Ольга Шапран - Записки об одной маленькой девочке. От 3 до 7

© Ольга Шапран, 2017

ISBN 978-5-4483-8701-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

– Оля, ты купишь конфет? – спрашивает Эля, как только я прихожу за ней в школу. – Я истратила деньги, – говорю я, насупив брови.

Незадолго до этого я купила вкусное мороженое и с наслаждением его съела. Но ребёнку об этом говорить не обязательно. – Так мы мою копилку вытряхнем, – говорит Эля, – и пойдём на базар у дома. – А какие конфеты? – спрашиваю я. – Да я тебе покажу, – говорит Эля, размахивая руками, и прыгает в кучу листьев. – Эля, вылезай! – кричу я. – Это же весело, – смеясь, говорит Эля и продолжает потрошить кучу.

– Оля, ты знаешь, что я хочу на день рождения? – спрашивает Эля, когда мы садимся в машину. – Нет, – говорю я. – Мы поедем в магазин приколов с тобой и мамой, я там выберу какой-нибудь прикол, и ты мне его подаришь, – скороговоркой говорит Эля. – Может, не надо? – говорю я. – Какой магазин приколов? Где он находится? – Не знаю, – говорит Эля. – Мне про него одноклассница рассказывала. – Ну так узнай для начала, – говорю я с чувством превосходства. – Оля, можешь посмотреть в интернете, – говорит Эля, и я хлопаю себя по лбу, чувствуя, как безнадёжно я отстала от нынешнего поколения. – Хотя знаешь, – говорит Эля, – на день рождения я хочу беременную Барби. В животе у неё куколка, и ещё к ним прилагаются разные комплекты одежды, три пары обуви, коляска, кроватка…

*** Дома мы вытряхиваем копилку, берём мелочь и идём на базар за конфетами. Проходя мимо игрушек, выставленных на улице, Эля кричит: – Оля, тебе показать куклу, которую я хочу на день рождения? – Покажи, – вздохнув, говорю я. Эля указывает на китайскую куколку, отдалённо напоминающую Барби, к которой прилагается целый шкаф вещей. – Вот эту. Запомнила? – говорит Эля. – Да, – неуверенно говорю я и мы, купив вместо конфет жвачек с переводками и киндер, направляемся к дому. – А теперь мы будем делать невидимые чернила, – кричит Эля, когда мы проходим в кухню, и достаёт молоко, соль и лимон. – Может, не надо, – говорю я, закрывая лицо руками.

Семь лет назад у меня появилась племянница. Сначала она была маленьким агукающим комочком, затем лысеньким, ползающим человечком, лепечущем на непонятном языке. А когда племянница превратилась в прямоходящего homo sapiens и научилась ясно выражать свои мысли, я начала записывать её слова. Дети всегда привлекали меня своей прямотой, честностью и непосредственностью. Они не имеют представления, как должно быть и смотрят на мир свежим взглядом. Они непоседливые, творческие и порой смешные. Дети могут многому нас научить. Позже у Эли появился братик, и в сборник также вошли рассказы о нём. Предлагаю вашему вниманию свои записи – результат моих наблюдений и общения с племянниками в течение нескольких лет.

– Едем в магазин за продуктами! – кричит Эля.

– Что будем покупать? – интересуюсь я.

– Булочки! Возьмём побольше… Ещё бери, а то мало взяла! – Эля укоризненно смотрит на единственный кубик, который я верчу в руках.

Нагружаю две сумки «булочек» – это пирамидки, медведи, зайцы, куклы, словом, почти все игрушки.

– Вот теперь хватит! – удовлетворённо говорит Эля. – Теперь идём на пляж!

Мы располагаемся на «песке», погрузившись в мягкие кресла, съедаем по «булочке» и «загораем».

– Давай плескаться! – предлагает Эля. Бросается на пол и ползёт (плывет), потом задерживает дыхание (ныряет).

– Пора спать! – говорит через минуту.

Только я прикрываю глаза и облегчённо вздыхаю, как непоседа уже вскакивает со стула.

– Всё, поспали! Идём купаться!

– Отличная у нас жизнь, – улыбаюсь я – спим да плаваем.

– Да! На море хорошо. Мы здесь жить останемся, – заключает Эля.

Когда я прихожу к Эле в гости, выбор у меня невелик: играть – либо в прятки, либо в догонялки. Все пять мест, где можно спрятаться в маленькой квартире, изучены вдоль и поперёк. Я уже не говорю про бег с препятствиями, когда мы рискуем что-нибудь сломать или налететь на ничего не подозревающих домочадцев.

– Эля, ты придумала новую игру? – спросила я сегодня, когда пришла в гости.

– Да, будем играть в собакокот!

– Что это за игра?

– Берёшь меня за плечи и бежишь! – радостно сообщила племянница. И не дожидаясь моего ответа, схватила меня за руки, положила себе на плечи и понеслась в другую комнату. Я бежала за Элей, стараясь не наступать ей не пятки. Стулья разлетались в стороны, домочадцы с удивлением смотрели на нас.

– То же самое, что догонялки, – констатировали они.

– Ну да! – подтвердила Эля. – Можем ещё поиграть в хвосторыбу.

– А это что за диковина? – вздохнула я.

– Ложишься на пол и ползёшь, – объяснила Эля.

– О, нет! Лучше в прятки.

Казалось, Эля только этого и ждала.

– Ура! – закричала она и потащила меня в соседнюю комнату. – Мама, считай!

– Спрячемся в ванной? – предложила я. – Свет только не включай!

Мы залетели в тёмную комнату и громко хлопнули дверью.

– Тише ты, – сказала я.

– Ха-ха, – смеялась Эля, и я не могла её утихомирить. Неожиданно она успокоилась и спросила серьёзным тоном:

– Оля, а здесь нет Змея Горыныча?

– Нет, – успокоила её я.

– А бабайки?

– Тоже нет.

– И даже собачки?

Мы принялись хохотать и нас очень быстро нашли.

Сегодня я выступала в роли художника. Племянник вручил мне мел и потребовал, чтобы я нарисовала на асфальте «гав-гав», «р-р-р» и «слён». Нас быстро окружила детвора. Всем было интересно, что у меня получится.

За собаку я принялась довольно уверенно. Это животное я не раз рисовала в детстве. Собака неизменно стояла боком, как бы я ни старалась усадить её или повернуть в анфас. Критически оглядев своё творение, я для верности пририсовала вверху облачко со словом «гав», немало не заботясь о том, что дети 3—4 лет читать не умеют.

Что касается львов, здесь дело обстояло гораздо хуже. Голова получилась непропорционально большой, грива, как истрепавшаяся бахрома, развевалась по ветру, тоненькие лапки еле удерживали громоздкое тело и, в завершение, легкомысленно болтался хвостик с кисточкой.

«Да, ребята, это лев», – втолковывала я им, наблюдая, как моя уверенность постепенно испаряется. И племянник сопровождал мои объяснения грозным рычанием.

Слон вообще никуда не годился. Я сникла окончательно. Почему-то он стоял на задних коротких лапах, расставив передние в стороны. А хоботом мог обвить себя несколько раз.

Детвора молча разглядывала рисунки.

«А теперь обезьянку делай,» – попросил один мальчуган, и я позвала племянницу: