Любовь Карпенко - Сборник прозы. Рассказы, мистика, сказки, фантастика

Молодая медсестра Надира, работавшая в госпитале, узнала парня из своего селения. Она не поверила своим ушам, когда ей сказали, что парень был с боевиками. Мать, приехавшая в госпиталь уже на следующий день, рассказала Надире, что случилось той ночью, когда старший сын увёл мальчишку с собой в лес. Исламу только исполнилось шестнадцать, и он мечтал о совсем другой жизни, о жизни без войны, насилия и страха. Страх уже давно поселился в их доме. Как только старший брат ступил на скользкий путь, попробовав наркотики, покоя в доме не стало. Он исчез вместе с улыбкой матери, доброй и заботливой женщины. Брат изменился на глазах, стал резким, вспыльчивым и жестоким. Мать ночами плакала в подушку, разрывая сердце Ислама. Но он не знал, как помочь брату. На все его попытки вызвать брата на разговор, он получал резкий отпор. А потом брат и вовсе исчез, и в селении поговаривали, что он связался с боевиками. Чувствуя беду и стараясь уберечь младшего сына, мать засобиралась к родне в другое селение. Но беда пришла первой и опередила её.

Узнав историю Ислама, врачи старались вытащить мальчишку и как только могли, успокаивали страдающую женщину, не отходящую от постели сына.

А Ислам всё это время был далеко. После того, как он услышал хлопок впереди, а потом его отшвырнуло взрывной волной и ударило затылком обо что – то очень твёрдое, он потерял сознание. Затем он очнулся в какой – то странной местности, где ни разу не был. Вокруг был плотный серый туман, вязкий и очень холодный. Предметы непонятной формы окружали его в этом тумане. Как он ни присматривался к этим предметам, но так и не мог определить, что это. Он пытался двигаться вперёд, но даже ноги вязли в тумане, как в болотной жиже, и не было возможности сделать шаг. Неимоверным напряжением, Ислам выдернул сначала одну ногу, потом другую, шагал вперёд, пытаясь руками опираться о выступающие предметы, но предметы проседали под давлением рук, и он заставлял себя выпрямляться и снова делать шаг. Пот лил с него градом, силы таяли, но он шёл и шёл, а потом, когда ноги уже отказывались его держать, он падал на колени и продолжал ползком двигаться вперёд. И, когда он плашмя упал в серую жижу, понимая, что силы его покинули, он закричал, что есть силы.

Боль, пронзившая его затылок, заставила сознание вернуться на короткий, но, как оказалось, спасительный отрезок времени. Он почувствовал прикосновение чьих – то рук, а затем снова потерял сознание.

Затем он снова очнулся. Местность была та же, только серый туман был уже далеко внизу, а он словно скользил по стеклянной поверхности, едва касаясь её ногами. Рядом с ним по левую руку, двигалось существо с чёрным плоским овалом вместо лица, в чёрном же плаще с капюшоном. Ислам поднял голову, стал осматриваться. Его взгляду представилась жуткая картина. Всюду, куда бы он не кинул взгляд, шла кровавая резня. Воины, собранные со всех веков, сражались насмерть. Одетые в громоздкие доспехи, бросались на тех, у кого в руках были автоматы Калашникова. Лучники, как зомбированные, шли на тяжёлые танки, превращавшие их в сплошное месиво. Римская конница пыталась противостоять установке град. Смерть была всюду, на земле и в воздухе. И всюду пахло кровью и потом. И над всей этой жутью, в чёрном небосводе, багровым пламенем полыхало огромное солнце.

Ислам почувствовал тошнотворный комок, подкативший к горлу. Стало тяжело дышать. Он хотел закрыть глаза, чтобы не видеть страшной картины, но глаза не закрывались, как он не старался. Веки его не слушались. И он вынужден был смотреть. Трупы воинов, растерзанные гусеницами танков, словно по велению волшебства, снова собирались в целые тела и оживали. Люди вставали, хватались за оружие и снова вступали в бой, будто вовсе и не были мертвы. Такое же творилось и с остальными погибшими. И это был бой и смерть без конца.

– Что это? – Пронеслось в голове Ислама.

Ответ последовал незамедлительно.

– Искупление.

– И как долго это будет продолжаться с ними?

– Сколько жертв, столько раз они пройдут по кругу.

– Почему именно война и смерть?

– Это самый тяжкий грех. Никто не имеет право порушить созданное творцом. Преступивший этот закон, будет наказан смертью и муками.

– А, как же всепрощение творца?

– Это придумали лживые и порочные, дабы прикрыть свои тяжкие деяния и не отвечать за них. Живущим на земле не постичь всех законов вселенной.

– А эти люди выйдут из этого круга?

– Выйдут, только многие из них будут умирать и возрождаться тысячи и тысячи раз!

– Скажи, что это за место? Ведь это не земля. Где я?

– Я скажу, только ты этого не будешь помнить. Это восьмая сфера. О ней никто из живущих на земле адептов говорить не станет. Но пришло время рассказать живущим, что есть и такой мир.

– Я точно знаю, что никого не убил, и убивать не собирался. Почему я оказался здесь?

– Твои кармические условии отягощены родственными связями с убийцей. Невольно, но на тебя упала часть его вины. Но ты не будешь страдать здесь, для того я и послан сюда, чтобы сопровождать тебя в этом путешествии. Но тебе придётся на всё это смотреть. Если хочешь, ты можешь увидеть брата. Но только, если ты сам этого хочешь.

– Нет, я не хочу его видеть! Там, на земле, страдает моя мать и те, чьих сыновей он убил. Это он повинен в их страданиях! Он и меня хотел сделать убийцей. Его никто не заставлял ступать на кровавый путь, он сам сделал свой выбор! – Будь по-твоему! Нам пора!

Проводник ринулся вверх, неведомая сила потащила за ним и Ислама. Они оказались на следующем уровне восьмой сферы. Под ногами было всё та же поверхность, напоминающая стекло. Вокруг же всё было другим. Были зеркала, много зеркал и сидящих перед ними людей. В зеркалах были отражения тех, кто сидели перед ними, но только эти отражения двигались не в такт со своими двойниками, а совершали какие – то странные действия. Казалось, что они нападали на сидящих людей с той, отражённой стороны и заставляли их сопротивляться. На лицах сидящих были гримасы ужаса, на их телах выступали синяки, кровоподтёки, ссадины. У многих вдруг ломались конечности, они кричали, стонали, корчились от боли. У многих через одежду сочилась кровь, на ней оставались резаные полосы, будто от ножевых ранений. Многие падали на поверхность и теряли сознание. Потом, некоторое время спустя, упавшие оживали, как ни в чём не бывало, снова садились перед зеркалами. Некоторые после своей гибели, упав со стульев, исчезали. Ислам вопрошающе посмотрел на проводника.

– На земле их называют маньяками. У всех много жертв, среди них много детей. Они так же переживают то, что совершили. Каждому воздаётся по заслугам. Нам пора!

Следующий уровень сферы был не так мрачен и ужасен. Населенный людьми и животными, он представлял собой нагромождение хаоса. Хотя и здесь были жертвы. Но это уже не были жертвы убийц. Просто они страдали от своих чревоугоднических пороков. Алчные, жадные, ненасытные, они дрались между собой за право обладать теми или иными вещами, дрались за еду, хотя еды было в изобилии, дрались за какие – то купюры разного достоинства. И это был сплошной бардак и неразбериха. Суетливые, крикливые, неугомонные, люди пребывали в состоянии постоянного движения, ни останавливаясь, ни на минуту и не замолкая. И от этого гвалта у Ислама пошла кругом голова.

Читать дальше