Наталия Рай - Башня. Книга третья

Но давай лучше вернёмся к тебе: может быть больно, поскольку сейчас мы разблокируем несколько долей мозга. Начнём со лба.

Татьяна двойным – обычным физическим и внутренним – зрением как бы увидела со стороны себя, сидящую в кресле, весьма похожем на парикмахерское. Возле неё стояли фигуры в медицинских халатах и масках, без каких-либо инструментов. Она увидела и собственный мозг, словно бы череп стал совершенно прозрачным.

Татьяна, в двойной роли пациента и зрителя наблюдала, как удаляют, движением вертикально поставленной кисти, у неё, примерно в середине лба, а также справа и слева, в области висков, нечто, выполнявшее роль заглушек. Выглядели эти заглушки, как два блюдца, побольше и поменьше, повёрнутые друг к другу донышками и соединённые ножкой. Впечатление было, что они резиновые, потому что отрывались они с таким же противным чмоканьем, как отрывается присоска от стекла. Такая, на которой в автомобилях, крепятся зеркала, карандаши и прочая мелочь.

И хотя никаких хирургических операций с ней не производили, в тех местах, где стояли «заглушки», появилось странное ощущение возникшей дыры в извилинах. Но это было исключительно физическое впечатление. Разум же был потрясён фактом обделённости…

На этом месте Татьяна ожидала более активного вмешательства Спутников. Но единственным их инструментом оставались сё так же вертикально стоящие кисти, ладонью к ней. Она в некотором ошеломлении наблюдала, как её же мозговая масса некоторое время «повисела», поскольку при отрывании «заглушки» мозг в районе лба и висков как бы приподнимался, а потом стала оседать, одновременно затирая возникшую «дыру», сильно похожую на пересохшее русло реки.

Больно не было, хотя Татьяну несколько раз предупреждали, что именно предстоит терпеть боль. Очевидно, перестраховка сделала своё дело и введенная «анестезиологом» перед манипуляцией доза обезболивающего оказалась солидной.

– Это хорошо, что ты не испытала болевых ощущений. Но больно непременно будет. Когда мозг начнёт работать в новых условиях, на новых мощностях. Когда он перейдёт на более высокий режим.

– Но ведь мозг запрограммирован, согласно вашим же уверениям, на куда более высокие режимы изначально.

– Конечно. Но если кто-то водил гоночный автомобиль на скорости гужевой повозки, в автомобиле могли проржаветь от бездействия некоторые детали. Как раз те, от которых зависит скорость.

Так что тебе предстоит ещё потерпеть.

– Любимая ваша присказка «Потерпи!» Настанет ли день, когда я смогу не терпеть?

– Когда окончательно станешь Звентой-Свентаной. Одновременно напоминаем, что февраль на носу. А в феврале истекают девять месяцев со дня, как Свентана осталась внутри Солнца.

– А что будет в феврале?

– Рождение Звенты-Свентаны, естественно.

Процедуры, несмотря на утверждения Спутников, что оные завершены, или, по крайней мере, приближаются к завершению, продолжались. Татьяна, осознав сей для неё прискорбный факт, просто взвыла: все уверения Спутников, что теперь идёт только поддержание её состояния, не утешали. Больно было по-прежнему, причём в тех же местах. Спутники, конечно же, в очередной раз заверяли, что всё скоро закончится, что осталось чуть-чуть, что жизнь Татьяны скоро совершенно изменится…

– Ваше «скоро» совершенно не совпадает с моим и так длится во времени, что в каком-то смысле становится синонимом понятия «никогда»! Так что пора бы с терминологией свериться: означает ли любое слово для вас то же самое, что и для меня!

– Ты преувеличиваешь. Подожди несколько дней и убедишься, что перемены действительно будут.

Татьяна промолчала. Подобные разговоры происходили уже настолько не впервые, что она теперь даже не реагировала. Это раньше она злилась ужасно, ссорилась со Спутниками, не понимая, что происходит и зачем её обманывают. Доходило даже до того, что она начинала сомневаться в том, что с ней действительно Божьи посланцы. Но когда её подобные идеи осеняли, приходила Богородица, клала Татьяне на голову Свою нежную руку и Татьяна стихала.

– То, что ты, по земному меряя и проверяя, считаешь нашим враньём, потому что ждёшь событий только на земном уровне, есть чистая правда. Только ты не из земного уровня все наши слова оценивай, попробуй мысленно перейти на наш уровень. Попробуй встать на нашу позицию и с неё оцени всё происходящее. И тогда ты увидишь, что мы не солгали ни в чём ни на йоту!

Эх, было бы это легко и просто – встать на позицию собеседника! Если б это было возможно без специального усилия, никто и никогда не конфликтовал бы. Просто поводов не было бы.

Но, прислушавшись к совету, Татьяна поняла, что они правы.

Во-первых, явно продолжалось разблокирование мозга. Каждый день (давая Татьяне всё происходящее наблюдать) в двух-трёх местах Спутники срывали такие же, двояковыпуклые присоски, и каждый раз около сердца возникало невольное волнение, что-то вроде лёгкого ветерка.

Во-вторых, обнаружилось, что именно было у Татьяны на спине. Тот кошмар, потрясший коварством даже во сне, когда она увидела, как ей на спину коварно запрыгнул кто-то, похожий на осьминога, был именно кошмаром. То есть иллюзией, внушением, гипнозом, когда Татьяне была внушена идея, которая априори исключила вопросы с её стороны о том, почему всё время болит спина и что там, на спине у Татьяны, происходит. Правда, она не понимала, почему этого коварного квартиранта Спутники с её спины никак не уберут. Тем не менее, вопрос был на долгое время закрыт, ибо Татьяна была уверена, что катает на себе «наездника».

А на самом деле… Временами Татьяна приходила к выводу, что ей просто делают массаж! Но почему-то очень локальный, в так называемом междукрыльи, то есть плоскости между лопатками.

Это её убеждение, хотя и очень грустное, дало возможность Спутникам выполнить операцию, о которой Татьяне было рано узнавать. Хотя она бы точно не воспротивилась заполучить крылья. Да и кто бы воспротивился? Люди всегда мечтают о полётах.

– Попробуй развернуть крылья, – сказали Татьяне Спутники, когда она в один прекрасный день вышла погулять на улицу, на пусть и зимнем, но солнышке.

– Крылья? Разве у меня есть крылья?

– Уже есть.

Она сосредоточилась, «заглянула» себе на спину и увидела, что там действительно есть нечто, похожее на сложенные прозрачные крылья. Татьяна попробовала их развернуть. Сначала это не удавалось: крылья должны были раскрыться синхронно и на полный свой размер. Но некоторое время крылья то вздрагивали посередине, по верхом сдвигались к затылку.

– Не получается!

– А ты не прилагай слишком больших усилий. А то применяешь примерно такую же силу, как если бы пыталась открыть тугой перочинный нож. И вообще – смени тактику. Просто представь, что ты раскрываешь крылья и взмахиваешь ими, чтобы расправить оперение.