Людмила Серая - Река Жизни

Каково же было его удивление, когда, выйдя на берег, он и вправду увидел плывущую мимо бочку, которая немного застряла в камышах и теперь, словно заигрывая с ним, покачивалась на волнах.

– К тебе что ли? – раздался бренчащий голос мудрой Черепахи откуда-то сбоку.

– Я не знаю, то есть возможно, мне ведь очень нужна бочка. А вы-то откуда знаете? – совсем оторопел Петер, который никогда не разговаривал с этой почтенной дамой раньше, хотя часто видел ее нежащейся на песочке неподалеку. Он вообще не понимал, почему она так неожиданно и просто начала разговор. Разве старушки не должны произносить что-нибудь вроде «Прекрасный денек, не правда ли, голубчик?» или «Подайте мне руку, молодой человек».

– На, – проигнорировав вопросы, Черепаха со скучающим выражением протянула ему свой посох, что было весьма кстати.

Схватив палку, Петер подтянул бочку и вытащил ее на берег. Тяжелая, ладно сделанная, она была словно создана для сидра, и в ее присутствие здесь было просто невозможно поверить. Он уже начал представлять, сколько яблок потребуется на производство сусла, из какого ручья лучше взять воду и куда эту бочку можно будет поставить…

– А теперь верни-ка мой посох, молодой человек! – прервал его фантазию тот же голос. Действительно, Петер совершенно забыл поблагодарить мадам Черепаху.

– Ох, спасибо вам большое за вашу помощь. Держите ваш посох, конечно. И… Вы не знаете случайно, откуда принесло эту бочку? Может быть, там есть еще, бочки?

– Откуда-откуда. Вот молодежь, совсем ничего о мире не знает. Порядок таков: сколько отдашь, столько и будет тебе бочек, понятно? Неужто и это молодому уму непостижимо! – голос хоть и был ворчливый, но глубоко внутри за кулисами старческой хрипотцы пробиралась лукавая нотка. И чего греха таить, любая пожилая леди жаждет поделиться мудростью Времени, мудрость для того и не дается при рождении.

Понятно не было. Петер стоял и смотрел то на полоумную рептилию, то на чудесное явление в виде бочки, то на отстраненно сверкающую гладь воды и думал, что и кому он должен отдать. Мысли его так путались, что даже подергивался глаз, а пальцы перебирали воздух.

– Ты хоть знаешь, как это место называется, винодел?

– Э, я? Я не винодел, по крайней мере, пока я еще не он. Конечно же, я знаю! – взял себя в руки Петер. – Это река!

– О-хо-хо-хо, а-ха-ха-ха! – раздался хриплый смех Черепахи. – Ну, конечно, так вот и просто река, просто река просто подбросила тебе бочку. Какая смекалка! Это Река Жизни, невежда, и она опоясывает весь мир, соединяя прошлое и будущее, людей, животных и птиц. В ней перемешивается все хорошее и все плохое до тех пор, пока не наступает полная гармония. Благодаря этой Реке мир еще стоит, а если вот такие, как ты, будут глупо себя вести, то, возможно, скоро перестанет.

«Ну, дает, бабуся. Еще и обзывается», – окончательно убедился в ее склочности Петер. Но он был так доволен своей находкой, что совершенно не мог сейчас злиться на Черепаху и поэтому, вежливо попрощавшись, покатил свою бочку в сторону дома.

На пригорке, за черничником, к старту готовилась Стрекоза. Расправляла красивейшие слюдяные крылья, поправляла модную прическу в стиле «боб».

– Не подбросите меня, леди Стрекоза? – подмигнул восхищенный Петер глазастой летчице в серебряном костюме. Она возмущенно щелкнула крыльями в его сторону, сочтя его редкостным нахалом.

– Ладно-ладно, я еще найду свою удачу! – махнув рукой, с легкой досадой произнес Петер.

В тот же вечер он принялся за изготовление сидра, но мысли его все время возвращались к истории о Реке. Правда ли, что это Река Жизни? Тогда у нее наверняка есть секрет. Может быть, она умеет слышать мысли, если подходишь достаточно близко? Он даже прогулялся на берег и громко подумал еще об одной бочке, но ничего интересного не случилось ни в этот день, ни на следующий. Однако же Черепаха откуда-то знала, что эта бочка приплыла именно к нему. Может, Черепаха все подстроила? Хотя вряд ли, учитывая некоторую скверность ее характера.

Два дня и две ночи Петер крутился вокруг одной-единственной идеи и наконец-то решился. Была не была! Не попробует – будет вспоминать и мучиться, а если попробует и ничего не выйдет, так никто ничего и не узнает. Он сложил корзину самых спелых яблок и снова отправился на берег. Постояв с минуту перед рекой и мысленно ругая себя за необоснованный авантюризм, Петер взял круглое увесистое яблоко, замахнулся и со всей силы бросил его в реку.

«Ульк!» – только облизнулась река, проглатывая плод. Несколько минут Человек смотрел, как мало-помалу потонула добрая часть его последнего урожая. «Эх, я и дурак!» – выпалил охотник за бочками и побрел домой. Очередная ночь прошла в круговороте мыслей между маленькими снами, где наш герой постоянно бежал, а наяву так сильно дергал ногами, что иногда и вовсе оказывался на полу.

Проснувшись в отвратительном настроении, Петер подобрал несколько разных палок и стал собираться на Реку: вчерашнюю догадку все же требовалось проверить. Уже издалека, почти сразу за изгибом реки, он увидел, как показались одна, другая – целая дюжина бочек такого же вида, что и предыдущая. Настроение моментально переменилось, блеск в глазах сверкал, подобно солнцу.

– Работает! – так радостно вскричал Петер, что проплывавшее мимо утиное семейство удивленно обернулось в его сторону.

– Что работает? – поинтересовался бобер, который возился с камышом неподалеку.

– Река работает. Она может, она умеет… меняться! Если отдать ей что-то ценное, она одарит тебя чем-то нужным и не менее важным. Поэтому она и называется Рекой Жизни. Я отдал ей шляпу, совсем случайно, а потом подарил целую корзинку яблок, и теперь у меня есть бочки для сидра! – возбужденно протараторил он, еще не до конца поверив в свое счастье.

Бобер только хмыкнул. Он так давно работал на Реке и так хорошо изучил все ее привычки, что эта история не стала для него новостью. Однако ему никогда не приходило в голову воспользоваться этим знанием. Бобер вообще не понимал, зачем люди всегда что-нибудь хотят и при этом с таким трудом осознают, что прежде, чем требовать, нужно предложить. Бобер от эдакой арифметики был далек, других забот хватало, и совершенно не требовалось искать новых.

А Петер до темноты все вылавливал и перекатывал бочки поближе к родной яблоне.

В сумерках он, как и раньше, уже сидел в кроне своего дерева, довольный проделанной работой, и наблюдал закат. Но сегодня он не разбрасывал беззаботно яблочные зернышки. А, напротив, был очень тих и серьезен. Он размышлял о других людях, фермерах, ремесленниках, мореплавателях, которые обитают вдали от Реки Жизни и не могут воспользоваться ее дарами с той же простотой. Есть ли у них свой способ передавать и обменивать предметы или нет? Может ли перо, которое он нашел несколькими днями ранее, тоже оказаться чьей-то собственностью? А если, не вернув за него долг, Петер подвергает опасности круговорот вещей? Эта мысль заставила его неприятно поежиться. Как же поддержать баланс, если он даже не знает, где зимуют Шляпы-летяги и куда вообще уходит Река, откуда она течет и каким образом соединяет миры? Вопросы множились в его голове наперегонки с зажигающимися в небе звездами.