Александр Клюквин - Транжира рифм. Сборник стихов

Что страх и мрак со мной, как братья.

Остатки веры мне мешают

Сойти с ума, отбросив гнёт.

Надежду глупо воскрешают,

Но правда скоро их убьёт.

Украли чувство дорогое

Обмана грязною рукой,

Вложив вместо него другое,

Убившее во мне покой.

Бесцеремонностью подавлен

Заветный счастья идеал.

И дух двуличием ограблен,

И мир стал непривычно мал.

Терпенье грузом безразличья

На тонкой ниточке дрожит.

Ярлык улыбки для приличья,

А в глубине весь смысл изжит.

На сердце пепел безнадёги

Покровом горечи лежит.

Не оправдались те дороги,

Которыми мечта бежит.

Нещадна правды злая плаха,

Ехидства боль в её устах.

Любовь остыла горсткой праха

В когда то ласковых руках.

Арканом тянет к отрешенью

От предстоящих жизни лет.

И к глаз скупому иссушенью

Толкает рухнувший завет.

КрепкИ незримые оковы,

Нещадно пеленают грудь.

Нечеловечески суровы

И нету сил их обмануть.

Затравлен ядом несмиренья

Согнувшийся, но гордый дух.

От обретённого прозренья

Огонь взлелеяный потух.

Колоколами скорби мают

Осколки чуда белый свет.

Проклятьем надо мной витают,

На радость наложив запрет.

Холодной хваткой мысли душат

Обрывки худшего из дней.

Попытки сна безбожно рушат,

Желая кротости моей.

Насмешкой горестной гуляет

В ушах безвинный чей-то смех.

И зависть плакать заставляет,

Не предложив других утех.

Безбрежен океан молений,

Хоть на ночь муки позабыть.

Но рой безжалостных волнений

Не ослабляет мыслей прыть.

Куют невыносимой пыткой

Цепей фантомных череду.

И время тянется улиткой,

Мотая нервы, как в бреду.

Ветра холодные гуляют

По исстрадавшейся душе.

И недоверие вселяют

К любви, ожившей в мираже.

Почти немыслимо поверить

Опять в ее коварный плен.

Привык давно лишь ложью мерить

Чужое вероломство сцен.

Оракул памяти тревожный

Заставит сделать шаг назад.

Толкнёт на путь исканий сложный,

Но я, признаться, буду рад.

Однажды навсегда убитый,

Теперь над жизнью я смеюсь.

Слепой взаимностью забытый,

Я никуда не тороплюсь.

Пусть чьи-то слёзы барабанят

В души моей глухую дверь.

Одной лишь мыслью буду занят —

Не верь, не верь, не верь, не верь…

Мир бесконечен, но жизнь короткА —

Мы таем и гаснем, как свечи.

Возьми ж мою руку, пойдём в облака

Гулять в этот праздничный вечер.

Я знаю, по ним мы когда-то дойдём

До самого яркого света.

А после прольёмся обратно дождём,

А может быть зеленью лета.

Как знать, сколько раз мы бывали с тобой

На этой чудесной планете.

Но каждый раз снова, любою ценой,

Просились обратно, как дети.

И снова заветный небесный приют

Вбирал наши души извечно.

Но мы, не забывшие жизненных пут,

Стремились обратно беспечно.

Мы слишком слабы, чтобы чудо принять

И слишком сильны, чтоб сдаваться.

А впрочем нас можно с тобою понять,

Ведь в нашей крови – ошибаться.

Мы падаем вниз беззащитным дитём,

Оставив бесценное небо.

Идём по земле позабытым путём

Отчаянно, глухо и слепо.

Но всё нипочём, если веруем мы

В свободной души бесконечность.

И даже законы телесной тюрьмы

Не в силах убить человечность.

Ведь мир бесконечен, а жизнь короткА,

И кОротки так наши встречи.

Возьми ж мою руку, идём в облака

Гулять в этот праздничный вечер…

Влача сквозь жизнь души мученья,

Но не смирившись до сих пор,

Ищу для сердца облегченья

И прячу отрешённый взор

От сердобольцев любопытных,

Фальшиво жаждущих помочь,

Что истинных желаний скрытных

В себе не могут превозмочь.

Спасенья от терзаний грешных

Не существует, как урок

Для излияний безуспешных

Взаимности не давших прок.

И самоедством измотавшись,

Вся сущность лишь в одном живёт.

До полоумья исстрадавшись,

Покой уже не принесёт.

Мечта убитая терпеньем,

Разбитая на сотни дней.

В напрасность канувшим моленьям

Был предан смысл немых речей,

Что будоражились хотеньем

Всего лишь ближе к счастью быть.

Всего лишь к вечному влеченьем,

Чтобы со смыслом дальше жить.

И что отныне даст призванье,

Когда любовь – лишь пепел грез?

Когда с убившим мир свиданье

Низвергло всё в пучину слёз?

К причалу рухнувшей вселенной

Пристал святого чувства крах.

И только в памяти нетленной

Всегда пребудет тяжкий прах…

Амур стрелять в меня не хочет,

Я – слишком трудная мишень.

Сидит, в бессильи стрелы точит

Размером с добрую сажЕнь.

А я смеюсь над ним бесстыдно,

Дразню уже который круг:

«Ну разве же меня не видно,

Подслеповатый старый друг»?

Он начинает обижаться,

Палить во всех людей подряд.

Наивный, мог бы догадаться,

Что этому я только рад!

Ведь всё же пару раз досталось

От лучника из облаков.

Но что-то там не дорешалось,

И этот сводник был таков!

Теперь в ответ я издеваюсь

Над безответственным сватьём —

Хожу и просто улыбаюсь,