Петр Никонов - Тени Трона

Сам герцог, встретивший их посредине комнаты с доброй улыбкой, был одет в длинный расшитый золотом и драгоценными камнями темно-красный бархатный удлиненный, почти до колен, дублет. Гленард от Славия знал, что такая одежда не так давно вошла в моду на всем центральном юге, в Плодэне, в Зведжине и даже в Квитине, и называлась, кажется, жупан. Из-под жупана у герцога проглядывала расшитая красными нитками на груди рубашка из дорогого белого хлопка. На ногах у герцога были черные штаны из дорогого тонкого сукна, заправленные в невысокие расшитые золотом сафьяновые полусапожки. Гленард подумал, что одежда герцога, видимо, стоила как четверть, а то и треть, всего баронства Флернох.

На пальцах герцога были золотые перстни с аметистами, изумрудами, сапфирами и рубинами. На шее – массивная золотая цепь, поддерживающая висевший на середине груди золотой герб Зведжина. Несмотря на то, что герцог был у себя дома, к широкому ремню, надетому поверх его жупана, был подвешен палаш с украшенной сапфирами рукоятью в красивых ножнах с золотыми узорами. С другой стороны на ремне висел длинный кинжал в не менее богатых ножнах.

Гленард был довольно высокого роста, однако герцог Тадеш был почти на голову его выше. Герцогу было около тридцати пяти лет. Длинные очень темные волосы с прямым пробором, свободно свисающие на плечи. Густые брови, карие глаза. Тонкие усы над тонкими же и бледными губами. За исключением губ, герцог Тадеш чем-то был похож на Славия. Что, впрочем, было не удивительно, поскольку на протяжении столетий дома Квитин, Плодэн и Зведжин не раз связывали браками свои судьбы и свою кровь. Герцог Тадеш был поистине могучего телосложения, с широкими плечами, широкой грудью и прекрасной осанкой.

– Добро пожаловать, добро пожаловать! – неожиданно тонким голосом громко проверещал он, раскрывая руки в объятиях. Впрочем, обниматься он не спешил, быстро сменив приветствие на простой удар кулаком в грудь. – Садитесь, гости дорогие!

– Спасибо, герцог Тадеш, – слегка поклонился Славий.

– Вас, дорогой Славий, я хорошо знаю, а кто же ваш спутник? – поинтересовался герцог Тадеш, когда все сели у стола.

– Это граф Гленард ан Ульфдад, мой друг и соратник на войне, – представил Гленарда Славий. – Мы многое пережили вместе, а вот сейчас он решил навестить меня в столице.

– Прекрасно, прекрасно, Гленард! – рассмеялся герцог Тадеш. – Рад с вами познакомиться! Как вам этот чудовищный город?

– Немного чудовищно, но в меру, – Гленард улыбнулся.

– Прекрасно, прекрасно! Не желаете ли отведать моего мёда? – герцог Тадеш позвонил в колокольчик, и на столе почти волшебным образом, лишь при небольшом участии снующих слуг, появились серебряные кувшины с медом, серебряные с золотом кубки и закуски на серебряных же тарелках.

Слуги наполнили кубки и мгновенно удалились. Герцог Тадеш, Славий и Гленард подняли кубки и отпили вкусный пряный мед.

– Что же привело вас ко мне сегодня, юный Славий? – поинтересовался герцог Тадеш. – Вы наконец-то решили поддержать меня на пути к законно принадлежащему мне трону?

– Я пока не могу определиться, ваша светлость, хотя и как раз пытаюсь, – уклончиво ответил Славий. – Вот, надеюсь, что граф ан Ульфдад поможет мне разобраться во всём. Он очень умён, и я во всем на него полагаюсь. Что же до причины сегодняшнего визита, то я здесь по просьбе моего друга, юного герцога Брайна ан Сидлерда.

– Чем же я могу помочь бедному Брайну? Ах, я так переживаю из-за гибели его отца…

– Ваша светлость, – ответил Гленард, – мы хотели бы помочь герцогу Брайну найти убийц его отца. Он рассказывал нам, что у его отца, герцога Нильреса, были с вашей светлостью какие-то деловые переговоры. Возможно ли, что кто-то, кому были невыгодны ваши отношения, поспешил решить эту проблему, так сказать, кардинальным путем?

– Ах, Гленард, всё возможно, всё возможно… Вы знаете, в этом мире столько подлецов! Не удивлюсь, если это злобный старый герцог Мерфрайн. Он так не хотел, чтобы Зведжин получал дерево для наших кораблей от Сидлерда! Впрочем, и герцог Сигерд ан Плотхавт вполне мог быть замешан. Моряки и в Мерфрайне, и в Плотхавте совершенно бездарные по сравнению с нашими славными мореходами, однако за счет крепости сидлердского дерева их расходы меньше, и они так нечестно отбирают у нас наши рынки!

– Искренне сочувствую вам, ваша светлость. Я восхищен мужеством моряков Зведжина. Я хорошо знаю историю и помню, какую большую роль сыграл Зведжин в становлении Империи. Так удалось ли вам договориться с герцогом Нильресом о поставках дерева, если не секрет?

– Ах, почти, почти удалось! Мы почти всё обсудили, так долго говорили, почти договорились обо всём. Ах, если бы не этот случай!…

– Простите, ваша светлость, – удивился Гленард, – вы сказали, что вы долго говорили с герцогом Нильресом? Но его сыну, Брайну, вы сказали, что так и не встретились с герцогом Нильресом…

– Ну, так… – улыбка-было сползла с лица герцога Тадеша, однако тут же вернулась. – Так мы же еще до этого с ним встречались, разговаривали. Долго. Долго, да… Ах, давайте еще выпьем!

– Честно говоря, ваша светлость, – продолжил Гленард, выпив меда, – я восхищен вашим домом. Невероятное богатство и явный тонкий вкус. Я под большим впечатлением.

– Ах, спасибо, граф, спасибо!

– Вот только смущает меня немного эта комната. Скажите, герцог Тадеш, почему же во всех комнатах полы застелены коврами, а здесь голые доски? Возможно, за этим есть какая-то глубокая идея, которую я не понимаю по незнанию?

– Ах, это всё только на время небольшого обновления. Я решил поменять здесь ковер. Старый мне жуть, как надоел! Я уже заказал новый, но его еще не успели доставить. Прошу вас, Гленард, простите меня! Если хотите, мы можем прямо сейчас перейти в другие комнаты, где всё в порядке.

– Ну, что вы, ваша светлость, зачем же. А скажите, ваша светлость, ваша нелюбовь к старому ковру не случилась ли случайно из-за того, что именно на нем осталась кровь герцога Нильреса, после того как вы его здесь закололи своим кинжалом во время вашего длинного разговора? Вон, там даже на досках кровь осталась…

– Не может быть, здесь же всё… – побледнев, быстро обернулся герцог Тадеш и, естественно, ничего не увидел на чисто вымытых досках пола.

Герцог Тадеш ан Зведжин мгновенно преобразился. Улыбка исчезла с его лица. Губы поджались. Глаза выпятились. Лицо сделалось злобным и диким. Он вскочил.

– Да как ты смеешь! – заорал он, опершись кулаками обеих рук на стол и нависнув над Гленардом. – Как ты смеешь, щенок! Ты приходишь в мой дом, ешь мой хлеб, пьешь мой мед! И ты обвиняешь меня в убийстве! Кто ты такой! Как ты смеешь! Какой-то граф неизвестного графства! Я хорошо знаю многие знатные семьи Империи, но об Ульфдаде слышу впервые! Ты, самозванец, еще и смеешь мне в лицо в моем доме бросать такие оскорбления!!! Да я тебя на куски раскрою!