Анжела Кристова - Заноза во Вселенной, или Наша Маша

«Спать нельзя, замерзну».

Только сейчас поняла, что в сапоги попал снег и растаял там, превратив носки в мокрые тряпки.

Маша отвязала кобылу и подтянула к себе поближе.

«Стой вредина, мне нужно расседлать и тебя. Сёдла ни к чему, коли ехать некуда» Маша старалась не думать о плохом.

Получилось расстегнуть подпруги и снять второе седло. Маша скинула и его в снег. Решила для себя, что сейчас отволочёт оба седла к тому месту, от которого начал свой подъем Олег и усядется и будет ждать народ.

Перетащив седла, девочка уселась на них. Неожиданно где-то вверху оврага задул ветер, скрылась луна и снова пошел крупный снег, заметно подморозило.

Вспомнилась сразу дневная пробежка по грязной обочине от маршрутки, днем было плюс два. Сейчас ноль и по ощущениям будет только холодать.

«Под таким снегопадом к утру все следы засыплет, и кто тогда меня найдет? Ну ладно, лес же не вечный, искать будут, не замерзнуть бы!»

Маша приготовилась ждать еще долго.

«Ботинки, наверное, давно просохли на батарее в каптерке» – вспомнилось, и есть как-то сразу захотелось.

«Нужно снять сапоги и ноги осмотреть»

Девочка начала стягивать кожаный сапог с левой ноги. Мокрый, он еле стягивался.

Ей прошлым летом исполнилось 14, и Маша многое умела и знала. Правда, в походы не ходила ни разу, была дача у тетки и куча бесполезных знаний и навыков, которые ей дали средняя школа и близкие люди. Но вот в такой ситуации этих знаний было до чертиков маловато. Главное она помнила: нельзя замерзать, нельзя спать и нужно двигаться все время, как бы не устала и не хотелось лечь, сесть, поспать.

«Холодно то как!»

Шерстяной носок был мокрый, стянула его, Тронула голую ступню – ледяная, пальцы закоченели. Зубы сразу застучали, потек нос.

Выжала носок, натянула на ледяную ступню обратно, занялась второй ногой. Правая ступня болела, удар свалившегося в овраг Олега пришелся на левый бок, но болел правый голеностопный сустав и правая голень. Еще болела правая коленка и немного левое бедро. Как она умудрилась получить столько разом больных мест, она не понимала. Вся голова, как в тумане, вяло думалось о том, что нужно встать и попробовать согреться. Есть лошади, они теплые. Посмотрела на кобылу, она ближе стоит – нет, она не теплая, а мокрая. Лошадь и ту трясет от холода…

Животные зимой и летом стояли в теплой конюшне – шерсти минимум. Замерзли все, и она и кони.

– Сейчас обуюсь, попрыгаю, вспотею, потом пристроюсь у теплого лошадиного бока и согреюсь, – бубнила себе под нос Маша, не слыша своего голоса. Пришла мысль, а не оглохла ли она до кучи? Вроде нет. Вон, слышен же ветер вверху.

Вот сразу и стало совсем темно. Звезд не видно. Снег снова валил, уже сплошной стеной и лошади, стоящие совсем рядом, были, как снежные горки.

Маша начала резво прыгать на одном месте, размахивать энергично руками и хлопать ладонями по коленкам в надежде согреться.

Куртка была меховая, теплая, мех внутрь, снаружи черная мягкая кожа, молния до подбородка и длинные рукава. А вот доходила куртка только до талии. Капюшона тоже не было. Под курткой был только тонкий шерстяной свитер. Маша натянула его посильнее на попу. Так, брюки промокли. Кожаные, с шишечками на ладонной поверхности, перчатки промокли насквозь. Девочка их сняла и засунула в левый карман куртки, тот, что был не порван.

Попрыгав резво и энергично минуту или две, Маша почувствовала снова боль в правом голеностопном суставе, похоже, что нарастал отек.

Подумала об Олеге. Куда он делся? Вот странный мужик!

Маша перестала прыгать и попробовала ходить от места, где стоял Ландыш до места, где была привязана Резина. Тяжело, нога болела все сильнее. Но останавливаться было страшно. Так и двигалась через боль.

Голова под копной густых волос пока не мерзла. Ветра в овраге не чувствовалось. Снег засыпал волосы, но не таял, а как снега в волосах становилось много, Маша стряхивала его. Так и ходила аккуратно от одной стороны оврага до другой стороны, боясь и присесть и быстро двигаться, боясь сильнее повредить правую ногу.

Вдруг раздался какой-то странный звук, как будто под снегом, под ногами, сильно сотряслась земля. Лошади вздрогнули, синхронно вскинулись головами и шагнули в сторону. Ландыш был не привязан, подался назад и своим крупом воткнулся в склон оврага, снег и земля начали оседать и вдруг поехал большой пласт земли. Под ним проявилась дверь. Именно дверь, Маша находилась совсем близко и отчетливо разглядела и саму дверь, и огромную, металлическую ручку, несоразмерно большую для такой небольшой двери. Все было в земле: дверная вычурная металлическая ручка, дверь. Маша подобралась поближе, толкнула в грязный круп лошадь, та отошла, а Маша присела на корточки у необычной находки.

– Ух ты, я что-то нашла!

Внезапно вернулся голос.

Девочка переместилась еще ближе.

– Все, заболею и слягу на месяц или два с воспалением легких! – Просипела себе под нос. Прокашлявшись, руками начала смахивать комья мокрой глины, освобождая саму дверь. Разгребла грунт под ногами.

Дверь выглядела старинной – ржавый, разъеденный коррозией металл впаянный в камень, какие-то узоры, выдолбленные в камне, маленькая совсем, как вход в детский домик на игровой площадке, для ребенка лет 7—8, ну или чуть старше ребенок…, конечно можно пролезть, согнувшись в три погибели, даже взрослый пролезет, если ему приспичит войти. Вот ручка металлическая слишком уж вычурная, вся в изгибах и украшениях. Маша взялась за ручку и дернула на себя. Ничего не вышло. Попробовала толкнуть дверь внутрь – не вышло и это. Дверка была явно заперта, а замка или замочной скважины девочка не видела, руками разглаживая и ощупывая странный узор кольцами и перекрещенными палками внутри четырех колец, расположенных в углах дверки. Попробовала и дернула туда-сюда сильнее ручку.

И в самый момент, когда Маша начала дергать ручку, вдруг снова сотряслась земля и куда основательнее, чем в первый раз. Маша не удержалась и повалилась в снег.

– Ох! Как землетрясение, не устоишь прям…

В этот момент раздался еле слышный, тихий щелчок, и дверь сама открылась на самую малость внутрь. Маша толкнула дверь от себя, дверь подалась, но двигалась с таким трудом, что Машиных сил едва хватило на то, чтобы дверь открылась на достаточное расстояние, чтобы она могла протиснуться и заглянуть внутрь. Совсем открыть дверь мешал и грунт засыпавший открывшийся проход. Девочка повалилась на коленки и начала отгребать землю, освобождая дверь. Разгребя немного, она смогла протиснуться.

Полнейшая темнота открылась ей за дверью, но странно, воздух показался ей свежим, из-за двери отчетливо тянуло сквозняком, а значит, где-то там был проход. Оглянувшись еще раз на лошадей, Маша вошла в узкий проход и ощутила под сапогом ступеньку, уходящую вниз.