Дмитрий Сангулиа - Семена хаоса

– Ничего не понимаю, – наконец признался Семёныч. – Если верить тому, что мы видим, получается, что эти два ребёнка были здесь, потом появился какой-то дух. Он бросился вперёд, убил одного из них, но вот здесь почему-то растворился. Между тем, на окраине поляны было ещё что-то – здесь мы видим ясный остаточный след. Но оно только крутилось вокруг, а вперёд так и не вышло. Остаётся два вопроса: почему духов было двое, и почему один из них при таких странных обстоятельствах исчез?

– Они пришли с разных сторон, – задумчиво отозвался Андрей, в разное время и оставили разные следы. Но оба они были здесь одновременно с мальчишками. Тот, про которого рассказывал Симон, вышел вперёд, но вот тут что-то его разрушило. Из чего можно сделать вывод, что это – не тот, который нападал на вас в прошлом. Хотя, насколько я могу судить, он очень похож. Видимо, один из этих прислужников, о которых ты говорил. Второй же, ходивший по краю поляны, с ним вообще не связан, и всего лишь наблюдал. Кстати, в нём чувствуется энергия смерти. И где-то я уже видел что-то подобное.

– И какой из этого следует вывод? – Семёныч закурил сигарету.

– Тот, о котором ты уже сказал. Что ничего не ясно.

Они сели на поваленный ствол дерева и замолчали. Где-то вдалеке залаяла собака.

– Я начинаю думать, что всё несколько сложнее, чем сказал Магистр.

– Дед Матвей, покажи ещё раз!

– Господи, ну что ж тебе так припекло-то? – рассмеялся старик. – Ну, смотри.

Повинуясь его пассам, тени на стене пришли в движение. Вот в них стала угадываться голова собаки, беззвучно залаявшей на огонёк висящей на стене керосиновой лампы, затем маг убрал руки, и тень словно получила собственную жизнь – сотканная из неё собака забегала по стене, виляя хвостом. Старик, довольный работой, откинулся на спинку кресла, в котором сидел.

– Как у тебя это получается? – восхищённо спросил Симон.

– Да это так, баловство одно, – махнул рукой польщённый вниманием старик. – Ты чай-то пей!

Мальчишка откусил пряник и поднёс чашку к губам.

– А всё-таки, как это получается?

– Да всё просто, нужно как бы слиться с тенью. Ты ведь тоже её отбрасываешь, так что и в тебе есть частица этой штуки. Нужно как бы слить их воедино, а потом отпустить. Вот на стене остаётся часть твоей тени, а в тебе – часть той, так что ты можешь лепить из неё, что хочешь.

– А можешь меня научить? – не отставал Симон.

Старик покачал головой.

– Ты ж совсем не знаешь ничего. Начинать не с этого надо, а с азов.

– А ты с азов научи!

– Экий шустрый! Погодь пока, не от меня это зависит.

В единственной комнате воцарилась тишина. День понемногу клонился к вечеру, и звуки снаружи затихали. В багряном свете заката жилище старого мага приобрело немного мистический вид – последние лучи солнца скользили по корешкам старых книг в рассохшемся от времени книжном шкафу, по связкам растений под потолком, по старому ковру. Здесь почти не было мебели – лишь книжный шкаф, стол, пара стульев, да лежанка в углу.

Ходики в виде филина на стене проухали десять раз.

– А ещё что-нибудь ты можешь показать? – снова попросил Симон, но старик, казалось, прислушивается к чему-то. Скоро парень и сам это почувствовал – что-то чуждое, недружелюбно настроенное не только к человеку, но и к самой жизни, приближалось к дому.

– Что это? – тихо спросил Симон.

– Не знаю, – растерянно ответил дед Матвей.

Повинуясь стремительным движениям его рук, сразу несколько теневых псов отделились от стены и замерли, ожидая приказов. Свет, до этого ещё проникавший сквозь окно, померк окончательно. Старый маг быстро откинул ковёр, под которым оказалась крышка люка.

– Спускайся, – быстро зашептал он. – За меня не боись, и, что бы ни случилось, не вылезай. Я за себя постоять сумею. Вот, возьми.

Старик протянул Симону снятую со стены лампу и закрыл за ним люк. Его верные теневые слуги и одна собака из плоти и крови замерли вокруг хозяина, приготовившись к тяжёлой схватке.

Симон, сидевший в подполе на ступенях, что было сил напрягал слух, но пока наверху было тихо. Затем что-то ухнуло, раздался звон разбивающегося стекла, истошный лай, визг, от странных слов, произнесённых стариком, завибрировал воздух и, наконец, всё замолкло. Подросток напрягся, не зная, радоваться или нет наступившей тишине. Из комнаты снова не доносилось ни звука. Затем крышка люка медленно стала подниматься наверх.

– Скоро стемнеет, – произнёс Андрей. – Смысла нет здесь больше торчать.

Семёныч пробурчал что-то, выражая согласие.

– Кар, – объявила о своём присутствии крупная чёрная ворона. Маги обернулись. На дереве в нескольких шагах от них сидела птица, рассматривая их бусинами-глазами.

– Как-то неважно у тебя с голосом, – усмехнулся Андрей.

– Как уж есть, – отозвалась ворона. – Я к вам с известием. Вас, вместе с Симоном, ждёт Магистр на месте предыдущего Сбора.

Не прощаясь, птица сорвалась с ветки и набрала высоту. Маги тоже покинули поляну, направившись через лес к ближайшей остановке трамвая. Когда стальной монстр с визгом замер на нужной им остановке, было уже темно. Стараясь не споткнуться, Андрей и Семёныч стали спускаться по тропе к огням в окнах домов частного сектора. Уже оказавшись на улице, они одновременно насторожились. В воздухе висел еле уловимый трупный запах, и чем ближе они подходили к дому старика, тем явственнее он становился. Калитка оказалась закрытой, Андрей просунул оказавшийся в кармане сложенный лист бумаги в щель между калиткой и забором и поднял щеколду. Во дворе было темно и тихо. На всякий случай молодой маг решил воспользоваться эфирным зрением, и мир вокруг утратил немногие остававшиеся краски, превратившись в серое полотно. Дверь была приоткрыта, на пороге валялась керосиновая лампа. Стеклянный колпак, ещё тёплый, был разбит, но Семёныч всё же взял её из рук напарника и запалил фитиль – какой-никакой, а всё же свет.

Тело, замершее на полу, они заметили сразу. Дед Матвей лежал лицом вниз у распахнутого люка. Подойдя ближе, маги увидели и второй тело – верный пёс принял свой последний бой у ног хозяина. И человек, и животное, лежали так, будто просто решили почему-то отдохнуть на полу, но Андрей видел, какие ужасные невидимые раны послужили причиной их смерти.

– Чёрт побери, – прошептал Семёныч, чьи зрачки тоже были расширены эфирным зрением. – Никогда такого не видел.

– Зато я видел, – вздохнул его товарищ.

Чёрные провалы, из которых будто испарялись остатки жизненной энергии, зияли на животе пса и шее деда Матвея. Андрей знал, что такие повреждения невозможно исцелить даже с помощью самых сильных техник.

Семёныч заглянул в люк и, убедившись, что в подполе никого нет, повернулся к Андрею.