Алексей Ефимов - Психо

Нет, он не мог. Жажда большего неутолима. Порой он мечтал о сверхчеловеческом даре – как у Вольфа Мессинга – и представлял, как вводит людей в транс и управляет ими как куклами, внушая им все что угодно. Нет, он не Вольф Мессинг. Но у него есть талант, не познанный в полной мере. Внутри него скрыт мощный источник силы, и то, что он чувствует и умеет – лишь малая часть возможного. Он сам толком не знает, как у него получается. Он как радар: улавливая настроение человека, его реакцию на слова и тон голоса, на поглаживания, нажимы и обещания; узнавая его желания и мотивы, вслушиваясь и вглядываясь, он подстраивается и продает. Не товар, нет. Мечту. Он не хочет быть навязчивым, как среднестатистический адепт сетевого маркетинга, и старается себя контролировать, но не всегда получается: заигрывается, увлекается, не замечает – а, остыв, понимает, что был неправ. Перегнул. Испугал. Оттолкнул. Продают не так, а мягко и гладко, по-дружески, в удовольствие для обоих, не навязывая, но советуя, помогая. Вербуют так же. Предлагают возможность, шанс, а не тянут силой с фальшь-улыбкой Карнеги.

Вова был талантливым и умным носорогом. Сильным и вежливым. Кто остановит его?

Остановили двое. Друг, едва не ставший бывшим другом, и НПА, которого он вовлек в бизнес за полгода до этого.

«Вова, ты в неадеквате, – сказал друг за кружкой пива в баре. – Не замечаешь? Один „Амвей“ на уме. Нельзя выпить пива без разговора о нем. Ты медленно сходишь с ума».

Вова стал возражать, красноречиво оправдываться, а друг встал и ушел, оставив его одного. «Подумай, – сказал он напоследок. – Звони, когда станешь нормальным».

На следующий день позвонил НПА.

«Вова, нужно встретиться, у меня проблемы».

Они встретились.

«Я банкрот, – сказал парень дрожащим голосом. – Я не могу ничего продать, а товар брал в кредит. Я должен банку, а дома у меня склад, и я не знаю, что делать. Звонили из банка, грозятся подать в суд». – «В пособии по бизнесу сказано, что нельзя тратить больше, чем зарабатываешь, и влезать в долги». – «Знаю. Я дурак. Какой из меня продавец? Это не мое. Ты предупреждал, что мало кто зарабатывает, а я не послушал, решил попробовать. Что теперь делать?» – «Можно вернуть товар за вычетом двадцати процентов». Глаза НПА ожили. «Правда?» – «Посмотри в пособии. Извини, что втянул тебя в это».

Через несколько дней Вова позвонил другу.

«Я ухожу», – коротко сказал он.

«Рад слышать», – сказал друг.

Сменив телефон и адрес электронной почты, Вова исчез с радаров «Амвея», переломался и вернулся к обычной жизни, из которой выпал на пару лет. Он закончил четвертый курс, расстался с Дашей и переехал к Лене из бизнес-центра в Текстильщиках. Она была слегка не от мира сего, как и он – они подходили друг другу. Пригласив его на свидание на первой же встрече – заезжего продавца женской косметики – следующие два года она тихо отвоевывала его у Даши. Зная о Даше и не пытаясь разом расставить все точки над i, она день за днем двигалась к цели. Она не была психологом, но знала: лучший способ потерять мужчину – давить на него, лучший способ удержать – позволить ему быть мужчиной.

Они любили играть в гипноз. «Загипнотизируй меня и делай со мной все, что захочешь», – просила она, и он выполнял ее просьбу: якобы вводил ее в транс, с серьезным видом гипнотизера, и далее получал удовольствие от власти над ней, а она с удовольствием подчинялась. Было весело. Она ни от чего не отказывалась. Гипноз есть гипноз. Однажды он приказал ей выйти голой на лоджию, в самый разгар дня, и, перегнувшись через перила, помахать людям рукой – она сделала это. Потом они занялись сексом там же, стоя, под жарким июльским солнцем, рисующим акварелью загара по двум потным телам. В общем, так они развлекались, психолог и бухгалтер. «Не жалеешь, что ушел из „Амвея“? – спрашивала она. – Ты создан быть продавцом, хорошим продавцом». – «Я не хочу быть пешкой, под которой другие пешки, – отвечал он. – Это не мое. Я не играю в чужие игры. Эксперимент затянулся и стал жизнью, что не входило в мои планы». – «А я? Я тоже?» – «Что?» – «Эксперимент?» – «В каком-то смысле да. Как и я. У нас лишь одна попытка, надо развлекаться и жить так, чтобы не было тошно и жалко». – «Тогда продолжим?» Они продолжали. Им не было тошно. Жизнь с толикой сумасшествия катилась вперед, покачиваясь на поворотах и не сбавляя скорость.

Через год у Вовы умер отец. Инфаркт в пятьдесят, душным июньским днем – после бани, трех литров пива с водкой и десяти лет пьянства. Страшный день. Черный солнечный день. Черная ночь без отца, с которым редко виделся после развода с матерью. Он был плохим отцом, но слово «был» многое изменяет. Оно ставит точку. Останавливает поток. Заставляет задуматься и многое переосмыслить, когда уже поздно. К сожалению – поздно. Ничего не изменишь, не скажешь и не услышишь, не прикоснешься. Воспоминания – все, что осталось. Прошлое без будущего, неизменное, с грузом не сказанного и не исправленного. Конец возможностей. Начало отсутствия.

О смерти отца они узнали не от врачей, а от похоронных агентов, столпившихся на лестничной клетке возле двери их квартиры. Их было трое, из разных ритуальных контор, и они, наперебой предлагая услуги, довели мать до истерики. «Убирайтесь! – кричала она. – Вон отсюда!» Она набрала отца, но телефон не отвечал.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.