П. Кабанов - Робинзон из «Комфорта». Детективы

В итоге удалось в подробностях восстановить события последней их встречи…

Решение о вечеринке приняли за день до неё. Продукты купили за счёт товарищества. Все блюда готовила Ольга – жена Вадима и его мама. Она потом ушла домой. А подавать на стол Ольге помогала жена её брата —Лариса Титова. Она и села с краю, рядом с Ольгой, чтобы в любой момент быстро принести из кухни на стол нужные блюда.

Сначала слово взял Вадим и чуть ли не официальным тоном рассказал о делах товарищества. Затем последовала высокопарная речь Николая. Третий тост произнёс Павел, и мужчины, стоя, выпили «за дам».

После нескольких рюмок Никита Савельев взял в руки гитару и спел парочку шуточных песен. Он всегда удивлял своих друзей своими новинками. Потом стал играть известную эстрадную песню, её подхватили. Потом наступило время танцев. В центре внимания была Светлана Волкова. Чаще всего её старался выбрать Николай Попов, за что жена несколько раз толкнула его в бок.

Как оказалось, все участники вечеринки заметили повышенное внимание к жене Попова со стороны Вадима. Он и на танец её пригласил, и когда пели песни, посматривал на неё.

Опрашивая всех, старший лейтенант попросил вспомнить, кто где находился, и какая музыка звучала в момент, когда Никишину позвонили на мобильник с угрозами. Ему нужно было выяснить, все ли были в это время на месте: тот, кто отсутствовал, не смог бы ответить на эти вопросы. Но все были на веранде. В общем полученные сведения ничего не говорили о причинах исчезновения Павла.

Что же могло произойти? Похищение, убийство? Кому понадобилось? Попову, – чтобы убрать Волкова и добиться его Светланы? Слабоватый мотив. Обычно те, кто часто «бегают налево», сами своих жён не бросают. Жене Попова – за то, что её муж пытался ухаживать за женой Волкова? Но она бы мстила Светлане, а не её мужу. Да и характер отношений не требовал мести: никаких измен всё-таки не было. И самое главное: где пострадавший? Может быть, Волков просто сбежал из семьи? Тоже не похоже. Видимо, без помощи Александра Леонидовича ничего не получится.

Будько имел в виду следователя по особо важным делам подполковника Кузьмина – своего давнего наставника. Его советы не раз помогали старшему лейтенанту…

Кабинет Кузьмина был в этом же здании. Будько постучал в дверь.

– Входите! А это ты, Михаил! Что-нибудь случилось?

– Да, вот, расследую пропажу человека. Версий выдвинул много, как вы учили, и пока ещё не все проверил, но чувствую: впереди – тупик.

– Рассказывай.

Выслушав старшего лейтенанта, Кузьмин включил на соседнем столе чайник, когда тот вскипел, налил две чашки.

– Давай-ка, выпьём чайку и подумаем. Если он не сбежал от семьи и у них в этом плане всё благополучно, то остаётся одно – деньги. Именно из-за них люди, порой улыбаясь, делают пакости друг другу, а нередко и убивают. Так что ищи деньги.

Ты проверил их бухгалтерию? Сколько у них на счету, как распределяют прибыль, куда потратили? Проверь покупки, долги. Ну ты сам знаешь. Придумай, как это всё выяснить. Официально проверить бухгалтерию можно только в рамках уголовного дела, но оснований для его возбуждения пока нет. Ищи. Думаю, его пропажа и звонок в день вечеринки как-то связаны. Возможно, тот, кто звонил, начал осуществлять свои угрозы.

7

Павел лежал на горячем песке. Пошла уже вторая неделя его жизни в шалаше. Он уже всерьёз обживался на пустынном берегу. Прогревание спины помогало: легче стало ползать и забрасывать удочку. Рыбой он себя пока обеспечивал. Понемногу заготавливал её впрок. Сначала сушил на песке, потом подолгу держал в дыму перед шалашом. К тому же дым отгонял и надоедливых комаров.

Начал копать себе нору на зиму – где-то ведь придётся прятаться от холода, пока река не покроется крепким льдом, и он сможет отправиться вверх по течению. Надо вырыть целую траншею, набить её мелкой сухой травой и сделать себе подобие птичьего гнезда. Не торопясь, понемногу ковырял обувной ложкой землю и выбрасывал её наружу, тем самым создавая барьер для защиты шалаша от воды в проливные дожди. Корни упавшего дерева были вывернуты, поэтому, углубляясь в грунт, особого сопротивления не встречал.

Он уже сплёл несколько щитов из ивняка для боковых стенок шалаша и закрывал вход на ночь. В костёр подкладывал сучки потолще, чтобы утром не тратить бензин, а разводить огонь, раздувая угольки. Срезанную ножом траву сушил для утепления шалаша. Уже сейчас его ложе было доверху набито сеном и напоминало воробьиное гнездо: мягкое и тёплое.

Но что будет, когда наступят холода? Река и в морозы не сразу застынет! Почему бы не сделать печку? Как делаются камины – знал. Печка – тот же камин, только со сложным дымоходом – с коленами, чтобы замедлить скорость горения, иначе дров не напасёшься. Глину он видел, песок есть, форму сделать не так уж и трудно из той же берёзовой коры. Надо налепить и высушить несколько сотен кирпичей. Можно даже их немного обжигать в костре. А если кирпичами обложить его шалаш со всех сторон – получится настоящий дом. До холодов можно успеть и дров наготовить.

Скорее бы встать на ноги! Тогда бы и пищу новую нашёл. Должны же быть в реке, например, ракушки. Он вырыл бы для них проточный заливчик и сохранил живыми до наступления холодов. Насобирал бы грибов и ягод. Насушил бы их, пока солнце греет…

На следующий день Павел приступил к изготовлению кирпичей. Хотя в душе всё-таки надеялся на чудо – на возвращение домой ещё летом. И это чудо однажды явило себя!

В тот день, наловив, как обычно, рыбы, он лежал на боку и смотрел вверх по течению. В противоположную сторону смотреть не любил. Знал: все сибирские реки текут на север. И хотя течение показывало на юго-запад, он понимал, что здесь просто поворот реки. А что его ждёт на севере – неизвестно. К тому же оттуда ничего не приплывёт, а сверху уже приплыл пакет с полиэтиленовым мешочком.

Вдруг заметил: издали к нему плыло что-то серое. По мере приближения предмет превратился в большую автомобильную камеру. У Павла забилось сердце. Надо во что бы то ни стало поймать её! Развернул удилище, стал сползать в воду, надеясь подцепить её на крючок. Главное – не упустить! Нет, удочкой не достать – камера плыла по середине реки. К тому же леска может не выдержать или крючок, чего доброго, проткнёт камеру! И, бросив удилище, он поплыл наперерез. Доплыл, схватил одной рукой, другой погрёб к берегу.

Когда выбрался на песок, долго лежал. Его немного снесло по течению. Надо ползти назад. Опять заболела поясница. Отогревшись, стал гладить камеру, как особо драгоценную вещь. Она была то ли от большой машины, то ли от колесного трактора. Снизу приклеено резиновое днище – это же самодельная лодка! На дне была деревянная распорка с привязанным к ней куском лески и двухметровой капроновой верёвкой. На конце верёвки – узел с ивовым листком. Видимо, рыбак, привязав лодку к кустам, оставил её на ночь в надеже поймать крупную рыбу. Она и схватила наживку, утащила камеру, а потом «ушла» сама, оборвав леску.