Владимир Невский - Удивительное рядом

– Долго ты. Обед давно готов.

– Вот и отлично. Проголодался очень – сил нет.

Паша разлил суп по тарелкам и …включил радиоприемник, тем самым создавая непреодолимую шумовую завесу.

– Что это значит? – спросил Федя. Хотя молодежь свободно может общаться, несмотря на то, что рядом надрывается магнитофон.

– У нас были гости.

– Серьёзно? – Федя отложил ложку. – Основания?

– Стулья сдвинуты с места.

– Это несерьёзно.

– Палаточную дверь я завязывал обыкновенным узлом, а когда вернулся – она на морской узел завязана.

– Что-нибудь пропало?

– Только один флакончик от комаров.

– Любопытство местной шпаны, – успокоено ответил Федя, продолжая поедать суп.

Но Паша так не думал, и было у него на это веское основание:

– Посмотри на отпечаток следа на пепелище.

– И что? – Гончар так устал, что ему не хотелось двигаться.

– Там отпечаток армейского ботинка. Ничего не говори. Знаю, что и мы в ботинках. Но размер? Это точно не наш. А у местных аборигенов ты видел добротные армейские ботинки? То-то, и я не видел.

– Любопытно.

– Это не любопытно. Это нездоровый интерес. Нам надо что-то делать.

Некоторое время они сидели в задумчивости, потом Федор внёс предложение:

– Нам надо покидать лагерь либо поодиночке, либо всё ценное таскать с собой.

– Лично я уже сжёг карту географа.

– То есть? – испугался Федя.

– Не дрейфь. Она в компе. Ноутбук же легче таскать

– Молодец, хорошо придумал.

– Да и потом, я думаю, что эта любопытная Варвара удовлетворил свою потребность. И ничего не обнаружил, – сказал Паша. – Флакончик только упёр.

И хлопнул себя по руке, убивая очередного кровососа. Те к вечеру активизировались.

– Держи, – со смехом протянул другу мазь. – Местное народное средство. Одной капли зелья хватает на несколько часов безмятежного существования.

– Фу, пахнет неприятно.

Зато Федор был приятно удивлен эффектом чудо мази. Не успел Паша помазать открытые участки тела, как комары бросились врассыпную. Образовали живой шар, кружились рядом, но ближе чем на метр не подлетали.

– Здорово! – восхитился Паша. – И где ты взял это чудо?

– У ведьмы.

У Паши в руках дрогнула кружка, и горячий кофе выплеснулся на ноги. Он вскочил, забегал, вспоминая нелитературный русский и могучий. А Федя залился веселым смехом.

– Ты серьёзно? – спросил Паша, когда успокоился.

– Да

– И ты видел бабку Ефросинью? У неё, конечно же, всколоченные седые волосы, нос крючком, а рот полон кривых и гнилых зубов.

Федя вновь весело рассмеялся.

– Нет, я не видел бабу Фросю. Только её внучку.

– И как она?

– Чертовски красива.

– Во! Ты применил слово «чертовски». Значит, она ещё не переняла у своей бабули все секреты колдовства.

Феде почему-то не хотелось с другом обсуждать Лидочку, поэтому он достал из рюкзака бутылку воды и пакет с дёрном.

– Что это?

– Вода и земля из оврага Дьявола.

– Ты лазал в овраг?!

– Да.

– Один!?

– Пашка, – пожал плечами Федя. – Ты же стал бы меня отговаривать.

– Ещё бы. Должен же быть среди нас хоть один здравомыслящий человек. Что хоть там?

– Жуть. Вроде ничего необычного, а оторопь берёт. Сейчас занесу фото в ноутбук, посмотрим. А это на десерт. – Он вытащил из рюкзака репей.

– Ни фига себе!! – глаза Паши сделались не меньше.

– Радиация.

– Понятно.

Они закончили пить кофе. Паша вскочил:

– Так, ты моешь посуду, потом работаешь с новой информацией, а я сгоняю в деревню.

– Зачем?

– Видел в магазине термосы. Воду надо сохранить для лабораторных исследований.

– Это ты молодец. Я даже как-то не подумал об этом. А то не довезем до Москвы.

– Я быстро.

– Давай.

24.

Паша уже возвращался обратно в лагерь, когда его внимание вновь привлек мужчина, сидящий на перилах крыльца и безмятежно курящий. И вновь, пройдя несколько метров, он остановился. Прикрыл глаза, внутренне сосредоточился, и память сложила-таки мозаику в правильную картинку.

– Так вот откуда мне показалось его лицо знакомым, – обрадовался он своему озарению. – Я видел его, во-первых: в вагоне-ресторане, когда он или читал газету, или делал вид, что читал. Во-вторых: он прибыл в Кедровку не на пароме, а нанял частника на второй день. При этом резко отвернулся, заметив меня с биноклем. В-третьих: он так же сидел тут и ничего не делал. Лишь курил и помахивал ногами, на которых были добротные армейские ботинки. Чёрт! – он выругался слишком громко, даже пробегавшая мимо собака отпрыгнула в сторону и залилась в лае. Паша продолжал путь, уже шепотом рассуждая:

– Что же получается? А получается совсем некрасивая картинка. Мужик сей сопровождает нас от самой Москвы. Откуда он узнал о нашей экспедиции, и в чём заключен его нездоровый интерес?

Мысль пронзила его молнией, Паша остановился и… покраснел словно девица.

– Так это же я слил информацию, конечный пункт нашего приключения. Это же Мария Сергеевна послала своего холуя следить за любимым сыночком. Помочь, подстраховать, в крайнем случае. Да, именно так.

Он вновь прибавил шаг. И теперь сам не знал радоваться или огорчаться такому повороту событий.

– Стоит ли говорить Фёдьке об этом? Вот Гамлетовский вопрос, вот дилемма. И на меня обидится Гончар, а на мать свою так вообще по гроб жизни. Отношения у них и без этого натянуты. Нет, не стоит говорить. По крайней мере, пока. Ничего страшного не происходит, а это главное. А там как время покажет.

25.

Гончаров уже сидел в палатке и работал на ноутбуке. Составил отчёт об овраге Дьявола.

– Зашнуруй палатку. Гнус налетит. – Не отрываясь от монитора, сказал он.

– Сегодня к тому же и прохладно, – ответил Паша. – Держи.

– Положи пока. Сейчас закончу. – Он и впрямь через минуту поставил последнюю точку и обернулся к другу. – А зачем два термоса?

– Если рассуждать логически, то завтра ты намерен отправиться на Ведьмино озеро.

Федя только рассмеялся:

– Ты гений, Пал Палыч. – Он перелил воду из оврага в термос, обмотал скотчем, указал на бирке место и время взятие пробы. – А гвоздодёр зачем купил? – удивился он, заметив, как Паша играючи перекидывает из руки в руку металлический ломик

– Какое-никакое, а оружие. Жаль, не догадался из Москвы газовый пистолет захватить.

– Думаешь, понадобится?

– Чем чёрт не шутит. Ох, опять я вспомнил чёрта. В этих краях это словечко словно висит на кончике языка и срывается в самые любые моменты разговора.

– Посмотри на снимки, а я пока упакую дёрн.

Паша улёгся на лежанку, включил ещё один фонарь и стал внимательно рассматривать снимки.

– Жутковатое место. Словно попадаешь в ад Данте Алигьери.

– Согласен.

– А это пещеры?

– Вход в одну из многих.