Дмитрий Красавин - Прикосновения к былому

Другой раз я по приставной деревянной лестнице залезла на крышу нашего дома. Высота приличная – все соседские крыши внизу как на ладони. С конька спустилась на край. Хожу, вниз заглядываю – интересно с высоты и на наш двор посмотреть. Мама увидела, обомлела вся, но виду не подала, стала меня тихо так, спокойным голосом уговаривать слезть вниз, а сама встала у лестницы и расправила подол, чтобы, если, не дай бог, сорвусь – поймать. Я слезла. Ох, потом уж мне и досталось за это «спокойствие»!

Во дворе нашего дома была голубятня. Мне стало любопытно – как там живется птичкам. Решила прочувствовать, вообразила себя голубкой и залезла вовнутрь, а выбраться назад – не получается. Разревелась. Мама сначала понять не могла – откуда раздается мой рев. Потом нашли, вытащили.

Мама ушла на Сенную, я решила, пока ее нет, помочь ей по хозяйству. Взяла золу, насыпала на стулья и растерла тряпкой. Мама пришла в ужас от такой помощи.

Бабушка Лиза подарила нам с Вовой по большому ватному цыпленку. Утро. В комнате холодно. Мама затопила печь. Мы с Вовой, замерзшие, к печке ближе жмемся. Но цыплятам ведь тоже холодно! Вот мы и решили их погреть, поставили вплотную к чугунной печной дверце. Цыплята моментально вспыхнули и сгорели. Ну и ревели же мы с ним на весь дом в два голоса.

На праздники все собирались за столом у бабушки Лизы: мы всей семьей, тетя Ксеня с Эллой и Региной (мои двоюродные сестры), тетя Клава (младшая сестра папы, в замужестве Хомутова) с мужем Петром 8 8 Петр Хомутов погиб в боях с японцами в 1938 (1939?) году на Дальнем Востоке. Тетя Клава до конца жизни оставалась холостой. С дочерью Валентиной (в замужестве Кулакова) после войны они жили в доме у бабушки Лизы до его сноса. С другими родственниками, и с нами в том числе, общались очень редко. Почему так было, я не знаю. . У бабушки был большой круглый стол, таких столов я больше ни у кого не видела. Очень любили петь русские песни: «Вечерний звон», «Пряху», «Когда я на почте служил ямщиком» и другие. У тети Ксени и папы были хорошие голоса. На Новый год к шифоньеру приставляли маленькую скамеечку, и все внуки по очереди взбирались на эту импровизированную сцену, пели песни, рассказывали стихи. Если в Рыбинске были Иоганн и Петр, они выворачивали свои военные полушубки, один становился волком, другой – медведем, и играли с нами, а мы с визгом от них прятались.

Бабушка Лиза была очень набожной. Перед небольшим домашним иконостасом в красном углу дома у нее всегда горела лампадка.

Она часто ходила в церковь «У Егория» – единственный тогда действовавший в городе православный храм 9 9 «У Егория» – простонародное название храмового комплекса при городском кладбище. Комплекс состоит из двух храмов: в честь Вознесения Господня (год постройки 1809) и Георгия Победоносца (год постройки 1790). Храм Георгия Победоносца в 1930 году был закрыт. Службы проводились только в Вознесенском храме. .

«У Егория» – храмовый комплекс. На переднем плане церковь Геогрия Победоносца, позади нее Вознесенская церковь

Бабушка и мне пыталась привить зачатки веры. Однажды она скрытно от моих родителей сводила меня в церковь (мама узнала об этом, когда я рассказала ей, что «была там, где много народу, все кланяются и тыкаются мне попами в лицо»). Потом я выучила с ней молитву, которую каждый вечер втайне от всех читала перед сном. И наконец, когда мы с ней были в гостях у другой моей бабушки, бабы Мани, в деревне Новинки 10 10 Деревня Новинки – небольшая деревня на берегу реки Сутки во Флоровском сельском округе Мышкинского района Ярославской области. Бабушка Маня купила там маленький домик в 1938 году на деньги, полученные от государства в качестве компенсации за большой пятистенный дом, оставленный в Мологе. Вначале они с мужем планировали начать строительство жилья на землях, выделенных мололгжанам на Слипе, но муж умер от инфаркта, старшего сына Анатолия забрали в армию, а ей одной с малыми детьми строительство было не под силу – вот и пришлось искать крышу там, где подешевле. , она меня и Вову свозила в село Козлово и там в сельской церкви тайком от всех родственников (папа и мама были членами партии – им за это могло влететь по партийной линии, а баба Маня всех попов считала лицемерами и дармоедами 11 11 Откуда у бабушки Мани была такая ненависть к священнослужителям, я не знаю. Возможно, причин несколько. До замужества она была в прислугах у священника. Рассказывала, что тот, призывая паству поститься, сам в своем доме даже на страстной неделе к наливочкам прикладывался. В Новинках она прослыла колдуньей, так как знала травы лечебные, погоду очень точно предсказывала. А вот в гаданья не верила – гнала цыганок с порога метлой. В красном углу дома перед иконой всегда теплилась лампадка, – значит, в Бога все же верила, но как-то по-своему. А еще ей многократно снились вещие сны, но об этом позже. ) нас окрестили. Мне при крещении дали новое имя – Елизавета, и бабушка говорила: «Запомни, ты – Елизавета».

Всю жизнь она прожила в маленькой комнатке с печным отоплением и водой, носимой по нескольку раз в день ведрами из колонки на Сенном рынке. За неимением места спала на большом сундуке у печи. Папа почти каждый выходной ходил помогать ей и тете Мане, а также тете Ксене, которая после ареста мужа вместе с дочерьми переехала из просторной квартиры в новом каменном доме на Соборной площади в крошечную комнатушку в старом деревянном доме на улице Луначарского. У бабушки для папы всегда была припасена чекушка водки, что не нравилось маме. Бабушка иногда покуривала, но только самые дорогие тогда сигареты «Казбек». Без молитвы за стол она никогда не садилась. Нас, внуков, встречала очень радушно, у нее всегда были для нас припрятаны пряники или сладкие сухарики. На стол ставила ведерный самовар. Мы терпеливо ждали, когда она помолится и сядет за стол. До этого ничего трогать на столе было нельзя – получишь ложкой по лбу.

Бабушка Лиза подарила мне старинную книгу по рукоделию, серебряную чайную ложку, бусы из натурального жемчуга. Ложка и книга сохранились до сегодняшнего дня, а жемчуг на бусах слегка потемнел, я взяла да и покрыла все бусинки красным лаком для ногтей и подарила соседке Ольге – потом жалела.

На левой фотографии мой дедушка за два года до ареста. На правой – театральная афиша 1917 года. Среди исполнителей как мой дедушка (А. Красавин), так и его племянник (В. Красавин)