Андрей Ларионов - За горизонтом горизонт

– Нам пора, – повторяет лодочник. Темный капюшон скрывает его лицо.

– Да, я сейчас, – с большой неохотой отвечает Оскар.

Лодка покачивалась уже на воде, близ берега, ожидала еще одного путешественника.

– Где монетка? – стальным голосом говорит ему проводник.

– Какая монетка? Зачем? – ничего не понимая, спрашивает Оскар.

Тут он ощущает, что все это время что-то сжимал в руке. Разжимает пальцы, там две мелкие монетки.

– Вот так-то, лучше, – сухо отвечает лодочник, забирая плату за проезд.

Мужчина идет к лодке за проводником, холодная темная вода просачивается в его обувь. Штаны намокают. Еще пару минут, и он в лодке. Проводник берет весло в руки, начинает грести. Левый берег реки начинает медленно отдаляться, погружается в какой-то странный синеватый туман.

Холодный ночной воздух неподвижен. Ветра нет, тихо. Только плеск воды и сиплое дыхание проводника. Он тяжело дышит, упорно молчит.

– Куда же мы плывем? – стараясь рассмотреть в темноте противоположный берег реки, спросил мужчина.

– Я тебя переправляю на другой берег, там у тебя будет новая жизнь, – мрачновато, без выражения ответил лодочник.

– А что у меня на этом берегу была другая жизнь? – опять спрашивает Оскар недружелюбного собеседника.

– Ты совсем ничего не помнишь? – слегка удивился человек в капюшоне.

– Ничего, – напрягая свою память, произнес Оскар.

– Это довольно редкий случай! Буду краток. Ты раньше жил в другом мире, затем умер. Сейчас, я должен переправить на другой берег, где ты начнешь новую жизнь в новом мире.

Оскар какое-то время молчал, не мог собраться мыслями. Что-то очень далекое и чужое промелькнуло перед его глазами. Неужели это была его земная жизнь?! Затем он вдруг ощутил прикосновение какого-то тепла, здесь посередине реки, в холодном и плотном тумане. Мозг воспроизвел короткий участок его прошлой жизни – яркое теплое солнце, которое он ощущал всем своим существом.

– Как это река называется? – вдруг спросил его Оскар, глядя на темную ледяную воду, плескавшуюся за бортами лодки.

– Это река жизни. – Его проводник повернулся к нему лицом, капюшон сполз. На небритом изнеможенном лице с впалыми глазами лодочника была видна ухмылка. Его беззубый рот улыбался.

Холодный воздух словно застрял в горле у Оскара.

«Река жизни?» – вопрос повис в голове.

Обрывки воспоминаний складываются в единую мозаику. Постепенно все встает на свои места, он понимает, где сейчас находится. Оскар уже помнит лица родных. Он помнит свой дом. Последнее воспоминание – это яркий больничный свет, склоненные над ним лица врачей. А потом темнота.

– Можно ли вернуться назад? – робко спрашивает у лодочника Оскар.

– Нет. Слишком поздно, мы пересекли середину реки, – хрипло отвечает ему проводник.

– То есть как нельзя! Всегда можно все вернуть! – в сердцах кричит мужчина.

– Нет! – гробовым голосом отвечает лодочник.

Злость вдруг подступает к Оскару. Мужчина вспоминает своих близких людей, они действительно хотели бы, чтобы он вернулся назад. И он должен это сделать.

– Я сказал, поворачивай! – с угрозой кричит Оскар лодочнику.

– Нельзя, – равнодушно отвечает тот, продолжает усиленно грести к другому берегу. Плотный туман повсюду, окружил лодку, дышит на двух людей влажным холодом.

– Назад, я сказал! Назад! – уже готовый применить силу, против этого тщедушного лодочника, кричит мужчина.

– Нет.

С силой Оскар толкает лодочника к носу лодки. Начиналась непродолжительная борьба.

– Где весла! – кричит Оскар.

– За бортом, в реке, – обессиленный от борьбы, кричит лодочник. Проводник выронил их во время борьбы.

– Я не собираюсь умирать! Понял ты меня! Там меня ждут! Тебе все равно, а меня ждут там… – мужчина кричит ему в лицо.

Лодка произвольно течет по течению реки, рассекает носом туман, темную воду, плывет в неизвестность.

– Что ты наделал, сейчас мы не сможем причалить к берегу. – Огрызается в ответ лодочник.

Звездное небо движется над их головами, смотрит на пространство между двух миров. Оскар смотрит туда, вверх. Слезы на его глазах. На душе холод, отчаяние. Сглатывая, холодный речной воздух, он вдруг понимает, что действительно он не может ничего изменить. То, что с ним произошло, неподвластно его воли, чувствам, желаниям, мыслям. Остается только ждать, когда он попадет в другой мир, где он совершенно никому не нужен, где будет чужим среди всех. И вообще он не имеет ни малейшего представления о том мире.

– Ты в порядке? – спрашивает его, вдруг неожиданно лодочник.

– Нет, не в порядке! – резко отвечает ему Оскар.

Потом опять молчание. Слышно, как спокойная река негромко шумит, уносит их куда-то в неизвестность.

– Ты думаешь, что в том мире ты будешь одинок? Ты думаешь, что только в прошлой жизни тебя ждут родные, близкие? Туда куда мы направлялись, тебя тоже ждали, надеялись, что ты переплывешь эту реку, – прошептал лодочник.

– Я не понимаю… – Оскар схватился руками за голову, стараясь вспомнить что-то еще, чего он не помнил раньше.

Новые воспоминания того другого мира вдруг полезли сами к нему в голову. И опять лица родных людей, только уже из другого мира, перед его глазами.

– Боже мой, что же это?! – в изумлении он смотрит на темное небо.

Лодка мягко ткнулась носом в берег. Черные очертания берега едва различимы в сильном тумане.

– Иди, тебе пора. Тебя ждут… – говорит ему лодочник.

– Да, да уже иду, – устало ответил Оскар.

Очень скоро мужчина скрылся в густом тумане, растворился в темноте. Оскар шел вперед, уже не колебался, он знал, что в этом мире его тоже ждут и любят. И придет когда-нибудь время и на этот берег к нему приплывут все те, кого он любил в прошлой жизни, и они будут жить одной большой семьей…

(2007).

Темное небо было молчаливым и чужим. И где там в этой далекой высоте, звезды тускло мерцали, свет которых прорывался сквозь туманную дымку. Грозные очертания леса выделялись еще большей чернотой, плотной завесой они словно сомкнули за собой какое-то скрытное пространство, недоступное для взгляда незнающего этих мест человека. А может быть, там за этим темным лесом действительно прячется целый мир? Да, там находится мой мир. Он находится за лесом, и узенькая, пыльная, поросшая травой летом и занесенная снегом зимой, дорога ведет именно туда, в мой мир. Но для меня этот мир тесен, потолок, которого – это звездное туманное небо, стены – почерневшая от времени оградка, пол – земля сырая.

Тишина здесь только могла быть нарушаема, уханьем филина, воем зверя лесного или может плачем одинокого человека, прильнувшего к мраморному камню, с которого глаза фотографии печально смотрят куда-то в черноту леса. И еще здесь постоянно весной начинает цвести сирень, распускаются первые красивые цветы. Этот упоительный аромат разносится по всей опушке леса, разливается по обступившему угрюмому лесу. Он всегда волнует меня, заставляет думать о жизни и о моей прошлой жизни.