Аркадий Видинеев - Судьба по имени Зоя. Мистика, фантастика, криминал

– Вот я тебе повою, мразь такая! – зло процедил Ларион и направился в сторону голоса. – Какая уж теперь может быть охота в этом месте? Всю дичь сволочь какая-то распугала!

На лесной поляне в странной пляске кружилась бесноватая девка. На голове у нее белел замысловатый венок, длинные до пояса каштановые волосы с медным отливом были распущены и метались из стороны в сторону при каждом повороте головы. Белая полотняная кофта с длинными рукавами, красные бусы и длинный красный сарафан составляли весь ее наряд. Она напевала что-то звонким голосом, но слова были непонятными и походили не на песню, а на заклинание. Ее безумный взгляд создавал жутковатое впечатление и придавал ее действиям какой-то таинственный и нехороший смысл. Ларион, глядя на безумную девку, ощутил некоторое подобие того ужаса, который он испытал прошлой ночью в своем сне. Особенно жуткое впечатление производила ее улыбка: в ней были отблески безумия и… неодолимой мистической силы.

– Ведьма! – подумал Ларион, и понял, что угадал.

Надо было срочно уходить, пока не кончилась эта неприятная пляска. Неприятным Лариону в бесноватой девке казалось все: форма головы и лица, цвет и форма глаз, все ее движения, ее наряд, ее голос. Она относилась к той категории женщин, которые производили на Лариона резко негативное впечатление.

Едва это общее впечатление сложилось в сознании Лариона, как он заметил, что понимание этого мгновенно отразилось в сумасшедшей улыбке ущербной девки.

– Надо же, дура, а догадалась, – удивленно подумал Ларион и услышал в ответ звонкий хохот плясуньи.

Она прервала свою пляску и заклинания, развернулась к Лариону, постояла немного, прикрыв глаза, а потом подшагнула к нему и Ларион почувствовал, что земля уходит у него из-под ног.

Как Ведьма посмотрела на Лариона, приблизившись к нему на расстояние кинжального взгляда! Никогда еще не случалось Лариону увидеть в человеческом взгляде столько проницательности, ума, силы и красоты.

– Да она красавица! – понял Ларион. – Она Богиня!

Божественно прекрасным показалось Лариону в ней все: форма головы и лица, цвет и форма глаз, все ее движения, ее наряд, ее голос. Ларион впал в ступор и очнулся, лишь услышав звонкий хохот своей Богини. Вернувшись из оцепенения в явь, он стал искать глазами Богиню, но не нашел.

– Где она?! – спросил Ларион у телохранителей.

– Здесь была.

– Непонятно, куда исчезла.

– Найти!!

Ларион и телохранители искали Богиню до самой ночи, но так и не смогли отыскать.

– Отложим поиски до утра. А утром подключим к поискам местных жителей, – решил Ларион.

Ларион проснулся среди ночи. Ему показалось, что кто-то зовет его. Он прислушался.

– Вставай, любимый, выйди ко мне, я жду тебя…

Ларион узнал этот голос. Сердце зашлось от счастья. Он тихо встал, оделся и осторожно, чтобы никого не разбудить, выскользнул за порог. В неверном свете луны Ларион увидел желанный силуэт. Его Богиня призывно поманила его рукой и, звонко смеясь, побежала к лесу. Ларион кинулся следом. Он почти догнал ее, но она скрылась за деревьями. Ларион слышал ее смех и бежал на этот сладостный звук. Так они оказались на той самой поляне, где им суждено было повстречаться прошлым утром. Ларион приблизился к своей Богине, и они слились в долгом поцелуе.

В пылу любви Богиня была восхитительна. Ларион трепетал от восторга, целиком погрузившись в океан платонической страсти.

– Богиня! Любовь моя! – бормотал Ларион как в горячечном бреду.

Только теперь он понял, что такое настоящее счастье.

– Теперь мой котик женится на мне? – спросила Богиня капризным голосом.

Ларион открыл глаза и обнаружил себя в постели в объятиях своей разъездной красотки.

Значит, это был всего лишь сон?

Местные жители были либо недоверчиво молчаливы, либо болтливо бестолковы.

– Ну, что вам непонятно? Я ищу человека!!

Но как только Ларион указывал, в каком направлении надо идти искать, от него шарахались как от чумного. Никто не соглашался сопровождать его в ту часть леса. По малым крупицам боязливых полунамеков и полумычания Лариону удалось уяснить, что та часть леса, где он встретил свою Богиню, именовалась у местных жителей Аксюткиным урочищем и издавна считалась нечистым и гибельным местом.

– Чего вы все боитесь, скажите толком!

– Нельзя туда, там Аксютка!

– Да, кто она такая?!

– Известно, ведьма.

Для Лариона это было сюрпризом.

– Какая она из себя? – спросил он в надежде, что ведьма и его Богиня – это разные сущности.

– Ведьма как ведьма: старуха тысячелетняя. Высокая, костлявая, сгорбленная. Космы седые, глаза – злющие-презлющие. Глянет – будто вилами проштрыкнет.

– Мне не старуха нужна, а молодая девушка!

– Рыжие волосы, белая кофта, красные бусы и красный сарафан?

– Она!!

– Пропал ты, любезный! Уж, коль Аксютка тебе молодкой привиделась, значит очень ты ей невзлюбился. Наказание лютое тебя ждет: сохнуть по ней начнешь, а потом – либо руки от тоски на себя наложишь, либо с ума сойдешь. Не ты первый, не ты последний.

Полуграмотные и с виду бестолковые местные жители оказались намного мудрее и прозорливее образованного и всезнающего Лариона.

Лес, в котором заблудился Ларион в поисках своей Богини, не имел ни запахов, ни звуков, свойственных естественной природе, а его цветовая гамма была безжизненно угрюмой. Это смутно напомнило Лариону о какой-то пережитой ранее опасности, но желание найти свою Единственную было сильнее страха, и он продолжал идти навстречу мучительной гибели. Ларион начал осознавать причину плохих предчувствий только после того, как оказался в окружении беспощадных лесных драконов, и лютый предсмертный страх окатил его с головы до ног как кипящей смолой. Он дико завыл и покатился по полу. К нему прибежала дежурная медсестра в сопровождении санитаров, сделала Лариону успокоительный укол, и он затих на время. Но потом Ларион вновь оказывался в том же самом лесу, и все повторялось как уже много раз, много месяцев, много лет прежде. И не будет конца этим повторяющимся видениям, пока он жив…

Мужчина, получивший прозвище «Худенький», выглядел не по возрасту хрупким и моложавым.

Тонька была азартной, потрясающе сексапильной и садистски извращенной.

Слива был огромным и обманчиво флегматичным. Он был вальяжно медлителен, и умел усыпить бдительность окружающих видимостью умиротворенного благодушия. Особенно перед внезапным взрывом своей молниеносной стремительности и разрушительной силы. А силища в нем таилась неимоверная.

Худенький появился в нашем захолустье по распределению как молодой специалист, и в первый же вечер пришел в клуб на танцы. На нем был модный светло-серый костюм с голубым вузовским значком на левом лацкане.