Андрей Гончаров - Хороший мальчик

Коле непонятно было, о чем тут мечтать. Время как время. Эти английские времена – самое трудное в их грамматике. Прямо даже непонятно, для чего они их столько придумали? Интересно, а сами англичане ими всеми пользуются?

Вот американцы, например, которые, по сути, просто слямзили у англичан их язык, не заморачиваются такой ерундой. Они выберут одно время, и им этого вполне достаточно.

Коля решил, что так все-таки лучше. Он не очень-то любил американцев, хотя за свою недолгую жизнь ни с одним из них не общался вживую. Но этих заморских джентльменов терпеть не мог папа, а с ним в семье Смирновых было принято соглашаться.

Алиса Денисовна вошла в комнату с подносом, на котором стояли чашки с чаем и коробка конфет, и продолжила:

– Оно проходит и все никак не кончается… – Она поставила поднос на столик, уселась рядом с Колей на диванчик, сразу же развернула конфету, отправила ее в рот, прожевала, глядя куда-то вперед, и обратилась к Коле: – Ну, рассказывай.

– Что рассказывать? – с удивлением спросил Коля.

Алиса Денисовна вообще сегодня была какая-то совсем иная. Не как всегда. Не такая, как он привык.

– Ну так что у тебя там нового? Или старого? Ты, кстати, стал хуже заниматься. Да-да. Your English is terrible, Коля. – Алиса Денисовна наклонилась к парню и шутливо погрозила ему пальцем.

Он ощутил слабый запах алкоголя и понял, почему Алиса Денисовна так себя ведет. Глаза у нее блестят не просто так. Она выпила вина. Полбутылки. Одна. Интересно, это много или мало? Коле, который ни разу в жизни не пробовал спиртного, это было неизвестно. Он вообще чувствовал неловкость оттого, что застал Алису Денисовну в таком виде.

Коля поерзал на диване и неуверенно сказал:

– Может… я лучше завтра приду?

– No, no, stay, where you are! – Алиса Денисовна ухватила его за плечо. – Я как раз хотела с тобой посоветоваться.

– Со мной? – Коля не переставал изумляться.

Алиса Денисовна улыбнулась и спросила смущенно:

– Ты не против, если я выпью чуточку вина? Ты, кстати, будешь? – Не дожидаясь ответа, она налила себе и Коле по бокалу вина.

Потом учительница вернулась на диван, отпила глоток и заговорила так, будто пересказывала содержание какого-то романа:

– Вот представь себе. Допустим, есть женщина – молодая, красивая, умная, обаятельная. Есть другая – никакая вообще. У нее нет ничего, только ребенок, почти взрослый уже. А сама она – фу. Так кого мужчина должен выбрать? – Последнюю фразу Алиса Денисовна произнесла с вопросительными интонациями.

Но Коле было ясно, что ответ очевиден, по крайней мере для нее самой.

Она залпом допила вино, поднялась, направилась к серванту, достала новую бутылку и принялась открывать ее штопором.

Коля сделал глоток вина и задумался. Для него ответ на этот вопрос не был таким однозначным.

Он решил основательно все обмозговать, потом спросил очень серьезно:

– А у той второй от кого ребенок? От этого мужчины?

Алиса Денисовна посмотрела на него с удивлением. Мол, какое это имеет значение для вопроса, если ответ и так ясен?

– Ну, предположим, – чуть посомневавшись, сказала она. – Да.

Коля снова надолго задумался. Алиса Денисовна посматривала на него недовольно.

– Очевидно, здесь важно, кого он сам любит, – наконец-то ответил Коля.

Алиса Денисовна аж подскочила на месте от такого непонимания очевидных вещей.

– Ну, ясно кого! Молодую и красивую, да? – Она вдруг замолчала, потом добавила неуверенно: – Наверное. – Затем учительница с задумчивым видом отошла к окну и стала вглядываться в пейзаж, уже сильно потемневший.

Теперь Коля получил все данные, необходимые для решения этой задачи, явно сложной для него, и принялся рассуждать вслух:

– Да тогда вообще нет проблемы. Надо, конечно, выбирать ту, которую любишь, и просто говорить правду. В этом случае никто не будет обижаться и страдать. А дети… Люди все время говорят, вот, мол, мы живем ради детей. Да не надо этого делать! Если бы кто-то из моих родителей кого-то полюбил и честно в этом признался, я бы первый сказал: «Вперед, разводитесь! Совет вам да любовь!»

Коля чувствовал себя вполне удовлетворенным. Он весьма грамотно решил вопрос, поставленный Алисой Денисовной, нашел единственно верный ответ. Парень был горд собой и не понимал, почему Алиса Денисовна не хвалит его и вообще, кажется, не слушает.

Он поднял голову и увидел, что Алиса Денисовна плачет.

Коля мгновенно осекся, совершенно запутался. Что не так? Разве не правильно он говорит? Или, может, в такой ситуации надо все-таки ставить на первое место ребенка? Закрыть глаза на то, что та, вторая, пустое место, некрасивая и вообще, должно быть, противная? Может, даже хуже, чем их завуч?

Алиса Денисовна обернулась к Коле, шмыгнула носом, вдруг улыбнулась и сказала:

– А у меня есть любимый фильм. Давай посмотрим? Он, правда, без перевода, но считай, что это будет дополнительный урок. Я тебе помогу.

Коля мотнул головой. Ладно, чего уж. Можно и фильм. Никогда раньше он не смотрел кино вместе с учителями у них дома, но этим вечером вообще все шло не так.

Алиса Денисовна поставила диск и включила запись.

Несколько минут Коля довольно равнодушно смотрел на экран, пока до него вдруг не дошло. Это были «Девять с половиной недель». Эротический фильм, о котором ему рассказывал Спича. Это кино, кажется, было ужасно древним. Его снимали, еще когда их со Спичей на свете не было. И все же… Оказывается, в древности тоже умели делать очень даже неплохие фильмы. А уж когда Коля вспомнил пару эпизодов, о которых говорил Спича, он просто прилип взглядом к экрану.

Алиса Денисовна, видимо, была очень проникнута отношениями героев на экране. Она плакала, уже не скрывая своих слез, вздыхала, однако не переставала переводить. Вскоре сюжет дошел как раз до того момента, за которым должна была последовать роковая сцена.

Голос Алисы Денисовны задрожал, когда она стала переводить реплики героев, но Коле это было не важно. Алиса Денисовна вообще могла ничего не говорить. Все было на экране, и Коля вполне обошелся бы без слов.

Он уже хотел было сказать, чтобы она не напрягалась и спокойно смотрела фильм. Но тут Алиса Денисовна закрыла лицо руками, и слезы заструились между пальцев. Она вытерла их как могла и щелкнула пультом.

– Все, с этого места не могу смотреть. Не будем, – проговорила учительница, тяжело дыша.

– Как? Почему? – обалдело спросил Коля.

– Не могу. Там все грустно. Очень даже.

– А что дальше? – спросил Коля.

Фильм совсем не показался ему грустным. Да и сюжет, честно признаться, не слишком волновал его. Он все ждал этой откровенной сцены, но так и не увидел ее. Алиса Денисовна не хотела…

А она внимательно смотрела на Колю – зареванная, припухшая, дышащая глубоко и неровно.