Антология - По ту сторону реальности. Сборник мистики и фантастики. Том 1

– Это плохой дом. Там умерла целая семья, один за другим. После смерти Мэдисонов никто не хотел покупать его. Какая-то странная у него энергетика, там невозможно находиться.

– Ты там была? – Я стянула со стула кофту и закуталась в нее, чтобы заменить ощущение пелены тьмы на плюшевые прикосновения любимой кофты.

– Была, когда была такая, как ты сейчас. В вашем возрасте все интересно, многие лезут, куда не надо, вот и мы с друзьями полезли.

– И что? Что там было?

– Заброшенный пустой дом. В нем все, как было при владельцах, он даже не разграблен. И если честно, ничего не хочется оттуда брать, ни к чему прикасаться. Кажется, протянешь руку, прикоснешься, и он всосет тебя в свои стены. Даже вспоминать жутко. – Мама взмахнула рукой, словно отмахиваясь от неприятных воспоминаний. – Забудь, это всего лишь сон, идем, я приготовила гречишные блинчики, как ты любишь.

Днем в школе Джеймс Саммерс и его «свита» выглядели загадочно-мрачными. Они избегали общения с поклонниками, тихо переговариваясь и косясь на Шейлу. Я понимала значение их взглядов, но старалась ни в коем случае не выдать им это понимание.

После уроков они быстро разошлись по домам. Кажется, Майкл Вудс с Сидом собирались перетаскивать кирпичи и цемент к тому дому, где они собрались что-то сделать с Шейлой. Как они выманят ее из дома? Я не могла не думать об этом, и я никому не могла об этом рассказать.

Мне вспомнилось лицо Шейлы Макферсон – бледное личико сердечком, с коричневыми веснушками на носу и огромными ярко-синими глазами. Хорошенькая ирландская девочка. Если распустить волосы, сделать макияж, и переодеть, ее смело можно было бы назвать красавицей.

И как ее угораздило связаться с кретином Джеймсом, может быть она надеялась таким образом покинуть ряды отверженных и хотя бы немного завоевать расположение сверстников? Не могла же она на самом деле влюбиться в это двуличное, самонадеянное чудовище!

За окном медленно начинался вечер, еще немного, и начнет темнеть, а я не могла не думать о Джеймсе и его сумасшедших отмороженных дружках. Так уж сложилось, что я в курсе готовящегося нападения, и если с Шейлой что-то случится, я не смогу всю жизнь жить с мыслью, что я знала и ничего не сделала, чтобы предотвратить или как-то помочь маленькой напуганной ирландской девочке.

Как мне поступить, чтобы самой не попасть в переделку? Вызвать полицию? Но это лучше сделать, когда будет факт преступления, иначе надо мной только посмеются. Я подошла к зеркалу и долго смотрела на свое отражение. Ну вот, чего я паникую? Они же не убить ее хотят, в конце концов, а только замуровать в этом доме. На улице тепло, кислород там есть, а когда они уйдут, я попытаюсь ей помочь. Если не справлюсь сама, тогда позову на помощь полицию и взрослых.

А сейчас я должна туда пойти, я просто не могу туда не пойти! Она одна, потерявшая своего малыша юная девочка, а их трое – злобных, отмороженных подростков. Пусть на расстоянии, пусть не ввязываясь за нее в драку, но я буду рядом, поблизости, и попробую ей помочь, как смогу. Я же капитан команды! Я же лучшая, я самая смелая и сильная, и я должна, должна туда пойти!

Одеваясь, я выбирала самую удобную одежду для лазанья по заброшенным домам. Также я взяла с собой рюкзак с маленькой бутылкой воды, фонариком, веревкой, эластичным бинтом, спичками и ножом. А еще мне понадобится молоток для того, чтобы выбивать кирпичи из проема окна.

Я не Сара Коннор, не спаситель мира, и не какой-нибудь там супергерой, я нормальная девушка 16 лет, а нормальный человек не останется в стороне, когда другому нормальному человеку грозит смертельная опасность – вот и все мои мотивации. И еще: может быть, я сделала глупость, но я никому не проболталась. Мой лучший друг, опыт, подсказал мне: там, где создается глупый ажиотаж, все обычно плохо кончается, а моя задача, как капитана группы поддержки, сделать из плохих обстоятельств хорошие условия.

И я увидела все… Как они гнали ее по холмам окраины города, как догнали, схватили и поволокли под руки, как они глумились над ней, а она плакала и пыталась вырваться. Они что-то гневно выговаривали ей, поучительно размахивая указательными пальцами, наверное, что-нибудь вроде того, что такая, как она, не имеет право жить в их прекрасном, ханжеском городке.

А потом они затолкали ее в наполовину засыпанное песком окно, и она упала внутрь дома. Из-за того, что фундамент дома провалился, стены осели, и ветра надули песка, первый этаж дома снаружи был засыпан, и окна были доступны только наполовину. Если попытаться влезть в дом, то на первый этаж пришлось бы спрыгивать вниз, как будто в подвал.

На всех окнах стояли решетки, кроме одного, выломанного, наверное, охотниками за чужим богатством. Это окно, как и все прочие окна первого этажа, виднелось из-под песочной насыпи только наполовину. Именно в это окно Джей и его дружки затолкали девушку и принялись радостно закладывать цементом.

А дальше мне нужно было только ждать, ждать пока они закончат и уйдут. Даже туда, где я пряталась, а это было довольно далеко, (хоть и в пределах видимости, если бы я не пряталась за песчаной насыпью) до меня долетали крики хорошенькой рыжеволосой девочки Шейлы.

Под эти крики я представляла, что бы чувствовала я на ее месте, если бы оказалась в такой ситуации. Ее мучил и преследовал парень, которого она любила, от которого она выносила под сердцем малыша. Она потеряла этого малыша и потеряла парня, а вот сейчас ее обвинили в убийстве, и любимый ею человек заживо замуровывает ее в страшном заброшенном доме-призраке на окраине города.

Она кричала, а мне казалось, что это кричу я. У меня разрывалось сердце, и в одно из мгновений мне показалось, что еще немного – и я брошусь туда и буду драться за нее с Джеймсом и его дружками. И они, скорей всего, окажутся сильнее и убьют меня, но пусть лучше так, чем оставаться в стороне безмолвным свидетелем.

Но крики стихли. Майкл доложил последний ряд кирпичей и, сплюнув, махнул рукой. Наверно им самим было не очень хорошо от того что они сделали. Очевидно, всему виной было ханжеское воспитание и вбитые им в головы ложные понятия о приличиях. В любом случае, кто они такие, чтобы судить?

Когда они ушли, на улицу уже опустились густые сумерки. Не включая фонарик, я подкралась к дому и прислушалась. Ни звука. Не было слышно даже шелеста песка, перекатываемого ветром. Я не стала пока зажигать фонарик, вдруг кто-нибудь из сумасшедших футболистов решит вернуться и увидит меня, а в темноте я смогу раствориться и спрятаться за одним из углов.