Виктория Оленина - Москвич с того света

– Ну, вот и поработал. Так и заикаться начнешь.

Как ни странно, но от водки Олег не только согрелся, но и перестал лязгать зубами. К нему вернулось самообладание и способность думать.

– А пойдемте вместе туда, все сами увидите – предложил он дяди Васе.

– Ну, пойдем, что ли. А найдешь?

– Найду, и потом там у меня должна валяться «маленькая», я ведь не успел выпить.

– Ну, вперед.

Олег понимал, что дядя Вася не горит желанием топать куда-то в темноту, поэтому обещанная водочка пересилит его нежелание идти. Сломанную скамеечку нашли быстро.

– Ну, и где тут могилу нашел, да еще и свежую? – проворчал сторож.

– Да вот – и дальше Олег замолчал. Сейчас он отчетливо увидел, что это не могила, а дренажная канава.

– Вот тут я присел, а скамейка, ломанная была, а оттуда, снизу – договорить он не успел, так как из канавы вновь послышалось какое-то шевеление. Олег отпрянул и почти прижался к старому сторожу.

– Что за чертовщина? – недоуменно протянул дядя Вася.

– Да вытащите же меня отсюда, мать вашу… – послышался скрипучий охрипший голос.

По краю ямы зашарила чья-то рука.

– Помогите!

– Тьфу, Танька, ты что-ли? – спросил дядя Вася и посветил фонариком в то место, откуда слышался голос и появилась рука.

– А то, кто же? – вновь проскрипел голос из канавы.

– Не боись, это Танька, она местная. Да, не боись ты, не мертвая она, живая, только пьяная в хлам – дядя Вася успокоил Олега.

Вдвоем они вытащили на поверхность тощую, синюшную фигуру, и втроем двинулись к сторожке. По пути Олег все-таки нашел «маленькую», которую так и не попробовал. В сторожке было относительно тепло, но женщина все равно тряслась, как осиновый лист. Дядя Вася налил ей для сугрева, а выпить она не могла, стакан прыгал у нее в руке, разбрызгивая водку по сторонам. Дядя Вася залпом выпил свою порцию, подошел к Татьяне, взял стакан, и только с третьего захода смог влить в нее содержимое. Олег свое выпил, но заговорить так и не смог. От пережитого страха язык во рту был будто свинцовый, и не слушался своего хозяина.

Первым заговорил дядя Вася:

– Ну и как тебя угораздило? Дура ты! Если бы не он – сторож кивнул в сторону Олега – каюк бы тебе был с петухами – к утру бы околела.

– На последних похоронах поминали какой-то самогонкой, крепкая, как падла, а из закуси были только кутья, да просвирка. Ну, вот меня и срубило. – Таня начала рассказывать.

– Я очухалась в яме, испугалась, думаю, ну все, живьем закопали. Спасибо, ребята, что вытащили. Пойду я, хреново мне, наверное, простыла еще. – Таня побрела к выходу, сгорбившись и кутаясь в платок.

Про таких, как Таня, говорят, что она без возраста. Никто не знал точно, сколько ей лет, хотя в своем кругу она было личностью известной. Она постоянно ошивалась на кладбище, некоторые из работников похоронного сервиса думали, что и живет она тоже там. По сути, так оно и было, хотя у Тани была своя комната в коммунальной общаге. Просто затесавшись среди родни покойных, она напивалась до чертиков, и отрубалась где придется. Ее находили то в склепе, то в сторожке, а то и среди могил. Таня была профессиональной плакальщицей. Она так жалобно и протяжно выла и рыдала на очередных похоронах, что ни у одного человека не было сомнений в искренней ее скорби по ушедшему близкому. На столь печальных мероприятиях вообще не принято спрашивать, кто к кому пришел. И тем более не принято прогонять кого-бы то ни было. Считается, что попрощаться с покойным может любой человек. Отрыдав свое, Таня обычно активно поминала усопшего вместе со всеми. Обычно, это делается прямо на месте. А дальше, если были силы, она умудрялась вместе со всеми проникнуть и в дом, на поминки. Это было большой удачей – и поесть можно и выпить. Но были и другие случаи. Два раза Таню разоблачали, прогоняли взашей, а один раз даже побили. Но она продолжала ходить на эти мероприятия, как на работу.

Андрей Савушкин пришел с работы домой пораньше. Он задумал еще два дня назад сделать Марине сюрприз. Прийти домой и самому сделать ужин. Захотелось просто посидеть вдвоем с женой, при свечах, провести романтический вечер.

Ирка завтра приедет из командировки, ее, как молодую журналистку, отправили в какой-то провинциальный городок. Редактор газеты, где практиковалась Ирина, не любил молодых специалистов, может завидовал, что они молодые, глаз у них не замыленный, а может и по другим причинам. Непонятно, но на самые перспективные материалы, он старался спровадить молодежь. Будут интересные факты – хорошо, а не будет – ну на нет, и суда нет.

Марина вернулась с работы чуть позже обычного. Зашла в магазин и купила шампанского. Словно интуиция сработала, ей вдруг захотелось посидеть с мужем, поговорить, помечтать.

Она вошла в кухню, и улыбка озарила ее, как летний закат. На столе стояли два салатника с вкусными овощными салатиками, зелень, яблоки и виноград. А на середине стола стояла вазочка с цветами – три чудесные гвоздики, нежно розового цвета. Марина медленно подошла к столу и поставила шампанское на краешек.

– У тебя интуиция – то ли спросил Андрей, то ли сказал утвердительного.

– Да, – ответила Марина и присела на стул.

– А я хотел тебе сюрприз сделать, удивить что ли.

– Тебе это удалось. А я тебе говорила, что люблю тебя? – Марина улыбнулась, разговаривая с мужем.

– А я тебе говорил?

– А я первая спросила.

– А тебя тоже очень люблю.

Потом они поужинали, выпили шампанское, долго разговаривали. Так бывало и раньше, неожиданные разговоры сами собой заканчивались. Андрей обнимал Марину, она отвечала на его ласки и вечер заканчивался бурной, всепоглощающей любовью.

И сейчас они лежали рядом, Марина положила голову на грудь мужа. Когда сердцебиение у обоих нормализовалось, она тихонько заговорила:

– Представляешь, у нас Анисимова сегодня проверила лотерейный билет, одна цифра не сошлась, а так бы выиграла стиральную машину. У нее даже истерика началась. Жалко. Ей бы стиралку, было бы очень хорошо. У нее трое детей, разве их обстираешь вручную?

– А один номер не совпал, это уже проигрыш?

– Ну да, там вроде, если серия сошлась, так это 1 рубль.

– Рубль – это тоже хорошо – как-то задумчиво протянул Андрей. И вдруг встал с кровати и направился к шкафу.

– Ты чего? – Удивленно спросила Марина.

– Ничего, погоди минутку, он сосредоточенно копался в своих вещах, в поиске тех самых летних брюк, в которых ездил на юг.

– Ты чего-то потерял?

– У меня в брюках должен быть листок из блокнота, я про него забыл, а сейчас вспомнил.