Мария Велисовская - Голуби счастья

© Мария Велисовская, 2017

ISBN 978-5-4485-5186-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Суматоха дневных будней… Солнце нещадно палило головы, а ученики устало боролись с тяготами классных дней…

Много «дней»… Много… Много дней… Что же происходит со мной… Господи, ну что же такое? не могу написать ни строчки… Скоро начнется известный семинар, где все начинающие писатели себя представят, а у меня еще ничего не готово… Может, все-таки старый роман?… Нет! Выбросить негатив из головы! Ты справишься! Ты же Луна! Где же мое вдохновение?…

– Итак, прошу считать наш семинар открытым! кто первым рискнет? Молодые люди?

Нет! Нет, нет, нет! Только не смотрите на меня!…

– Молодой человек, может вы?

– Конечно, я специально для такого случая написал небольшую пьеску.

– Извольте прочесть ее, граф Малуйне.

– Итак, Дела старого Лондона шли довольно худо для его времени, многие дома обветшали, а растительность увяла… Люди любили свой город несмотря ни на какие недостатки. но лишь скромная кухарка не любила ничего. Почему она не любила? Что тяготило бедную Люси? Никто не знал ее тайны. Лишь луна часто глядела, как она яростно строчила кому-то письма… Но и в этом мы не можем быть уверены.

Молодой поэт, страстно любил сиротку Люси. Милая его сердцу кухарка имела на редкость запоминающуюся внешность. И дело не в формах, которыми не могли похвастаться даже королевские фрейлины. Ее милое личико не давало ему ни сна ни покоя. Бледная кожа, синие глаза и вздернутый носик, волосы длинные длинные, но всегда в косах. Трепещущая душа поэта разрывалась от любви. И однажды он сделал ей предложение…

Прекрасный конец для дождливой сказки? Увы, но красавица имела свой неукротимый нрав. Она отказала несчастному юноше. А через несколько дней уехала в далекую и холодную Россию. Сколько времени провел поэт в скитаниях, разыскивая милую кухарочку. И нашел ее в суровой провинции Питера. Именно там прижилась девушка. В уютной квартирке у самого моря, где каждый день она писала письма…

Поэт решил вновь попытать счастья. Он думал, что девушка оценит его старания найти ее. но в ответ он получил лишь слова «Сэр, извините, но я не Люси, я Луиза. Вы ошиблись.» Ее глаза холодно отвергли несчастное сердце юноши. А на утро он начал новую жизнь. И любви там не было места…

– Браво! Вы просто гений!

– Мистер, вас ждет будущее в писательском круге!

Я сидела едва живая. Как так? Этого не может быть! Он не может! Слов не было, чтобы описать мои эмоции, но это же…

– Сэр, где вы нашли этот рассказ?

– Что? Я… Я написал его!

– Нет, не вы! Я знаю автора! Она… Это Луна… Она в газетах пишет…

– Бред! Она не так великолепна, как я!

– Но это она написала! Правда! Только та девушка звалась не Люси, а Лиза…

– Если вы начали слово, тогда лучше простите свое творение! Дискуссии будете в другом месте устраивать!

– Ну… Хорошо… Сдесь всегда прекрасные закаты… Маленькое окно не может передать его красоты, а большие дома заслоняют шедевры природы. Кошка хорошо знает эти закаты. Даже лучше всех. Она всегда глядит на них с крыш. Она всегда мечтала уплыть вдаль, за горизонт. Мечтала стать пираткой! Что же хорошего в пиратах? Грабежи да беззаконие! Варвары! Так говорили ей все коты и кошки их округи. А котята смеялись над ее мечтой. Даже люди смеялись над бедняжкой. А она всё равно мечтала. Мечтала, что ее заберут из этого пыльного города и увезут. Но день за днем город душил ее, кошка боялась, что не успеет…

– И это твое произведение?! Я надеялся, что твой талант такой же, как и твоя смелость. Но ты всего лишь низший сорт! И чего ко мне липнут такие простушки…

Как он смеет… Я не низший сорт! И я не липну! Да как он… Я вскочила и убежала, а вслед мне бил смех и язвительные слова… Низший сорт… Значит, Луна хороша, а Лиза нет? Но как так?! Я же и есть Луна… И Лиза… Я не дилетантка!

Я смотрела в окно и не могла остановить слез. Да как он смеет?! Это же я написала историю поэта и кухарочки! Я выложила ее в газету, а теперь автором считают какого-то наглого графа! Это несправедливо! И еще опозорил меня как писателя… Но это не остановит меня! Я буду писать! Я стану великим писателем нашего века! И когда-нибудь я уплыву в дальнее плаванье, чтобы показать свое искусство миру, чтобы писать и писать! Никто меня не остановит!

Я взглянула в окно… Маленькая девочка бежала с корзинкой в руках. Платье малышки давно стало ей маленьким, грязным и местами порванным, но она дорожила этим платьем. Из корзинки развевался запах выпечки… Наверняка она несет торт из кондитерской. Она подрабатывает там, выпекая сладости, за что получает ежедневно буханку хлеба. Сегодня, видимо, она особенно потрудилась, раз ей дали еще и торт… Впрочем, сегодня у ее старшей сестры день рождения. Может, она подарок несет? Ее сестра первая красавица наших улиц, а может и города… Хотя ее это не интересует, она ведь учительница.

– Лиза! Лизонька, пустишь мне голубку для сестры?

– Здравствуй, Машуль. Подожди, сейчас напишу.

Я быстро схватила перо и начала писать поздравительную открытку, после чего сложила ее в форме голубя. Маша любит моих голубок. Мы часто пускаем мои истории с голубками в море, надеясь, что кто-нибудь прочтет их. Маша говорит, что раз уж я боюсь исполнить свою мечту о морских странствиях, то пусть хоть мои голуби увидят свет…

– Спасибо! Придешь на чай?

– Не знаю, Машут, посмотрю потом.

– Приходи! Мою Дашу замуж позвали! Жених за ней придет! Представляешь, настоящий мастер стекольный! Он мне шарик подарил! Круглый, прозрачный, а в нем снег! Летом снег у меня будет теперь! Мой только снег!

– Он хороший, да?

– Наверное да… Даше он нравится… Ну я побегу!

Малышку Марию ждет прекрасное будущее… Как и моя сестричка, она добрая и искренняя. И смелая… Я взглянула вдаль…

– Прекрасное далеко… Не будь ко мне жестоко… Не будь ко мне жестоко… Жестоко не будь…

Как я хочу в море… А еще писать… Написать настоящий роман. О пиратах, о приключениях и любви… Но как я могу написать о том, чего не знаю… Проклятое окно! Только тяжелее на душе от его вида!

Постойте, кто это?! Между домами мелькнула фигура в плаще и шляпе… Может, мушкетер, как во Франции? Или… Или бал костюмированный?! Кто это? Человек так и не вернулся в поле зрения, но вдруг…

– И что же мы высматриваем, красавица?

Сзади меня обхватили крепкие руки, и голос юноши лет двадцати, с легкой хрипотцой и твердостью, прошелестел над самым моим ухом.

– Я… Я…

– Ты заметила меня, верно? Нельзя так пристально смотреть, некрасиво.