Марина Нагайцева - Воронеж – Москва. Маленький роман о большой любви

– Просим прощения, господа! Наши артисты готовы, а декорации не подвезли.

Да, это и понятно, рельсы и паровоз к каждому спектаклю не навозишься…

В тот день выпал первый снег. Часы показывали 18.30, до конца работы оставалось полчаса. Я протирала посуду, украдкой поглядывая на снежные кружева за окном и мысленно радуясь тому, что московская жизнь потихоньку налаживается. Звон бьющегося стекла разорвал тишину: дорогущий фарфоровый чайник в форме слона выскользнул из моих рук.

– Стоимость чайника я удержу из твоей зарплаты. – Из глаз директора магазина сыпались кристаллы льда, её голос не предвещал ничего хорошего. – Можешь уходить, ты уволена.

Мне не хотелось нести свою печаль хозяйке квартиры, я отключила телефон и до полуночи бродила по заснеженным московским улицам…

Дверь открыла не хозяйка, а её дочь. Она сообщила, что Ираида Васильевна, внезапно почувствовав слабость, успела позвонить в скорую помощь и родным. Реанимационная бригада сделала максимум возможного, но спасти Ираиду Васильевну не удалось.

– Простите, комната больше не сдаётся. Я ждала Вас, чтобы Вы могли забрать свои вещи.

Валил большими хлопьями снег, возвращались домой запоздалые ночные пешеходы и среди них, наперекор всем осадкам мира, нарушая природную гармонию снежной тишины и созерцательного покоя, бежала вперёд рыдающая женщина с рюкзаком за плечами.

– Уважаемые пассажиры! Электропоезд следует до Казанского вокзала, – пропел над ухом громкоговоритель.

Я включила телефон: восемнадцать тридцать – пропущенный вызов от Ираиды Васильевны…

На Казанском в любое время суток многолюдно. Я заняла очередь в кассу, пересчитала наличность, не густо: три тысячи рублей, но на билет хватит.

– Мне до Воронежа на ближайший проходящий поезд, – сказала я усталой кассирше.

– Новороссийский ушёл в ноль двадцать пять. Москва-Воронеж в восемь десять поедете?

– Да. Один билет в сидячий вагон, пожалуйста.

Ну вот, есть билет и семь часов до поезда. Новый год буду встречать в Воронеже. Я достала блокнот и начала записывать первые главы моего бурного романа с Москвой. Чем больше я писала, тем меньше хотелось уезжать.

Стоп – это не точка, стоп – это пауза! За право жить и работать в Москве надо бороться! Наполненная новой решимостью, я сдала билет в кассу.

Метро возобновляет работу неприлично рано для решения деловых вопросов, поэтому мне пришлось ещё пару часов покататься по красной ветке. Ближе к восьми утра толкучка в метро немыслимая, народу – полны вагоны. На «Фрунзенской» хрупкая девушка, стоявшая рядом, упала в обморок. Люди расступились, подхватили её, кто-то нажал на кнопку связи с машинистом, я подняла сумочку. На следующей станции уже ждала бригада врачей. Девушку вынесли из вагона, я вышла следом.

– Вы кем приходитесь? – спросил врач.

– Случайная попутчица, – ответила я.

– В больницу поедете?

– Конечно, поеду. Доктор, а что с ней?

– Подозрение на внутреннее кровотечение.

На карете скорой помощи нас быстро примчали в больницу, девушку увезли на каталке, а я осталась ждать на первом этаже.

Слава Богу, диагноз не подтвердился. Это был голодный обморок, истощение. Во второй половине дня мою новую знакомую отпустили домой. Я вернула ей сумку, мы разговорились. Вика была родом из Челябинска, днём училась в центре оперного пения, а вечерами подрабатывала в «Макдональдсе». Оценив силы, мы решили вызвать такси и тут одновременно обнаружили, что телефоны у нас пропали: наверное, карманы обчистили в метро.

Мы снова приехали на «Фрунзенскую», вышли на улицу и попали в распростёртые объятия незнакомого молодого человека.

– Девушки, добрый вечер! Через десять минут в МДМ начинается мюзикл, а моя любимая не успевает – рейс задержался. Возьмите два билетика, бесплатно отдаю. С наступающим, девчонки!

– Спасибо большое! – только и смогли вымолвить мы.

Спектакль «Красавице и чудовище» в Московском Дворце молодёжи был ярким и зажигательным. Действие шло по нарастающей, главный герой добивался взаимности от главной героини, но девушка убежала в лес и там встретила чудовище, на этом первое отделение закончилось. В антракте зрителей угощали шампанским и поздравляли с наступающим Новым годом.

Во втором отделении было ещё веселее, потому что в замке чудовища вся мебель была поющей и танцующей, кухонная посуда исполняла канканы ложек, вилок, ножей, открывалок для бутылок и салфеток. Подсвечник бесконечно делал танцевальные комплименты посуде и мебели, и только женщина-комод танцевала неохотно. Я с нетерпением ждала, когда из маминой из спальни выбежит умывальник, но тут заиграли вальсы Штрауса, появилась лестница под потолок, и главная героиня в бальном платье, с диадемой на голове, с принцем под руку, стала спускаться по лестнице вниз, к простодушному зрителю. Казалось, ещё один шаг, и она потеряет туфельку, но героиня благополучно преодолела все ступени, исполнила вальс с принцем – чудовище после трехминутного обучения чтению стремительно превратилось в юношу, и сразу после вальса наступил конец спектакля. Занавес!

До полуночи оставалось полтора часа. Быстрыми шагами мы приближались к Викиному дому, жарко обсуждая сценическое решение и режиссуру спектакля.

В крошечной Викиной однушке вместе с ней проживали ещё три девушки – студентки, то есть я была пятой по счёту! В Новогоднюю ночь приход очередного гостя воспринимается с радостью и смехом, поэтому компания была искренней в своём желании найти мне лучшее место за праздничным столом. Мы посмотрели телевизор, поели оливье, и с боем курантов отправились на улицу.

Вот он и пришёл, Новый год! С петардами, гуляющими народными массами, домашними собаками в комбинезонах, сапожках на меху и огоньками на ошейниках. Мы дошли до Красной площади и главной ёлки страны, не чувствуя усталости, окрылённые новыми мечтами и планами.

Конечно, мы надышались морозным воздухом. К вечеру первого января у Ани поднялась высокая температура, начался кашель и насморк. Девчонки опечалились: со второго января и до конца новогодних каникул им предстояло работать по договору в музыкальных сказках для детей.

– Что же делать, если Аня не выздоровеет? – тревожилась Вика.

На роль «мышки Иришки» срочно была нужна замена. Девчонки по очереди звонили своим сокурсницам, но их не было в Москве.

– Давайте я попробую, – предложила я.

– А ты когда-нибудь участвовала в детских спектаклях? – поинтересовалась Надя.

– Конечно! В школьном драмкружке я была совой и гадким утёнком, в студенческом – бабой Ягой и Зимушкой, а ещё в КВН играла.

– Тогда быстрее учи сценарий! – закричали радостно девчонки и вручили мне несколько печатных листов.