Виталий Рожков - Приключения гасконца. Мистико-приключенческая повесть

Пришёл за два часа на место,
Решив всё осмотреть получше.
Судьба была мне неизвестна,
Стучало сердце как-то глуше.

Дешо – обитель кармелитов,
О том узнал от старой девы.
Монахи людям всем открыты,
Добром полны молитв напевы.

Часы пробили ровно полдень,
Никто не появился даже.
Такой исход был неугоден,
Обидно было мне до дрожи.

«А вот и мы, – услышал вскоре, —
Давно столбом стоите, сударь?
Трактирщик глупым разговором
На час нас задержал, вот бездарь.

Хочу представить секундантов,
Партос и Арамис – друзья мы.
Из всех известных миру франтов
Они до бесконечности умны».

«Позвольте! – Арамис воскликнул, —
Мне этот сударь тоже должен!»
Монахи распахнули окна
И мы заспорили чуть слышно.

«И мне… – хотел Портос продолжить,
Ему сказал: «Позвольте, сударь,
Коль не порвётся жизни нить,
Дуэль поставит точку в споре».

Атос спросил меня: «Готовы?»
«Начнём», – ответил, взмахнув шпагой.
Была судьба ко мне сурова,
Кипел в груди котёл с отвагой.

Из-за угла отряд гвардейцев
Внезапно вышел, окружив нас.
И крикнул командир злодеев,
От солнца щуря оба глаза:

«Дуэли год как под запретом!
Запамятовали господа?!
Отдайте шпаги, под арестом!»
«Всего ценнее нам свобода

Друзья, придётся бой принять,
Уверен, победим гвардейцев.
Не сможет отрубить голов кат,
Лишив земного совершенства.

Нас трое, их же двадцать ровно, —
Сказал Атос друзьям с улыбкой, —
В мундирах шитых поголовно,
Допустят, боровы, ошибку».

«Нас четверо!» – сказал я графу,
Атос ответил: «Не встревайте!»
Партос промолвил: «Не забава!
Послушайтесь его совета!»

Затем и Арамис: «Вы юны,
Познайте счастье, избегая бед.
Играют Смерти громко горны,
Остаться рядом – полнейший бред».

«Скорей, – сказал опять гвардеец, —
Уйдите, юноша, в сторонку».
«Сразимся вскоре, я надеюсь!» —
Воскликнул наглецу вдогонку.

Звенели шпаги, раня злыдней,
Атос похожим был на тигра.
Партос – Геракла посильнее,
Мудрее Арамис сатира.

Бежали со всех ног гвардейцы,
Оставив раненных монахам.
Был радостен душой и сердцем,
А спор вмиг обратился прахом.

Сказали дружно мушкетёры:
«Стоим горой мы друг за друга!»
Являли доблести примеры,
А я стал центром дружбы круга.

Дошёл я до торговца дома,
Усталость с ног меня валила.
Явились мыслей разных сонмы,
Подумал вдруг: «Святая сила!

С утра Рошвор ограбил, сволочь,
Красотка так смотрела сладко.
Никто ведь не пришёл на помощь,
Когда гвардейцы били метко.

Потом с Тревилем разговоры
О будущем моём в Париже.
Увидев утреннего вора,
Не смог остаться неподвижным.

За ним я побежал вдогонку,
Решив спокойно объясниться.
Хотя мечтал о поединке,
Приличий разъяснить границы.

И снова в переплёт, как в сети,
Толкнул Атоса, обознавшись.
Потом Портоса дивно встретил,
Ведя себя с ним бесшабашно.

Затем и с Арамисом спор был
О нравах человека долгий.
Гвардейцев поостудив весь пыл,
Мы вспомнили о вечном долге.

И сразу поклялись друг другу
Быть вместе до последней зорьки.
Спасать из омута любого,
Делиться хлеба чёрствой коркой».

Совсем забыл, любовь я встретил,
Констанция красива очень.
Но, чур, держите всё в секрете,
О ней мечтаю тихой ночью.

Жена Буоносье чертовка,
Подруга королевы Анны.
Во всём видна её сноровка,
О, Боги, как она желанна.

Торговец вовсе не помеха,
Не пара он такой красотке.
Завистлив и спесив до смеха,
Готов всё выполнить за деньги.

C друзьями я договорился
В трактире встретиться под вечер.
Спать вовсе не имело смысла,
Важна была мне эта встреча.

Открыв окно, впустил внутрь ветер,
Немного пусть прохладней будет.
Поток людской был бесконечен,
Текли судьбы рекой секунды.

Вдруг голос сладкий я услышал,
Констанция назад вернулась.
Решил поговорить с малышкой,
Но муж пришёл, какая жалость.

Прошло, наверно, четверть часа,
Торговец вышел вновь из дома.
Состроив кислую гримасу,
Пошёл по городу дневному.

Собрался я уже спуститься,
Как вдруг увидел двух гвардейцев.
Пришлись мне не по нраву лица,
Похожи на убийц владельцы.

Констанция тихонько пела,
Опасности совсем не чуя.
Беда уже пустила стрелы,
Прервать желая жизнь младую.

Гвардейцы встали перед дверью,
Услышал сверху тихий говор:
«С какой здесь появились целью?
Констанция, котёл дырявый».

«Сейчас спущусь к вам вниз, канальи,
Узнаете почём фунт лиха!
И вылезут глаза шакальи
От сильной боли и от страха!»

Подумал и хотел спуститься,
Желая научить манерам.
И тут в окно влетела птица,
Посланник не войны, а мира.

Была привязана тесьмою
Записка прямо к птичьей лапке.
Неужто это весть от Ноя
Со списком полным недостатков?

Бумажку отвязав, прочёл там:
«Должна, Констанция, на встречу
Отправиться ты с Бекингемом!»
Подумал тут же: «Незадача».

Гвардейцы в доме оказались,
Констанцию связав верёвкой.
Я взял немного карамели
И три доски снял с пола ловко.

«Письмо где, глупая корова?
Отдай сама, нето ударю!» —
Услышал снизу, – королева
Тебе вручила в будуаре».

Моя Констанция молчала,
Гвардейцы терпеливо ждали.
Налил немного для начала
Воды на ближнего громилу.

Он поднял голову, весь сжавшись,
Ему я улыбнулся сверху.
Гвардеец испугался страшно,
Меня увидев, вот потеха.

«Простите, сударь, я случайно, —
Сказал громиле, – уж простите».
Узнав про королевы тайну,
Вдруг понял, жизни тонки нити.

Гвардеец, угрожая шпагой,
На стул встал, чтобы дотянуться.
Зажал я голову ногами,
Ножом сбрив волосы безумцу.

Громила вдруг заплакал горько,
Спустившись поскорей обратно.
Его не жаль было нисколько,
Конец такого ждёт бесславный.

Сбежав по лестнице галопом,
Гвардейцев выпинал из дома.
Душа сияла ярким светом,
По телу разлилась истома.

Поцеловать хотел красотку,
Но молвила она: «Не время».
Отдал спокойно так записку,
С души своей сняв тайны бремя.