Элина Скорцезско - Шестое чувство. Сборник рассказов

В классе послышался ехидный смешок, перебитый басом Котельникова: «Настолько старые, что уже две недели прошло».

– Да, да, – не замечая иронии, продолжал Павел Васильевич. – Детки вы большие, забавы не детские. Хотелось бы полюбопытствовать, во-первых, как вы отдыхали, во-вторых, насколько поумнели. Так что давайте, не теряя времени, возьмемся за работу.

Класс послушно затих, задумался. Леська «улеглась» на стол, прикидывая, с чего начать. Для неё лето началось в апреле, когда родители уехали в командировку на полгода и представили ей квартиру в полное распоряжение. Родительские командировки случались и прежде, но всегда с ней оставалась бабушка, въедливая и дотошная.

Да и что было прежде? Прежде на неё заглядывались только мальчики из класса, теперь же она замечала любопытствующие глаза молодых людей постарше, недаром Леся носила гордое звание «самой красивой».

Прежде и родители были строги и придирчивы. Их волновали только Леськины оценки и порядок в комнате, теперь же они стали мягче и заискивающе умоляли не водить в квартиру мальчиков в их отсутствие, понимая, что присмотр бабушки, проживающей в другом конце города, малоэффективен.

Леся блаженствовала. Подруги завидовали, шутка ли – никто не зудит, полная свобода, да в придачу куча денег. Леся всячески поддерживала этот миф, хотя, по правде сказать, ей давно надоело каждый день приходить в пустую квартиру, пить чай с бутербродами и конфетами и дожидаться вечера с пультом в руках. Периодически прибегали поболтать девчонки. Сидя на диванчике, они, как правило, все разговоры сводили к одному и тому же: куда поступать в следующем году и что кому сказал Димка из соседнего класса. Хихикать с подружками и допоздна гулять было самым милым развлечением, пока судьба не преподнесла Лесе новую соседку по лестничной клетке.

Настю, для самых близких Нэт, нельзя было не заметить. Она была на два года старше Леси и, в хорошем смысле, не от мира сего. Высокий рост, длинные волосы, выкрашенные в цвет меди, огромные глаза, меняющие цвет от серого и небесного до зелёного в зависимости от погоды и готовность сорваться во все мыслимые и немыслимые мероприятия разительно отличали её от гламурного окружения манерных подруг и приятельниц Леси.

Настя быстро подключила Лесю к кругу своих увлечений, но Леся никак не поспевала за навязанным темпом – Насте непременно хотелось за день побывать везде. Она и рисовала, и читала какую-то паранормальную чепуху, и бегала на выставки, и успевала в бассейн, и обшивала клиентов.

Время от времени, мечтательно уставившись в потолок, Настя декламировала стихи или по памяти пересказывала «Войну и мир». Затем, резко переключившись, представляла, как поступит в Суриковский, и начинала показывать свои работы, которые готовила для отборочной комиссии. Рисунков требовалось немало, и Настя самозабвенно отдавала себя творчеству. Леся не понимала этой суматохи, хотя с удовольствием наблюдала за всеми Настиными действиями. Та взахлёб могла делиться планами на лето, на год, на жизнь, и Лесе начинало казаться, что по сравнению с соседкой она просто «варёная» и инфантильная….

Олеся очнулась от воспоминаний. В классе стояла тишина, время от времени нарушаемая довольным пыхтением Пашки да ворчливым басом Котельникова. Остальные либо писали, либо, как и Леся, погрузившись в воспоминания, грызли ручки. Леся взглянула на чистый лист тетрадки, задумалась над заданной темой. Как она провела лето?

Лето обещало быть «дачным». Настя давно обещала взять Лесю на свою любимую дачу. Оставались какие-то две недели, когда в Леськину жизнь вошёл ещё один человек.

В дверь позвонили.

– Кто? – Леся искренне удивилась воскресному звонку в восемь утра. В это время не забегала даже сумасбродная Настя.

– Олеся Пфайфер? – послышался ответ-пароль.

– Так точно, – Леся распахнула дверь неизвестному.

Перед ней стоял парень немногим старше двадцати лет, среднего роста, черноволосый, с обольстительной улыбкой и пронзительными глазами. Определённо он был хорош. Леся нерешительно стала топтаться на месте. Затем в ней что-то щёлкнуло, и она жестом указала на кухню: «Проходи!»

– Максим, – представился молодой человек.

– Олеся, – произнесла она и, повторно махнув в сторону кухни, предложила: – Чай, кофе?

– Да, пожалуйста, – согласился Максим и, скинув обувь, прошёл на кухню.

Леся пыталась определить возраст Максима при свете, идущем от окна, но тщетно. С одинаковым успехом ему могло быть как девятнадцать, так и двадцать пять. Она не стала забивать этим голову, поставила чайник, достала кружки, молоко из холодильника.

«Вот кулёма, я не поняла, что он будет» – про себя посетовала Леся, но гость, словно прочитав её мысли, улыбнулся.

– Позволь, я сам.

Максим взял банку кофе и начал взбивать кофе с сахаром, подливая то молоко, то кипяток. Затем, не задавая вопросов, достал из шкафчика банку с чаем, заварил чайничек. Быстро разлив чай, добавил Лесе в кружку с чаем две с половиной ложки сахарного песка. Так, как она любит. Обе кружки Максим поставил на стол.

У Олеси не осталось сомнений: свои подослали. Парень знает, что она любит, что где лежит. А парень пил кофе, смотрел ей в глаза и улыбался. Он не казался беззащитным. Наоборот, было в нём что-то хозяйское. Максим был уверен в себе, спокоен и тем самым располагал к себе. Лесе стало так спокойно, словно все её проблемы утряслись; было ощущение, словно нет на свете ни забот, ни печали. Она доверилась парню легко и сама этому удивилась. Выпив кофе, Максим встал из-за стола.

– Пройдёмся?

– Почему, нет? – Леська кивнула головой, быстро собралась.

Замоскворечье мирно отдыхало. Воскресное утро. От офисов отъехали машины, и даже странно было бродить по опустевшим Монетчиковским переулкам. На улице прогуливались немногочисленные владельцы собак со своими питомцами. Не было даже вездесущих мамашек с детьми.

Максим незаметно направил Лесю к Пятницкой мимо «Рот-Фронта». Леся не сопротивлялась, она любила шоколадный запах, витающий у фабрики. По привычке втянула в себя воздух и посмотрела на Максима. Максим, казалось, ничего не замечал вокруг, но как только они вышли на Пятницкую, произнёс, ни к кому не обращаясь: «Маленькие дома, особнячки…. Мне нравится чувствовать связь времён». Парень говорил задумчиво, словно забыв, что разговаривает вслух.

Леська улыбнулась, вспомнив такую же странную Настю, и уже не сомневалась, что встреча с Максимом – её рук дело. Так они и шли: Максим говорил так, словно вёл экскурсию, а Леся мерным стуком каблучков вторила его словам. Ей хотелось молчать, созерцая хорошо знакомую улицу. Дошли до Москва-реки, где постояли, опираясь о парапет, разглядывая воду и стаю уток. Двинулись вдоль набережной в сторону Садового кольца, болтая ни о чём.