Антон Кротков - Воздушный штрафбат. В небе заградотрядов нет…

Неожиданно окружающую тишину вспорол тревожный гудок приближающегося поезда: резкий, пронзительный, высокий. Все повернулись в сторону приближающегося поезда.

Артуру голос летящей сюда в клубах белого пара многотонной машины показался рёвом внезапно выскочившего из засады зверя. Больше всего молодого человека поразило, как железнодорожный состав вдруг сразу оказался совсем рядом – чуть ли не у самого въезда на мост. Как так вышло, что он ещё издали не узнал о его приближении?! Страх мгновенно парализовал Тюхиса…

Ворвавшийся на мост мощный паровоз снова издал протяжный властный рёв, выпустив для этого из своей стальной груди-топки пар, сжатый там до 15 атмосфер. Гудок заставил подростков содрогнуться от макушки до ступней. С сердитым лязгом, обдавая ребят горячим и едким угольным дымом, локомотив с вагонами промчались мимо. И тут все увидели, что Артур вместе с Ольгой куда-то исчезли…

Времени бежать на берег реки и искать там лодку, просто не было. В такой холодной воде, наверняка оглушённые, а может даже серьёзно травмированные при падении с большой высоты, Артур и Ольга долго не продержаться…

Борька быстро разделся до трусов, забрался на ограждение и «солдатиком» сиганул вниз. Вода оказалась такой холодной, что в первые мгновения перехватило дыхание. Борьке даже показалось, что он уже не сможет вынырнуть на поверхность. От этой мысли молодое сильное тело с утроенной силой устремилось вверх. Вынырнув, Нефёдов чуть не столкнулся с энергично плывущим к берегу Тюхисом. Парень выглядел совершенно потрясённым случившимся. Глаза у Артура были выпучены, лицо перекошено маской ужаса. Но главное: тот был один. Больше никого вокруг видно не было…

– Где Ольга?! – крикнул Борька уже вслед однокласснику. Но Тюхис даже не оглянулся, чтобы ответить. В хорошем спортивном стиле он буквально летел торпедой по направлению к спасительной полоске песка. Позади пловца оставалась внушительная полоса вспененной воды, словно за кормой катера.

Борис остался один на середине реки. Он вертел головой, звал пропавшую девушку – всё тщетно. Надо было тоже двигаться к берегу, пока ледяная вода не свела судорогами мышцы. И тут Борька вдруг заметил метрах в десяти от себя ярко-красное пятно на поверхности. Вначале он принял его за кровь и ужаснулся. Но, подплыв поближе, к своей большой радости обнаружил испанский шейный платок Тэсс, который ей в прошлом году привёз из-за границы отец. На платке были изображены большие пунцово-красные цветочные бутоны. Молодой человек сразу нырнул в этом месте.

К счастью потерявшая сознание девушка ещё не успела погрузиться на дно. Вторая удача заключалась в том, что пока Борька искал Ольгу, оставшиеся на мосту Зинаида и мальчишки нашли каких-то мужиков и те, не раздумывая, бросились на помощь быстро теряющему силы в ледяной воде подростку и спасённой им девушке.

После гибели его отца Бориса взял на воспитание в свою семью крупный функционер из Главного управления ГВФ 36 36 Гражданский воздушный флот при Совете министров СССР Яков Фальман. Это был, в общем-то, неплохой беззлобный человек с умными глазами и внешностью доброго детского доктора. Он искренне хотел наладить с Борисом дружеские отношения. Но из-за постоянной занятости на службе высокопоставленному функционеру было просто некогда заниматься воспитанием приёмного сына. Эта обязанность целиком легла на супругу Якова Давыдовича – Маргариту Павловну или «Марго», как ласково звал её любящий супруг.

Хорошего об этой женщине можно было сказать только то, что в молодости она была очень недурна собой. Во всяком случае, об этом свидетельствовал большой фотопортрет хозяйки дома, что висел в ореховой рамке на стене в гостиной. Впрочем, природа слишком рано отобрала у Марго дар внешней привлекательности.

Когда-то на заре их совместной жизни молодой инженер и его жизнерадостная прелестная спутница, – в ту пору подающая большие надежды выпускница актёрских курсов договорились, что не будут обременять себя детьми до тех пор, пока их жизнь не обретёт какую-то упорядоченность. Больше десяти лет у них не было постоянного жилья. В это время Яков Давыдович с верной подругой вёл жизнь настоящего кочевника, меняя должности, а вместе с ними города и даже страны. Марго временно (как ей тогда казалось) пожертвовала актёрской карьерой, чтобы везде сопровождать мужа.

Наконец, пять лет назад супруги вернулись из Германии, где Фальман занимал ответственный пост в советском представительстве «Русско-немецкого общества воздушных сообщений «Дерулюфт», и сразу въёхали в отдельную квартиру в центре Москвы. Казалось, вот она – долгожданная стабильность. Можно, наконец, спокойно «пускать корни». Но отложенное на будущее семейное счастье так и не наступило…

Во время обследования в привилегированной клинике для партийной и руководящей элиты Маргарита Павловна к своему ужасу узнала страшный диагноз: она больше никогда не сможет родить. Это была расплата за три совершённых «по пути к счастливому будущему» аборта.

– Вам надо было хотя бы первого ребёночка оставить, – то ли с сочувствием, то ли с укором посетовала врач-гинеколог, выдавая Марго медицинское заключение, – тогда бы вам сейчас хотя бы не так обидно было…

Но несчастная женщина не сразу поверила и приняла чудовищный приговор. Ещё некоторое время она продолжала бороться: за громадные деньги проходила тщательное обследование у частнопрактикующих светил медицины. Вслед за профессорами наступил черёд знахарей всех мастей. Каждый был готов, что угодно обещать выгодной клиентке, лишь бы заполучить долговременный источник щедрых гонораров.

Маргарита Павловна даже решилась подставить под удар карьеру мужа и собственное материальное благополучие, отправившись вымаливать младенца по святым местам! Но всё оказалось тщетно. То ли грех её был слишком тяжек, то ли на роду ей было написано оставаться бесплодным деревом…

Из-за хронических нервных переживаний в организме женщины произошли гормональные изменения, и она за короткое время превратилась из изящной интересной дамы в бесформенную стокилограммовую тётку. В связи со столь разительной переменой во внешности дипломированной актрисы ни в одном столичном театре для Марго не нашлось места в труппе, даже не смотря на все старания её мужа. Только лишь из уважения к личности крупного руководителя директор Театра оперетты после долгих уговоров согласился взять его супругу на скромную административную должность.

Это была жесточайшая пощёчина той, которая с детства привыкла ощущать себя красивой. А ведь Маргарите в ту пору было только 36 лет! Ей трудно было смериться с тем, что сцена для неё потеряна навсегда, ведь прежде многие специалисты отмечали её особенный драматический дар, нервную утончённую природу прирождённой характерной героини…