Медина Мирай - Синтонимы. Книга 3

– Не знаю! Не знаю! Не знаю! – раздраженно отвечал Рейден, словами пытаясь отмахнуться от Рики. Каждое ее слово звучало грознее предыдущего и вновь пробуждало в Рейдене неуверенность в себе и страх.

Он действительно ничего не знал.

– Тогда с чего вдруг решил, что справишься один?

– Пожалуйста, хватит задавать такие…

– Ты боишься, – голос Рики перешел на устрашающий шепот. Девушка покачала головой, продолжая говорить: – Я вижу страх в твоих глазах. В глубине души ты хочешь обратиться за помощью, но тебя останавливает больший страх, чем страх за свою жизнь. Какой?

– Ангела… – шептал Рейден, глядя на сомкнутые в замок руки. – Я боюсь подвергать его опасности.

Рика отвернула голову в сторону и облизнула пересохшие губы. Она собралась с силами, встала с кровати. Рейден недоуменно провожал её взглядом до самого окна.

– Куда ты? – спросил он.

Рика села на подоконник и перекинула одну ногу в сторону улицы, готовясь спрыгнуть.

– Знаешь, Рейден, так ты его подвергаешь большей опасности. Но твоя самостоятельность погубит в первую очередь тебя. Подумай над этим.

Красс только и успел встать с кровати, когда Рика скрылась на улице. Он бросился за ней.

– Стой! – кричал он ей вдогонку, пока она делала один резкий шаг за другим.

– Ты, кажется, забываешь одну вещь, – Рика резко обернулась к брату так, что они едва не столкнулись, – Ангела умирает. С каждым днем его становится всё меньше и меньше. Раз ты тут, неужели… неужели не хочешь помочь ему? Неужели долг дороже его жизни? Неужели нельзя объединить силы, спасти его и спасти сестру Найси?

Рика не стала дожидаться ответа. Закинув рюкзак на плечо, она двинулась вдоль плохо освещенного тротуара. Рейден даже не пытался её остановить. Ему просто нечего ответить сестре. Он понимал, что она права, и, быть может, услышь он эти слова от нее днем ранее, когда он еще не ступил за порог ПН и не увидел Мейнса, он бы и изменил своё решение.

Но уже поздно.

А всё это время их разговор за дверью случайно подслушивал Логан.

Примятая трава, по которой только-только прошелся Ангела, светилась голубым светом. Тропинка, по обе стороны которой расположились высокие стройные стволы деревьев, больше похожих на фонарные столбы, была покрыта бирюзовым мхом. Ангела специально замедлял шаг, дабы разглядеть каждую деталь диковинного леса: цветы всех цветов радуги, каких не встретишь ни в одном месте во внешнем мире; кустарники высотою в два метра, на которых росли какие-то плоские плоды; трава, усыпанная тысячами мелких бутончиков молодых цветков. И всё это переливалось цветами от голубого к синему.

В какой-то момент от свечения у Ангелы начало рябить в глазах. Он не знал, куда его ведут сестры, что вереницей плелись по тропинке, волоча подолы своих платьев. Синтоним чувствовал себя здесь так комфортно, как никогда раньше. Это был его дом, его настоящий дом.

Они дошли до ивы. Её тяжелые ветви склонились к земле, загораживая ствол, словно пряча под своей листвой нечто драгоценное. Кастилия отвела в сторону несколько ветвей ивы, и Ангела заметил, как позади девушки играет в свете бирюзы маленькое озеро, что окружило дерево. На водной глади Ангела не видел своего отражения – такова особенность этой воды. На дне под покровом светящегося ила таились прозрачные закругленные камни. Ландиниум потянулась к одному из них, и вода вокруг ее руки расступилась в стороны. Она достала шарообразный камень и поднесла его Ангеле.

– Это слеза ивы. Положи на нее свою руку, – прошептала Ландиниум, словно боясь этим шепотом вновь потревожить покой воды. – В зависимости от цвета, мы поймем, являешься ли ты синтонимом.

Этот шар безумно походил на устройство в школе стихий. Безумно. Быть может, его взяли именно отсюда?

Ангела положил ладонь на шар. Сестры с раскрытыми ртами в ожидании чуда наблюдали за реакцией слезы. Она не заставила себя ждать: шар не приобрел цвета, но продолжал светить. Сомнений у сестер не осталось. Ангела – настоящий синтоним.

– Господи, помилуй, – Райбин отшатнулась назад, – ты действительно наш племянник.

– Выходит, Мелани всё-таки связалась с человеком? – напряженно саму себя спрашивала Эрзария. – Я вроде бы и рада, но вроде бы и нет. Законом запрещено бессмертным связываться с людьми, ибо дети от такого союза тоже рождаются бессмертными, плюс ко всему, в них больше черт человеческих. К тому же, Мелани не чистокровный представитель стихии.

– Что вы хотите этим сказать? – спросил Ангела.

– Мелани, безусловно, представительница нематериальной стихии, которую мы зовем «Человечностью», – начала ответ Кастилия. – Больше тысячи лет назад один юнец посадил здесь косточку от персикового дерева, принесенную из внешнего человеческого мира. Дерево росло около сотни лет, вбирая энергию из почвы Леса Мерцаний. Мы не знали, что из этого выйдет. Все мы рождены из деревьев, росших здесь, и только здесь. Никакой связи с человеческим миром у нас не было. Все мы, сколько себя помним, не имели детства или старости. У нас нет возраста и такого понятия, как старение.

– Мы долго наблюдали за этим деревом, – продолжила Райбин, – пока однажды не услышали детский плачь. Мы были в ужасе, когда нашли под слоем мягкой коры младенца. Для нас это стало шоком. Мы поняли, что нашей пятой сестре больше присущи человеческие черты, а потому…

– Отнесли её людям, – заключила Эрзария. – Мы сделали это по нескольким причинам: во-первых, пятой стихии существовать не может; во-вторых, она рождена человеком, мы же рождались воплощением стихии, и только после нам давалось человеческое обличие.

– Именно поэтому она вас возненавидела? – спросил Ангела.

– Нет, что ты! – спохватилась Ландиниум. – Мы никогда её не бросали. У её ненависти была другая причина!

От переизбытка эмоций Ландиниум перестала контролировать свой голос, и сказанное ею прозвучало в разы громче остальных речей. Кастилия положила ей руку на плечо, тем самым заставив девушку поумерить свой пыл. Кастилия продолжила:

– Мы говорим всё это для того, чтобы дать тебе понять, что ты синтоним, но не тот, каким является Мелани. У тебя ведь есть Аварос?

– Да, конечно.

– Но, судя по свечению, он не так силен. Почему же?

Ангела вспомнил, что не рассказал сестрам о случившемся. Разговор окончился на том моменте, когда выяснилось, что он синтоним. Что ж, пора его продолжить:

– Не так давно мой друг умер. Появилась странная девушка, она переместила мою человеческую жизнь в его тело. У меня остался только Аварос, и он очень слаб, мне хватит лишь на месяц. Эта девушка дала мне старинную карту Сноудонии и повелела найти Лес Мерцаний и…

– Так ты… – осеклась Кастилия, – Ты – тот самый человек, который хотел взять плод моего дерева, чтобы вернуть жизнь своему другу?