Алексей Лухминский - Мой Ванька

– Ну что, готов? – спрашиваю на всякий случай.

– Угу… – глухо отвечает он.

Откровенно молюсь Всевышнему. Господи, молю, помоги! Никаких мыслей… Только ощущения. Только ощущения! Пальцы будто сами притягиваются! Сам не знаю почему, но спокойно и сильно нажимаю на два соседних позвонка.

– Аух-х-х!.. – вскрикивает Ванька. – Больно!

– Это хорошо. Хуже было бы, если бы не было больно… – свой голос слышу будто со стороны. Интересно, почему я так сказал? Осторожно ощупываю позвонки. Лунки нет! Значит, встал-таки, собака, на место! Укладываю Ваньку на спину. – Так, лежи теперь… Отдохну немного, и будем делать массаж.

Вздремнул полчаса и вот массирую, болтая, чтобы его отвлечь. И вдруг…

– Сашка! Сашенька! Я руки твои чувствую… – растерянно бормочет он.

– Что ты сказал? – я действительно не сразу понял.

– Я чувствую ногами твои руки, – и счастливо улыбается. Счастье! Неужели получилось? Бросаюсь на Ваньку и стискиваю его.

– Вот поломаешь мне кости, что будешь делать? – едко спрашивает он, таращась на меня своими фарами.

– Сам поломаю, сам и вылечу, – неожиданно цитирую свой любимый фильм и добавляю: – Ванюха, только предупреждаю – где-нибудь неделю ворочайся очень осторожно. Надо, чтобы твой позвонок привык к правильному месту.

– Уж постараюсь, – и опять такая счастливая улыбка! Несмотря на позднее время набираю номер телефона.

– Илья Анатольевич! У Ваньки ноги стали чувствовать. Позвонок встал на место! – восторженно кричу я в трубку.

– Ф-фу… – шумно выдыхает он, и дальше тишина.

– Илья Анатольевич, где вы? Я вас не слышу.

– Прости, Саша… Я аж прослезился, – признаётся он дрожащим голосом. – Ты сам ещё не понимаешь, что сделал.

Мне очень приятно, что он со мной перешёл на «ты».

– Что сделал… Поставил позвонок на место. А что?

– Вот я и говорю, что ты пока сам не понимаешь, что сделал и вообще что произошло. Ну да ладно! Об этом у нас с тобой ещё будет время поговорить.

Теперь надо похвастаться Даше.

– Даш… Привет… – говорю я виноватым тоном, потому что давно ей не звонил.

– Здравствуй, Саша…

Мне не нравится её голос, похоже, она на меня сильно обиделась. И это неприятно.

– Даш… Я вправил Ваньке позвонок. Ноги стали чувствовать… – и замолкаю.

– Сашка… – произносит она уже совсем по-другому. – Ты сделал это! Я тебя целую! Ты – гений! Я даже перестала на тебя сердиться. Ты ведь, поганка, почти два месяца мне не звонил!

– Даш… Ты теперь всё понимаешь и всё знаешь. И впереди ещё столько трудов!

– Всё равно… Ты звони мне, пожалуйста. Я хочу хотя бы слышать твой голос…

Тут мне становится совсем тяжко. Ну не могу я разорваться между ними!

Довольно пространно изложил на бумаге Кириллу Сергеевичу наши события. Хочется получить от него ответ с рекомендациями на новые условия жизни. Вообще стыдно. До этого написал ему всего одно письмо сразу после нашего приезда.

Ваньку не узнать. Просто весь светится. Такая энергия попёрла! И ведь действительно начал овладевать бухгалтерией! Вот молодец! Теперь даже сурово требует, чтобы я ежедневно отчитывался о работе и закупках! Делаю это с удовольствием. Мне очень приятно, что он чувствует себя нужным. Забросил в колледж выполненные им задания. Оказывается, очень неплохо всё сделал! А уж про работу по бухгалтерской линии и говорить нечего. Просто отлично! Всё-таки он удивительно быстро схватывает! Сейчас трудится над новыми заданиями. А к весне надо будет решить вопрос с экзаменами и защитой.

– Саш! Сашка! – зовет Ванька. – Иди посмотри!

Заглядываю в комнату. Ого! Сидит, и его руки лежат на согнутых коленях!

– Я сам! – и в его тоне звучит гордость. – Правда, руками помогал… Щипал себя! Больно! Я балдею!

– Ванюха… Вот видишь! – и от переизбытка чувств, как всегда, его обнимаю.

Я так счастлив! Я действительно верил! И сразу на ум пришло упражнение. Своеобразный велосипед. То есть мои ладони у Ваньки на ступнях, и я толкаю, а он сопротивляется. Надо будет делать это с ним для тренировки мышц.

…Неделю «велосипедим». Ванька пыхтит, старается толкать ногами мои руки.

– Уф… Устал я, Сашка…

– Ладно, отдыхай! Я пошёл на кухню.

– Вот-вот! Ты корми меня получше! – получаю вслед ёрническое указание.

Чтобы полусидя разрабатывать мышцы, он потребовал у меня мои старые разборные гантели, которыми я всё это время играл дома, не имея возможности ходить в спортзал. Перекрутил их ему на приемлемый вес. С удовольствием наблюдаю за его стараниями. И вообще в нашу квартиру вернулась былая радость.

Вчера написал ещё одно письмо Кириллу Сергеевичу с описанием наших успехов.

Наконец пришёл ответ из Булуна. Это меня очень порадовало.

«Дорогой мой коллега! Да, я не шучу. Саша, Вы молодец! Додуматься до такого, а главное – решиться! Может, такая помощь людям и есть Ваше призвание? Подумайте!

И не зря Вы начали читать медицинскую литературу. Читайте дальше! Там найдёте очень много полезного.

Вы меня извините, что не ответил на первое письмо: было очень много работы. У нас из больницы два врача уехали на материк, и навалилась дополнительная нагрузка.

Посмотрел Ваши упражнения для Вани. Всё очень разумно и грамотно. Даже поправить нечего. И правильно, что Вы решили теперь нагружать также и плечевой пояс. Раз Ваня уже сидит сам, то мышечную массу, потерянную ранее, надо возвращать. И кормить его надо теперь серьёзнее. Массаж при выполнении Ваших упражнений можно сократить до двух раз, а по мере Ваниных успехов потом сами его отмените».

Дальше ещё рекомендации. В том числе, какие книги стоило бы прочесть. Беру красный маркер и выделяю всё про Ваньку. Честно говоря, про массаж я и сам подумал о сокращении. А насчёт чтения литературы – так эта тема меня всё больше интересует.

Сегодня пятнадцатое августа. Ваньке исполняется двадцать лет. Он, засранец, молчит. Мы с ним как-то не говорили про дни рождения, но ещё с первых его поисков я запомнил эту дату.

Колдую на кухне. Хочу сделать ему праздник. Ну вот… Всё!

– Сегодня ужинаем на кухне, – объявляю, заходя в комнату.

– Чего это вдруг? – спокойно спрашивает он, но на шею руку забрасывает.

Приношу его на кухню к столу и усаживаю на подготовленные подушки.

– Сашка… – у Ваньки совершенно обалдевший вид.

– Юбилей – значит, юбилей! Я не хочу, чтобы ты был осликом Иа-Иа и остался без праздника.

– Ты откуда узнал? – и растерянно улыбается.

– Знаем, не проболтаем! – многозначительно говорю я.

Сажусь, разливаю в «наши» рюмки коньяк.

– Так ты и выпить мне сегодня разрешишь? – в Ванькином тоне знакомая едкость. – А может, ещё и покурить ради юбилея дашь?

– Посмотрим, – бурчу я. – Давай, за твои двадцать. Живи и бегай сто лет.