Екатерина Русина - Душа в чемодане. Записки бортпроводницы

И я становлюсь врагом №1 для любой мамы, чей вольготно спящий ребенок не пристегнут. Приходится рассказывать о возможных последствиях или сообщать, что мы не взлетим, пока ВСЕ пассажиры не будут пристегнуты. И уже под десятком осуждающих глаз, которые хотят вылететь вовремя, мамаша начинает гневно шевелиться. Как будто не проводились многочисленные опыты, тесты для выявления возможных последствий. Нет, это тоже никому не интересно. А еще никому не интересно, что бортпроводник – это не официант, как все считают, а в первую очередь человек, способный грамотно и быстро провести эвакуацию. А командир еще и полетом управляет, а не только рассказывает, какая погода в Анталии. Возможно, пассажиры регулярных рейсов об этом догадываются, но на чартерах у людей загадочным образом происходит массовое изменение сознания.

Примечателен и нагляден случай на сегодняшней Анталии. Шесть утра, просторный «стадион» Боинга 747 встречает сонных, радостных, возмущенных, пьяных и прочих других пассажиров. Еще слишком рано для скандалов, поэтому все возможные поводы люди аккуратно оставляют при себе до удобного случая в полете. Мы это знаем и не ждем, что они забудут про них. На чартерных рейсах мы готовы, пожалуй, ко всему. Я стою в конце пятого салона слева по борту, это самый хвост. Почему-то считается, что пятый салон – это самое злачное место во всем самолете. Будто на регистрации у пассажиров спрашивают: «Простите, вы планируете пить, курить и всячески хулиганить во время полета? О, отлично, тогда прошу, вот вам посадочный в пятый салон». Еще ни разу эта теория не провалилась. Также я слышала, некоторые пассажиры считают, что хвост – самое безопасное место в самолете. Соответственно, туда просятся пассажиры, которые больше всех боятся за свою жизнь. А, значит, будут пить, курить и хулиганить как в последний раз, ведь хоть они и в самом безопасном месте – всё равно должно что-то случиться, это же САМОЛЕТ! Ну а если не случится, то хоть повеселятся. Главное, чтобы это веселье не кончилось депортацией * – но это уже их, как правило, не волнует. Зато мне отлично видно их всех из конца пятого салона. Я как страж на посту, я даже не пытаюсь натянуть приветливую улыбку, потому что на меня всё равно никто не смотрит, я холодно оцениваю ситуацию, пытаясь уловить все попытки пассажиров достать бутылки с алкоголем из пакетов «duty-free» и положить их поближе ко рту. Надо успеть отнять, как отбирают соску у подросшего малыша, невзирая на вопли и капризы, иначе во время полета на моем рабочем фартуке снова может оказаться чья-то блевотина, ведь в воздухе алкоголь переносится совсем иначе.

На рейсе в Анталию нас обычно сопровождают сотрудники авиационной безопасности, их помощь часто бывает нужна в жалких попытках вырвать бутылку из рук возмущенного пассажира. Удивительно, насколько отважен и отчаян русский турист. Опустим напоминание, что в 14 000 рублей всё включено, в том числе право пить на борту и хамить сотруднику безопасности. И не станем говорить о том, что в службе безопасности работают, как правило, бывшие военные, спецназовцы или вышибалы (я бы не решилась им хамить просто из уважения ко всем людям в форме). Так вот, русский турист почему-то непременно хочет напиться еще в самолете. Никогда не понимала логики.

Сегодня среди наших пассажиров сидит простой русский мужик – скорее всего, не москвич, может быть, работник завода где-нибудь в Миассе, водитель-дальнобойщик из Новосибирска или инспектор по охране труда из Череповца. На нём спортивный костюм «abibas», синие шлепанцы поверх носков, кепка с погнутым козырьком, тяжеленная серебряная цепь с крестом на груди, и легкая небритость второго дня. Шесть утра, полчаса до вылета на самый популярный курорт, огромный самолет, красивые надушенные бортпроводницы с идеальным макияжем, свежий воздух, предвкушение запаха моря, всё чудесно. И ему предстоит чуть больше двух часов полета – самое время морально подготовиться к отпуску, проверить документы, повторить самые нужные слова по-английски, поспать, чтобы приехать в гостиницу и сразу после заселения пойти на пляж. Но нет! Можно же напиться! Чтобы, как подобает русскому туристу, ввалиться в гостиницу не в состоянии найти паспорт и оправдать мнение о русских людях перед каждым встречным местным жителем. Ну, или огрести проблем еще на паспортном контроле.

Впереди могла бы быть неделя, а то и больше, незабываемого отдыха с занимательными экскурсиями, тёплым морем, чистеньким песчаным пляжем, посещением археологического музея и мечетей, живописных парков с экзотическими цветами и деревьями, прудами, раскуриванием кальяна в настоящем османском шатре… Хотя, я слышала, многие не уходят дальше бара в гостинице – наверное, это шутка, ведь на 14 000 рублей можно и в России неплохо напиться. Тем не менее, бывают пассажиры, которым воздушные приключения доставляют больше удовольствия, чем изыски туризма. Сначала несколько раз подойдет вежливая стюардесса и скажет, что не стоит пить. Потом подойдет менее вежливый сотрудник безопасности и скажет, что НЕ СТОИТ ПИТЬ. Но пассажир уже не слышит, ему всё смешно, потешно и всё равно. Я же говорила – алкоголь в полете переносится иначе.

Именно так всё происходит сейчас с нашим монтером из Кирова, или сантехником из Нового Уренгоя в модном спортивном костюме. Жена дергает его: «Хватит пить, не позорь меня, нам еще в гостиницу ехать»! Дети бесконтрольно шатаются по салону, а он уже не в состоянии остановиться. И вот в его одурманенную голову приходит блистательная идея – можно же покурить в туалете! Кое-как он выбирается из кресла, придавливая жену своим круглым животом, и плетется по направлению к туалету с сигаретой в зубах, шаркая шлепками. Я не имею права запретить ему идти в туалет, всё что мне остается – причитать за его спиной, что нельзя курить на борту. Кажется, мне даже удается сделать по-настоящему строгий голос. Но он меня не слышит. И я стою грустная за дверью в ожидании, когда он выйдет. Мне жаль его семью, которая мечтает об отдыхе на море, ведь понятно, что он не даст им спокойно отдохнуть. Но по глазам жены понятно, что ей не привыкать. Я сообщаю шефу о том, что пассажир покурил на борту, проверяю туалет, не осталось ли где не затушенного окурка, тем временем слышу, как мужик матерится на бортпроводников и шефа. Мне больше незачем ввязываться, он сделал всё, чтобы о его поведении узнал командир. Нам остается только любыми путями угомонить его перед посадкой, но тут уже нам пытается помочь его жена, которая итак чувствует себя достаточно опозоренной и чуть не плачет.

По прибытии в Анталию нас ожидает неожиданная развязка, наш победитель получает главный приз – депортация*. Жена с ребенком остаются в Турции – жалко терять деньги за путевку, да и вообще, без пьяного мужа есть шанс провести нормальный отпуск. А гневный муж, щедро осыпая всех окружающих отборным матом, выкрикивая: «Да вы знаете, сколько я за путевку заплатил, у меня всё включено, да кто вы такие, я вас всех уволю!», в окружении сотрудников службы безопасности возвращается вместе с нами в Москву. Больше ему никогда не продадут билет на рейс нашей авиакомпании. И скорее всего ему будет запрещен въезд на территорию Турции в течение трех лет. Зато было весело и, кажется, он ни о чем не жалеет. По крайней мере, пока не протрезвеет.