Антонина Евстратова - Прощать любимым. Роман, основанный на реальных событиях

В семье Марии все было хорошо и спокойно. Деревенские сплетни ее уже не волновали, она ходила с высоко поднятой головой. После родов, она стала женственнее, ее красоте не было равных девушек во всем районе.

Волнистые светло-русые волосы спускались с узких плеч. Ей завидовали все женщины и девушки, мужчины и парни не упускали случая, чтобы не заговорить с ней. Марии, конечно, это нравилось, но она предпочла обходить всех стороной и смотреть на всех свысока. Она помогала матери с отцом по хозяйству и не переставала думать о встречи со своим любимым, мечтала об их счастливой жизни.

Никто не мог предугадать, что будет завтра.

А завтра началась Великая Отечественная Война. Двадцать второго июня, тысяча девятьсот сорок первого года, Германия напала на Россию.

Всех парней и мужчин, кто мог держать в руках оружие, отправили в район для формирования отрядов и обучения военному мастерству. Мужчин постарше сразу отправили на станцию, а оттуда на передовую.

Жутко было смотреть, как матери, жены, сестры и дочери прощались со своими сыновьями, мужьями, отцами и братьями. Никто не сможет, описать того, что происходило в тот час, все понимали и точно знали, что провожают своих дорогих навсегда.

В деревне после ухода ребят и мужчин на фронт, оставались только старики, женщины, мальчики подростки и дети. Работа на полях остановилась.

Председатель созвал на сходку всех жителей деревни.

Пришли все, кто мог передвигаться.

Председатель поднялся на трибуну, на вид ему было сорок пять лет. Он снял с головы кепку. Волосы у него были черными и слегка покрыты сединой. А взгляд твердым и проницательным. Движения у него были быстрые, энергичные. Он обвел взглядом всех собравшихся.

– Дорогие мои земляки! – начал он, – я не виноват, что меня не взяли на фронт, это приказ свыше. У нас свой фронт, от нас с вами многое зависит, мы должны кормить наших защитников! Для этого мы остались здесь, заменим ушедших ребят, работавших у станков! Будем сами делать боеприпасы!

Кто-то выкрикнул: – У нас нет таких умельцев, чтобы эти припасы делать!

– У нас нет? – оживился председатель. – Вы оглянитесь, дорогие мои, какие орлы у нас остались, мальчики наши, они тоже солдаты! Верно, ребята?

Мальчики, от такой неожиданности, что им доверят станки, да еще делать боеприпасы, были в восторге, в один голос все ответили: – Верно!

– Молодцы, ребята! Другого ответа я не ждал!..

С минуту он молчал. – Еще у нас самая главная проблема, ни одного механизатора в деревне не осталось, простаивают трактора, хлеборобы наши ушли защищать Родину! Своих стальных коней они доверили своим женам, сестрам и невестам-красавицам, которые будут стоять за них у штурвалов, землю пахать, сеять пшеницу, рожь! Сейчас нам очень трудно найти трактористов… Он сделал краткую паузу.

Мария тянула руку, просила, слово.

– Говори, Мария, что у тебя?

– Я смогу работать на тракторе и готова начать пахать землю, хоть сегодня!

Председатель удивленно поднял на лоб свои черные брови.

– Я не ослышался, Мария, ты действительно, сможешь работать на тракторе?

– Да, смогу, меня научил мой дядя Яков, он лучший тракторист в соседнем отделении, но сейчас он тоже на фронте!

– Отлично, Мария! – он радостно улыбнулся. – А других девчат сможешь научить?

– Смогу!

– Вот и хорошо! Тогда не теряя времени, подбирай себе учениц, и чтобы через неделю трактора вышли в поле!

Мария сразу же на сходе выбрала девушек из своих подруг: Нюрку крестную мать своей дочери, она самая лучшая и верная подруга, Мархутку, Настю Бородину дочь повитухи и Шурку по прозвищу «мосол», форма ее лица напоминала лошадиную морду, ребята еще до войны посмеивались над ней, и спрашивали: – У тебя, Шура, отец был конем?

– Сам ты конь! – обижено отвечала она.

Мария оказалась хорошим механизатором, что позволило девушкам быстро научиться водить трактора и выйти в поле раньше, чем наметил председатель. Тракторов было четыре, а девчат Мария подготовила пятерых, одну из девушек на подмену.

Мальчики так же, сразу встали к станкам и осваивали устройство доверенной им техники. Учителем был военный офицер, специально командирован из района. В нем угадывался человек совсем другого склада: плотный, грубоватый, флегматичный, он был стройным и подтянутым, у него здоровый цвет лица, и производил он впечатление человека, готового принять любые трудности на себя. В те дни многие находили его жестоким, а он терпеливо ждал, когда ребята самостоятельно смогут работать на станках и изготавливать на них нужные детали.

Наконец, цель учителя, была достигнута, первый заказ на боеприпасы выполнен, и отправлен на станцию. Восторгу и радости у мальчиков не было конца, они научились тому, о чем и мечтать не могли. Но также и не думали о том, что им предстоит вынести на детских, еще не сформировавшихся плечах, взвалив на себя непосильное бремя, они стояли у станков сутками, спали по пять – шесть часов. От постоянного недосыпания и недоедания, у некоторых мальчиков были обморочные состояния. Родители, кто еще имел, какую-то еду, поддерживали их.

Председатель смог решить вопрос о выделении им ежемесячного военного довольствия, что очень поддержало их.

Бригада Марии работала без передыха.

Во время обеденного перерыва трактористки собрались у трактора Марии, поприветствовав друг друга, они присели на свои мазутные фуфайки, выложив из своих сумок поджаренную рожь.

Мархутка достала кусочек ржаного хлеба, поднесла к носу, – пахнет! Племяш угостил. – она сделала не большой надкус и положила кусочек обратно. – И когда же нам выдадут карточки? Племянник мой получил, и мальчишкам из цеха, как солдатам выделили довольствие.

Мария обвела взглядом девчат, – об этом мы спросим нашего председателя, как только он пожалует к нам!

– Не мешало бы, чтобы выдали карточки и на сало! – вставила Шурка «мосол».

– На тебя, Шур, добро переводить, не в коня корм! – пошутила Настя.

Шурка холодным взглядом окинула её и отодвинулась к Мархутке. – Зато ты, красавица! Уж кто бы говорил? Ты хоть видела в зеркале свои губы? – с усмешкой сказала она.

– Ну, видела и, что из того?

– Ничего, я же не говорю, на что похожи твои губы, – хихикнула она.