Алексей Труцин - Меры предрасположенности

Масса людей-клонов с такой визуальной составляющей в своем гардеробе, как правило, уже давно духовно мертва. Они лишь тихо поддерживают свою биологическую оболочку рабским трудом и пару раз в неделю поощряют ее положительными эмоциями в виде горячительных жидкостей. Но таким человеком наш посетитель лишь только казался на первый взгляд из-за своей неприметной одежды.

НЕЗНАКОМЕЦ. Эх, нудная у тебя работенка. Космосом тут даже и не пахнет. (Снова менял тему незнакомец.)

НЕЙТАН. Каким еще космосом? Что ты вообще тут несешь? (Испуганно подвывал парень.) Пожалуйста, уходи.

НЕЗНАКОМЕЦ. Гармонию, неуч. Есть же два космоса – один со звездами, там, месяцем, другой означает эстетический баланс. Я о втором. (Спокойно и невозмутимо продолжал гость лавки.) Ты вот зачем за ножом полез, убить меня захотел?

Нейтан еще сильнее испугался от мысли, что он знал про нож. Тут точно было что-то нечистое. Незнакомец щелкнул большими пальцами обеих рук о средние. Нейтан промолчал и глазел в изумлении на действие, характер которого он совершенно не понимал.

НЕЗНАКОМЕЦ. Думаешь, что убил бы меня, думаешь, что вот все смертны?

НЕЙТАН. Ну, история еще не встречала человека, который бы не умирал. (Бормотал в ответ Нейтан.)

НЕЗНАКОМЕЦ. Ты что, дурак? А ты думаешь, он искал бы славы? (Парировал он.)

НЕЙТАН. Что тебе от меня нужно? (Вконец взорвался Нейтан и кинул со злостью палку колбасы в руках на пол.)

НЕЗНАКОМЕЦ. Да ничего. За водкой я пришел. Дерябнуть хочу, в моей фляге почти ничего не осталось. (Немного выждав, гость продолжил.) Тебя жизнь твоя достала, я же вижу, а ты на попытки помочь за ножом лезешь. Я же не со зла, пойми наконец. Или ты думаешь, что простой алкаш из этого проклятого Орехово-Зуево не в силах существование твое пресное изменить и разбавить? М-м-м, а с фокусом не пугайся. Я тебе, знаешь, просто показать хотел, что ножи для еды нужны. Чтобы колбасу резать, а не тех, кто тебе помочь пытается. Как же я накидался, ох, наши мне этого не простят.

СЦЕНА III

СОН В ЛЕСУ. ПРОБУЖДЕНИЕ

Нейтан проснулся от этого странного сна, оттого что с дерева на него упала капля от недавно прошедшего дождя, прямо на нос. Напряжение от ситуации, которая возникла в видении, резко спало, и парень начал расслабляться, потому что все это было не на самом деле.

ГОЛОС. Нейтан уснул летом посреди леса абсолютно голым, не боясь надоедливых кровососущих насекомых и риска быть застуканным такими же скитальцами. Это был довольно необычный способ отдохнуть от очередной рабочей недели в ненавистном ему магазине.

В России сейчас было не самое лучшее время в плане экономики, да и с поиском работы были ужасные сложности, так что приходилось довольствоваться тем вариантом, что его отец был директором точки с самым неоригинальным названием «Продукты». В Москве вакансию найти ему тоже не получалось, плюс дорога занимала много времени, поэтому приходилось изо дня в день мучиться от рутины участи продавца.

НЕЙТАН. Космос. (Вспоминая странный сон и улыбаясь, тихо произнес парень.)

Одежда его висела рядом на сучьях деревьев. Если чуть-чуть подальше пробраться вглубь леса, то можно было наткнуться на чистейшее озеро, прямо посреди его толщи. Парень хорошо ориентировался в местности, и он пошел к водоему, оставаясь полностью раздетым. Немного освежившись, Нейтан побежал, пытаясь поймать солнечный луч, который блокировали толщи деревьев, и, наконец, поймав, радостно улыбнулся.

ГОЛОС. Жизнь в провинции сильно отличается от нервной и четко распланированной бытности крупных городов. Такие люди, как Нейтан, действительно умели радоваться разного рода простым мелочам, как красоте природы. Сон же вскоре вовсе вылетел у него из головы.

СЦЕНА I

ПОМОГИТЕ НА ДОРОГУ

КАЖДЫЙ ИЗ ЦЕНЗОРОВ РАССКАЗЫВАЕТ ПОНЕМНОГУ. Мы восседаем на территории одного из старых и, казалось бы, заброшенных офисов электрозавода. Нас называют «цензорами» (далее без кавычек) . Мы занимаемся тем, что контролируем процесс всего текущего творческого созидания в стране, являемся негласными судьями и редакторами сцен массмедиа в самых разных их проявлениях: от музыки, до гаражной поэзии и живописи. В рамках нашей организации существовала установленная база данных, которая хранила в себе все когда-либо придуманное в России.

Обнаружение и слежка реализовывались при помощи изобретения еще советских ученых под кодовым называнием «синий кристалл». Все полученные материалы были четко задокументированы. Факт создания чего-то нового всегда оперативно фиксировался и систематизировался по группам.

Методы борьбы против инакомыслящих творцов были поистине изощренные. Неугодных талантов наша коалиция намеренно выслеживала и погружала в такие системные жизненные обстоятельства, что их творческие силы сами собой испарялись. Например, крамольного писателя или музыканта специально никто не брал на работу или он не мог поступить в вуз по указанию свыше. Люди опускали руки и теряли былые запалы своей мощной энергии, опускаясь на дно.

Мы искусственно моделируем для них неудачи. Кого-то просто спаиваем через специальных засланных работников. В особых случаях не гнушаемся также и исправительными учреждениями. Был бы человек, а статья-то найдется.

Наша команда была огромной воронкой фильтра, щитом от творцов для всей страны. Созидатели, которые создают, а затем живут в иллюзорных мирах, были самыми настоящими жертвами нашей организации качественного контроля содержимого их эскапизма. Ничего личного, но ничего лишнего здесь быть не должно. Зачем мы это делаем, вы узнаете позже.

Нужно понимать, что анатомически человеческому мозгу плевать, реальность вокруг или фантазия, поэтому герменевтика миров иллюзии так тесно вмешивается и формирует уже наш реальный мир. Человеческий процессор лишь получает зависимость от определенных реакций и выброс химии в соответствии с ними, не более. Контролировать то, что созидатели пытаются отложить в головах людей после своих творений, было крайне важной задачей для всего государства.

На серой двери в их офис была изображена странная субстанция с глазом, из которой торчали три пера синего, зеленого и оранжевого цветов. Неподалеку от места дислокации цензоров, около метро станции «Электрозаводская» стояла Надя. Ее миловидная и броская внешность привлекала внимание спешащих на работу людей. В руках у нее была табличка «Украли душу, помогите на дорогу в ад». Рядом стоял пакетик с киской, куда люди складывали мелочь. День близился к полудню, как к ней подошел некий Александр, одетый в строгий классический костюм, и кинул сто рублей.