Людмила Попова - Горстка черешен. Сборник рассказов

– Предлагаю отметить успех Татьяны Павловны, вместо того чтобы спорить». И Татьяна Павловна, Танюха, верит Елене больше, чем другим, потому что Елена – прима, звезда, на которую идёт зритель. У неё особое чутьё! Разве не так? И в следующий раз она робко спрашивает Елену: «А сегодня как?» И сама чувствует, что ей игралось как-то легче и свободней, и зрители её принимали теплее… «Да что бы я без вас? – со слезами на глазах говорит друзьям по сцене Елена. – Вы – моя опора, мои крылья! Да, да, да! Без преувеличения! Я – просто та высокая нота, которая режет всем слух, самая пронзительная. А все мы – целая симфония». И она раздаёт всем свои цветы и подарки. «Нет! – отказывается Татьяна Павловна, Танюха, и отодвигает её розы. – Это тебе подарили». «Голубушка моя, я так рада, что ты со мной играешь! Бери, ты заслужила, это от меня». И странно: Елена чувствует себя такой счастливой, словно не она одаривает, а её одаривают. Уходя из театра, они трогательно, нежно прощаются, подбадривая друг друга, посмеиваясь над собственными неудачами. Вот Татьяна Павловна, Танюха, садится в машину к мужу и говорит: «Что бы мы делали без Ленки?! Она – настоящая звёздочка: и ярко блестит, и всех согревает…» «Да, душа коллектива», – поддакивает муж, Валерка…

– Вот как могло бы всё происходить, если бы ты не надувалась от гордыни, а была добрей и внимательней к друзьям по профессии. Разве ты не слышала поговорку «Поступай с другими так, как хочешь, чтоб поступали с тобой»? Если тебе дано быть звездой, не обжигай других, а согревай!

– Я не могла так, это было бы фальшиво…

– Ты ведь актриса, великая актриса! А жизнь – это огромный театр, где каждый играет свою роль. Какая разница между людьми, сидящими в зале, и твоими коллегами?!

– Боже, как я виновата! Перед всеми виновата!..

– Посчитай, сколько раз уже ты вспомнила о Боге! Вся беда в том, что ты раньше о нём не вспоминала, а надо было всегда просить у него совета и благословения, тогда бы всё сложилось по-другому…

– Но если есть Бог, значит, и Ангел-хранитель тоже. Почему же он меня не спас?!

– Почему не спас? Давай-ка вспомним, как всё произошло…

Конец спектакля. Новый успех Елены. Зрители устраивают ей овации, засыпают цветами. Коллеги по привычке раздражены и озлоблены. Елена вся в напряжении, как натянутая до предела струна, того гляди лопнет с оглушительным звоном. Она бежит к такси, торопливо садится и остервенело хлопает дверью. На следующий день репетиция в 12 часов. У неё головная боль: не выспалась. Нервно бегает по комнате, всё валится из рук: одежда, посуда, проливается кофе. Вот она достаёт начатую бутылку с коньяком и ещё не откупоренную с виски. Злые языки напрасно её порочат: она никогда не злоупотребляла спиртным, потому всё цело. Но сейчас нужно хлебнуть. Для храбрости. Она знает, что делать. Ещё ночью решила, и теперь решение совсем окрепло. Она им покажет! О, она их доведёт до безумия, нагонит такого страху, что до конца жизни будут содрогаться от одного её имени! Она отомстит им за всё! Елена открывает бутылку с коньком, пробка летит на пол. Ну и пусть! Взять бокал, а зачем? К чему церемонии, можно из стакана! Руки дрожат, жидкость проливается на стол. Она залпом выпивает, закашливается, хватаясь за горло. Огненная вода, никакого удовольствия. Так, одно сделано. Теперь платье. Где это, которое хорошо горит. Так, надеваем. Теперь спички. Вот они. Оставшийся алкоголь льёт себе на макушку, выплёскивает на платье… разжечь можно на улице. Нет, лучше на лестничной площадке, так удобней. Закрыв дверь, достаёт из сумочки коробок спичек. Ну же чёрт, почему он всё время вываливается на пол? Словно кто-то вышибает из рук. Теперь она ясно видит того, кто ей мешал, тщетно пытаясь остановить и образумить: призрачное создание, худенький подросток с детским доверчивым взглядом и крылышками на спине, прекрасный Ангел… Он подаёт знак: не горячись, остынь! Но она как всегда упряма. Пятый и десятый раз наклоняется, чтобы поднять коробок со спичками. Наконец чиркает, но Ангел гасит и ломает спичку за спичкой. А почему у прекрасного светлого Ангела нет одной кисти?.. Ах, да! Вчера, порывисто хлопнув дверью такси, она не дала ему войти и отрубила протянутую к ней руку… Потом Ангел бежал следом за машиной, лавируя в потоке, задыхаясь и плача. О ужас! Сколько же она сотворила зла!.. С горем пополам ей удалось подпалить край платья. Теперь бежать. Бежать в театр. Она побежит дворами, тут недалеко. От ветра огонь будет разгораться. Она вскочит в зал, где все собрались для репетиции, как живой факел. Как они все вытаращат глаза и разинут рты от ужаса! Пусть они почувствуют, как ей больно, как ей всегда было больно! Она бежит в горящем платье, пламя поднимается от подола к лифу, от лифа к голове, лижет жгучим языком кожу, палит волосы… Елена крепко стиснула зубы, чтобы не закричать от боли. Плачет прекрасный светлый Ангел, пытаясь спасти её от гибели. Обжигается, но продолжает бороться с огнём, заходит то справа, то слева, то со спины, прижимается к её груди, чтобы защитить, и сгорает весь, подобно лёгкой паутинке… Выходит, она спалила своего Ангела-хранителя?! «О, Боже, прости меня и помилуй! Да я совсем потеряла рассудок! О, Боже, милостивый и справедливый, можно ли мне всё простить?!»

– Смилуйтесь надо мной, доктор! Я не могу больше всё это видеть. У меня не хватает слёз, чтобы оплакивать тех, кого я ранила или погубила. Я поняла. Я всё поняла. Никогда больше я не повторю своих ошибок! Прости меня, Господи, если можешь! Как же я была безумна!

– Довольно плакать! – утешает доктор. – Посмотри, что будет дальше…

Елена увидала перед собой двух прелестных детей. Они резвились и смеялись так весело и радостно, что она улыбнулась им сквозь слёзы. О, да их не двое, а трое! Крошечный карапуз учился делать первые шаги. Какой он милый!

– Можно я возьму его на ручки?

– Погоди, ещё навозишься с ними вдоволь! Это твои будущие дети. А вот и отец.

– Серёженька, – выдохнула Елена. – Миленький мой, родненький, прости, если можешь! Я больше никогда… Клянусь, никогда…

– А теперь в путь, – сказал доктор.

Да это и не доктор вовсе, а старец, весь белый, с длинной бородой.

– Куда? – спросила Елена, поднимаясь с постели.

– В новую жизнь. Там ты уже будешь не знаменитостью, а самой простой и очень завистливой бабой…

– Нет, – горячо возразила она. – Я никогда и никому не буду завидовать. Буду хорошей и доброй…

– Не зарекайся! – усмехнулся старец. Все бездарные завидуют талантам, осуждают и травят. Это непреодолимый людской порок…

– Нет, я не буду завидовать… Вернее, буду подавлять в себе зависть. Я многое поняла, дорого заплатила…

– Нам пора! – сказал старец и взял Елену за руку.

Читать дальше