Семён Ешурин - Ауди Гауди. Любовный детектив

© Семён Юрьевич Ешурин, 2017

ISBN 978-5-4485-0725-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Миша Вайсман родился во Пскове. Отношения со сверстниками антисемитами у него не сложились, и мальчик записался в кружок самбо. Однажды сверстники привычно попытались его поколотить. Но попытка не удалась. Миша провёл с ними практическое занятие по самбо. После этого его стали уважать, хоть и без взаимности.

В 1991 году Вайсманы репатриировались в Израиль. 15-летний «скобарь» Михаил стал «Михаэлем». Семья поселилась в Холоне, пригороде Тель-Авива. Затем она пополнилась ещё одним членом. Новорождённую назвали на ивритский лад в честь покойной бабушки Анны.

Хана гордилась тем, что она – «сАбра» (то есть уроженка Израиля) и нередко подшучивала над старшим братом, который «всего-навсего ватИк» (то есть израильтянин, родившийся не в Израиле, а Б-г знает где!).

Окончив школу, Михаэль поступил в полицейскую академию, после окончания которой, работал в полиции относительно родного Холона.

Однажды произошла трагедия. Некий представитель так называемой «золотой молодёжи», будучи вдрызг пьяным, решил прокатить знакомых барышень «с ветерком». Он не справился с управлением и на полном ходу врезался в автомобиль, в котором ехали отец и мать Михаэля и Ханы.

Старшие Вайсманы погибли на месте. Слабым утешением было то, что виновник аварии признал свою вину. Вскоре он скончался в больнице а барышни выписались оттуда нескоро.

Хана училась в знаменитой тель-авивской математической школе «ШЕвах мофЕт». В выпускном классе у неё появилась подружка – одноклассница ГалИт Рабинович, с которой она обожала общаться по телефону. Однажды Михаэль заметил:

– Ты же со своей «Галочкой» без перерыва треплешься! Не даёшь ей слово вставить! Она хоть не обижается?

– Ничуть! Она единственная, кто умеет слушать! А говорит хоть и редко, да метко! Самая умная из всех Рабиновичей!

Брат усомнился:

– Даже умнее, чем Шолом Алейхем?

– А он-то здесь при чём?

– Так ведь его настоящее имя – «Шолом Нахумович Рабинович».

– Галит не глупее твоего классика! И даже на идише «шпарит», может, и хуже Шолома Алейхема но явно лучше, чем ты!

– У неё, наверно, и внешность «типичная»?

Хана неожиданно расхохоталась:

– Типичнее не бывает! На следующей неделе сам увидишь.

И он таки увидел! На следующей неделе Хана отмечала свой 17-й день рождения. Она пригласила всех девочек класса, а мальчиков – далеко не всех. Но тех и других было примерно поровну. И не потому, что подружки проигнорировали приглашение. Просто в классе (как и во всей школе!) представительниц прекрасного пола было намного меньше, чем представителей противоположного!

Хана пригласила гостей на три часа дня. Её брат с утра отсутствовал по делам и явился полчетвёртого. Как и следовало ожидать, он не был самым последним.

Красавец капитан полиции разбил сердца всех одноклассниц своей сестры. Особенно млела типичная еврейка с томным взглядом. Как и следовало ожидать, звали её «Галит». Михаэль попытался заговорить с ней на идиш. Девица с умным видом пресекла попытку:

– Немецкий – язык палачей!

– Это идиш.

– А идиш – язык рабов!

Тут даже Хана не выдержала:

– Во времена египетского рабства идиша ещё не было, а был иврит!

Михаэль усмехнулся:

– Вышли мы все из Египта,

дети семьи трудовой!

Несколько продвинутых мальчиков засмеялись. Галит, явно не знакомая с пародируемой революционной песней «Смело, товарищи, в ногу!», выдавила улыбку. Не желая более попадать в «скользкие» ситуации, она благоразумно отстала от Михаэля.

Наконец, одна из проголодавшихся спросила:

– ВсЕ пришли?

Галит ответила:

– Опаздывает Галит номер два.

Один из учеников уточнил:

– Судя по успеваемости, Галит номер два – это ты. А Галит номер один – Рабинович!

Михаэль удивился. Более типичной еврейки, чем присутствующая Галит было трудно представить! А пресловутая Галит Рабинович, выходит, должна быть более типичной.

Хана тоже уточнила:

– И она не опАздывает и даже не задерживается. Просто я пригласила Рабинович на четыре часа.

Вскоре раздался звонок в дверь. Часы на стене показывали ровно четыре часа.

Хана открыла дверь. Вошла стройная девушка среднего роста… экзотичной наружности. Пока она общалась с одноклассниками, капитан полиции подошёл к сестре:

– И это по-твОему «типичная еврейка»?!

– «Типичная» … азиатка. А про «еврейку» я и не говорила.

Галит Рабинович была узкоглазой, скуластой и с иссиня чёрными волосами.

Вскоре Михаэль разговорился с азиаткой. Сперва на идиш, который девушка и впрямь знала лучше него, затем на иврите и закончили родным русским. Галит по этому поводу заметила:

– Чувствуется, что для Вас русский язык родной, а для Ханы – факультативный!

– Меня уже все на «ты» называют.

– По согласованию с называемым?

– По согласованию – ты первая!

Затем началась трапеза. Михаэль мысленно отметил, что наиболее по-европейски держала себя за столом… азиатка! Последовавшие танцы показали, что «нетипичная» Рабинович не только самая умная, но и самая грациозная. От поклонников не было отбоя. Но девушка принимала знаки повышенного внимания сдержанно.

Михаэль не танцевал, но в промежутках между танцами продолжил «интервью». Выяснилось, что в Союзе Галит была не Галей (Галиной), а Гулей (ГульнАрой). Родилась она в Ташкенте. Её мать узбечка полюбила корейского гастарбайтера. Но остальные члены семьи его не полюбили, то есть невзлюбили. Будущий папаша не стал бороться за своё счастье и скрылся в неизвестном направлении.

Первые пять лет Гуля жила с матерью. По соседству проживала семья Рабиновичей. Они не могли иметь детей (последствие выкидыша) и очень привязались к смышлёной (хоть и экзотической даже для Ташкента) девочке. Супруги хотели удочерить Гулю, но мать заломила несусветную цену.

Вскоре к жадной матери посватался богатый жених. У него хватало своих детей (да и жён!) и воспитывать хоть и прелестную, но чужую дочку он не собирался. Мать попыталась «спихнуть» дочь соседям по более умеренной цене, но не на тех нарвалась! В итоге соседи удочерили таки Гулю, но богатому жениху пришлось даже доплатить!

Чтобы не смешить людей, девочка после удочерения осталась Гульнарой Шарафовой. Приёмные дедушка и бабушка часто общались на идише. Вскоре на том же языке заговорила приёмная внучка. А приёмные родители знали на идише лишь несколько слов. Через пару лет Рабиновичи переехали в город на Неве, и любознательная Гуля приобщилась к великой российской культуре.