Эдуард Майнингер - Палач

…они сидели на спаренном уроке с классом «Б». Там была его симпатия – блондинка Ирка, которую он ещё во времена учёбы в простом восьмом классе любил тискать в раздевалке. У неё были такие шикарная грудь и фигура, что они могли бы вызвать эрекцию у трупа, не говоря о подростке в период полового созревания. К ним пришёл новый ученик по фамилии Смирнов. Так себе: некрасивый высокий подросток, в очках и обильно усеянный прыщами. Но с ним и стала ходить его зазноба Ирка, чем вызывала ненависть к нему в душе Эдгара. И на спаренном уроке Смирнов вдруг изрёк нечто потрясающе гениальное:

– Маткласс дураки!

Услышав это Эдгар в своё время только критически посмотрел на Смирнова, оставаясь незамеченным – ведь он сидел на «камчатке» – и подумал, до чего докатилась его Ирка. Ходить с такой прыщавой серостью, просто потому что больше не с кем. Зато он был высокий. Видимо, это обстоятельство было для Ирки решающим. Так её светлый образ потихоньку померк в душе Эдгара…

Пережив все основные болезненные воспоминания последних двух лет, Эдгар потихоньку просветлел духом. Ведь впереди было студенчество в городе Т. Он собирался поступать на физтех. Эту специальность посоветовал ему его отец, который сам когда-то хотел на ней учиться, но не смог. Он считал, что это было из-за его немецкого происхождения. Ведь тогда было послевоенное время и физтех был секретным. «Сомнительные немцы» на закрытый факультет не принимались… Но теперь было другое время. Вовсю катилась по стране перестройка, и Эдгар даже не переживал из-за того, что он не был комсомольцем. Втайне он даже был рад тому, что его родное отечество постепенно избавлялось от страшной красной чумы, красного ига длиной в семьдесят лет…

Вдруг он снова стал кислым. Вспомнилась Панова – его классная руководительница.

…шло комсомольское собрание класса и Каган держала речь. На вступление в комсомол кандидатов Эдгар сидел среди пары «плохишей» и разговаривал с ними о своём. Вдруг Панова заметила, что им неинтересно слушать правильные речи комсомолки Каган. С харей английской леди, а она преподавал именно английский, она произнесла:

– Мальчики, если вам не интересно, то вы можете уйти.

Конечно она ожидала, что «мальчики» смиренно будут сидеть и делать хорошую мину на правильном комсомольском собрании. Но «мальчики», коротко переглянувшись, втроём встали и вышли из класса. Панова с кислой педагогической миной только посмотрела им вслед.

В конце десятого она сказала Эдгару:

– Напиши себе характеристику для поступления в вуз, а я просто подпишу.

Так Эдгар и сделал. Хоть тут она не стала портить ему жизнь. На том спасибо…

Так, погружённый в свои мысли, он потихоньку добрался до дома. Когда он вошёл в квартиру никто ни о чём его не спрашивал. Он заметил, что родители его были расстроены и подавлены. Впрочем, как и он сам. Никогда бы Эдгар не подумал, что именно он получит свой аттестат последним…

В восемь утра поезд медленно подошёл на перрон вокзала города Т. Эдгар приехал поступать в институт. Приехал он налегке, не везя с собой большого багажа. В его руке был только школьный кейс, с которым он ходил когда-то на уроки. В нём пара сменного белья, документы и туалетные принадлежности. Всё остальное было на нём: пиджак с выпускного вечера, винтажная рубашка – голубая с белым воротом – и галстук-селёдка из искусственной кожи, который он очень любил.

Выйдя из вагона поезда, наконец-то доползшего до перрона, Эдгар направился на троллейбусную остановку. Ехать до главного корпуса Политехнического института города Т. было недолго: четыре-пять остановок. Через полчаса он был уже на месте. Неспешным шагом он направился в приёмную комиссию, чтобы подать документы. Его приветствовал пожилой профессор:

– Здравствуйте, молодой человек. На какую специальность хотите поступать?

– На единицу, – ответил Эдгар скромно и подал профессору свой аттестат.

Профессор внимательно посмотрел поверх очков на оценки и, увидев одну тройку по русскому и четвёрки по математике и физике, сказал:

– Я бы посоветовал вам в скобочках за единицей поставить шесть.

Эдгар только про себя усмехнулся, ведь профессор не знал, что это были оценки из школы. А его диплом из физматшколы при НГУ он даже не посмотрел. Но спорить наш герой не стал и сделал, о чём его попросили.

Уладив оставшиеся формальности Эдгар направился в общежитие. У коменданта он получил бельё и ключ от своей комнаты. Общежитие произвело на нашего абитуриента большое впечатление. Это было огромное девятиэтажное здание со столовой в подвале. Войдя в свою комнату, Эдгар критически осмотрел обшарпанную с обратной стороны входную дверь. В комнате находились ещё двое абитуриентов. Он поздоровался с ними. Они познакомились. Одного звали Олег, который, как и Эдгар, поступал после школы. Второго звали Игорь и он поступал после службы в армии. С удивлением Эдгар обнаружил, что Олег очень тщательно готовился к вступительным экзаменам: на стуле против его кровати были разложены тетрадь и учебники. Ничего не сказав по этому поводу, Эдгар постелил себе постель и отправился в десятый корпус института, узнавать расписание экзаменов своего физтеха.

Экзамены должны были состояться уже через неделю с промежутком по неделе между ними. Их было три: физика, математика и сочинение по русскому языку. За последний из них Эдгар немного переживал: был риск за грамматическую сторону сочинения получить двойку и не быть принятым. Такой риск он уже испытал при выпускных экзаменах в своей школе. Его учительница Норец сказала ему тогда, что если он получит двойку за грамматику выпускного сочинения, то он останется на второй год. Остаться на второй год в матклассе из-за русского языка! Эдгар криво усмехнулся при этой мысли: он был уверен, что такого в истории его школы ещё не было.

Записав расписание экзаменов в свою записную книжку, Эдгар пошёл знакомиться с городом Т. Для начала он осмотрел достопримечательности, которые находились возле десятого корпуса его института. Поблизости через дорогу был парк с огромной скульптурой из двух бронзовых фигур и горящим в основании вечным огнём. Эдгар перешёл дорогу и подошёл к памятнику воинам, павшим в войне. Он чувствовал себя клопом в сравнении с величием этого мемориала. Обойдя вокруг бронзовый комплекс, он заметил, что за ним был обрыв, круто уходящий к реке, извивавшейся в долине. Вид был панорамный и, надо признать, довольно впечатляющий. Эдгар застыл на месте и направил свой отсутствующий взгляд вдаль. Странно, но никаких великих мыслей у него в голове не возникло, как про это он читал у классиков.