

А если он рвётся так рьяно туда,

То знает и цель, и награду.