Игорь Сотников - Его величество и верность до притворства
- Название:Его величество и верность до притворства
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Ридеро
- Год:неизвестен
- ISBN:9785448591709
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Игорь Сотников - Его величество и верность до притворства краткое содержание
Его величество и верность до притворства - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
И, наверное, первому попавшемуся на глаза Тужуру герцогу, не избежать своих репутационных потерь в глазах короля (ими на данный момент выступал Тужур), если бы не закон внутренних дворцовых покоев, где только королевские покои и то за редким исключением, могут оказаться в одиночестве или в единственном числе. А так все попытки встретить придворное или какое-другое лицо в одиночестве, практически всегда были обречены на неудачу. Так и Тужур встретил своего первого попавшегося ему на глаза герцога, не в одиночестве, а сразу же в компании такого же герцога. И этими двоими герцогами были де Гиз и Генрих Анжуйский, чьи воспламенённые ненавистью взгляды, явно говорили о том, что они как всегда что-то или кого-то не поделили. Правда, ответ на эту, в общем-то, не сложную загадку, нашёлся сразу и вид отдельно стоящей мадам де Ажур, сразу же наводил на свои подходящие моменту мысли.
– А вот это уже интересно. – Заметив всех и в том числе то, что он остался незамеченным, решил таким и оставаться Тужур – большой любитель подглядывать и подслушивать то, что во дворце творится и делается.
– Герцог, не смею вас больше задерживать. – Этим своим, с двойным дном заявлением, с явным намёком на подчинённость существующей государственной иерархии герцога де Гиза, Генрих Анжуйский вызвал у де Гиза нервную судорогу мышц лица, онемение речевого инструмента – языка и блуждание его закружившихся вокруг своей орбитальной оси глаз. А всё потому, что де Гиз оказался застанным врасплох этим, до чего же ловким Генрихом, который всегда умеет появляться очень тихо и в самый, не то чтобы неожиданный, а в очень неудобный, способный многозначительно трактоваться и тем самым с компрометировать, момент.
Правда, если уж быть не слишком предвзятым к Генриху, что в случае с де Гизом недостижимо, то один только вид Генриха уже затмевает перед де Гизом все другие лица, и если принять во внимание все те обстоятельства, которые, в общем-то, и послужили всей этой запутанной ситуации, в которой так неожиданно для себя оказался де Гиз, то, пожалуй, де Гиза можно понять. При этом Генрих, был всего лишь её невольным наблюдателем, и скорее неловкость де Гиза, вызванная у него в той же неожиданной манере, появлением перед ним мадам де Ажур и создала предпосылки для такого гневного перехода на титульные личности.
А ведь герцог де Гиз не только никого не звал, как это по своему ошибочному предположению думала мадам де Ажур, но и даже представить себе не мог, что эта его востребованная природным естеством уединённость, по выходу из состояния зависимости от неё и из того места где всё это происходит, вызовет такое встречное, нос к носу внимание у оказавшейся на его пути мадам де Ажур.
Ну а мадам де Ажур скорей всего и сама стала жертвой обстоятельств, сложившихся из её самомнения и своих ошибочных представлений о степени нетерпимости требований к ней де Гиза (при этом нельзя забывать и о Генрихе, чьи многозначные взгляды на мадам де Ажур внесли сумятицу в ход её мыслей). Так она, находясь на перепутье пути, как натура рассудительная, всегда предпочитающая рациональный подход к своим взаимоотношениям с вельможами, решила, что пока от Генриха ясных сигналов не поступило, то в данном случае будет разумно следовать велению своего сердца и по дальним пятам за герцогом де Гизом.
Ну а де Гиз своим, с хромотой ходом, не мог не вызвать у мадам де Ажур множества затрудняющих ход самой её и её мысли вопросов. Где главным из них был – а куда он её интересно ведёт? И чем дальше герцог де Гиз удалялся от главного зала дворца, делая свои, уже становиться весьма загадочно и страшно, что за переходы, тем больше мадам де Ажур начала терять уверенность в себе и своей проницательности насчёт герцога.
– Он что там такого удумал, шалун? – первая, содержащая в себе больше флирта, чем вопросительности мысль мадам де Ажур, со временем сменилась на более неприметливую. – Он что, загоняв, уморить меня хочет? – После чего следует ещё несколько изнурительных переходов и в голове мадам де Ажур уже поселяется раздражение. – И вправду говорят, что внешняя хромота есть порождение внутренней хромоты души. – Но герцог де Гиз, как будто и не слышит за своей спиной всех этих стуков – бушующего в негодовании сердца мадам де Ажур, которое сопровождает звучное хлопанье ею дверей, и следует дальше. Где даже, кажется, что он, дабы подразнить мадам де Ажур, забыв про свою хромоту (чему поспособствовала его кратковременная вынужденная остановка, на которой настаивал граф де Шале, отправленный к герцогу группой заговорщиков, для того чтобы убедиться в своей безопасности), ускорил свой шаг и пытался от неё оторваться.
– Ах ты, хромая кочерга! Значит, вначале решил голову вскружить даме, а теперь удрать задумал. Да ни за что! – заметив все эти скоростные устремления де Гиза, мадам де Ажур, воспылав ненавистью и в некотором роде безмерным безумством, на которые способны лишь отвергнутые дамы, решив, не смотря ни на что, добиться своего, тоже придала ускорение своему шагу. Что собственно и приводит мадам де Ажур к тому, к чему и должно было привести при её бестактной неосмотрительности – к столкновению с герцогом де Гизом прямо в самых дверях ведущих в отдельные мужские покои.
И если интуиция мадам де Ажур не подвела её насчёт того, в какие двери скрывался впереди идущий герцог, то вот насчёт того – следует ли ей, неразумно пренебрегая собой, незамедлительно и без задержки на раздумывание идти вслед за ним за эти все двери, то она определённо заблуждалась.
Ну а герцог де Гиз, можно сказать опять еле успел и теперь после этого своего – вовремя прибытия, так сказать, вновь воспарил духом и, находясь в полной забывчивости ко всему низменному и мирскому, даже не готовясь (при его-то состоянии и титулах ему всё по плечу), в таком состоянии и выдвинулся на выход из этих внутренних отдельных мужских покоев, где к обоюдной трепетной неожиданности и наткнулся нос к носу с мадам де Ажур. Ну а такая близкая и касательная их носов неожиданность, в тот же момент вызвала у них обоих непроизвольные сокращения лицевых мышц. В чём, в общем-то, нет ничего предосудительного, если бы не место их нахождения, налагающее на все их действия свой формирующий их должное понимание подтекст.
– Что это всё значит, мадам? – первым своим недовольством разразился герцог де Гиз, заметив все эти носовые морщинистые движения мадам де Ажур, которая не только осмелилась так неожиданно, без предупреждения приблизиться к нему своим длинным носом («Да после такого, меня глядишь, прозовут Его касательство», – даже взмок от своих предположений герцог де Гиз, как никто другой знавший дворец, со своими интригами и злопыхателями, которым только дай повод для выдумок), но ещё при этом демонстративно морща нос, тем самым выказывает претензии к нему. Так что озвученный герцогом вопрос, как продолжение его внутреннего вопроса: «А как это понимать? И что она хочет сказать, что я источаю не запахи благовония, а как у черни, смрадное зловоние?», – не мог не прозвучать в устах герцога, для которого любой намёк на его невыносимость (кроме его политической деятельности) был вызов ему.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: