Ольга Сивак - Глиняная лошадка

Степа замер от восторга. Конечно, он хотел! Надо же, сколько всего хорошего может случиться всего за один день! И они отправились отпрашиваться у бабушки.

Тимофей растерянно перебирал лук, раскладывая его на три кучки: крупный – на продажу, мелкий – для дома и с гнильцой – на выброс, значит. Очень он не любил это занятие, но деваться было некуда. Родители настрого запретили выходить из дома, пока весь лук не будет сложен в мешки. Спина устала находиться в согнутом положении, пальцы уже ломило – так много лука собрали взрослые в этом году на огороде. Но деваться было некуда.

Можно было попробовать поканючить, чтобы родители и Маринку засадили за это занятие, тогда дело пошло бы намного быстрее, но она помогала маме с пирогами. Временами ее довольное пение доносилось с открытой веранды до сарая, где восседал на колченогом стуле Тимофей. Он даже подумывал, что она специально так беззаботно и легко поет, чтобы ему, Тишке, еще обиднее было сидеть здесь в одиночестве среди грязного лука.

Пару лет назад он еще мог представить себе, словно оказался в стране Чипполин – луковых жителей, о которых он читал в одной детской книжке. Но сегодня все его мысли были заняты исключительно поездкой в старый дом с привидениями.

На выходных один мальчишка – Ярик – попробовал доехать до дома на разведку, чтобы осмотреться там. Хоть это и было нарушением правил, взрослые парни ему позволили – неизвестно, в каком состоянии находился мост и сам дом, стоило ли туда вообще ездить в этом году или лучше было отказаться от этой затеи. Тем более те мальчишки, что придумали эту затею много лет назад, давно уже выросли и уехали на заработки в город, а новое поколение относилось, конечно, с почтением к старому обычаю, но можно было и что-то другое придумать.

Пока суть да дело, никто нового ничего придумать не успел, решили отправить Ярика на разведку. Почему решили сделать это ночью, никто толком объяснить не мог. Но, так или иначе, одной особенно темной ночью Ярослав вооружился фонариком, взял с собой сотовый телефон и отправился по мосту в старый дом. Не успел он отъехать и на двадцать метров, как со стоны дома донесся протяжный и леденящий душу вой. Даже не вой, а стон, словно какой-то дикий зверь попался в капкан и теперь не может выбраться. Крик раздался совсем рядом с мостом и был непохожим на все то, что раньше доводилось слышать местным ребятам.

Стоит ли говорить о том, что Ярик, как и все остальные местные, привыкшие к тому, что в их поселке круглый год стоит тишь да гладь, а из звуков доносится только мычание коров, да крики петухов, со всей силы рванул велосипед в обратную сторону и остановился только тогда, когда доехал до собственной калитки у дома.

Вместе с ним сорвались с места и наблюдатели. На следующий день вся молодежь только об этом и говорила – что в доме появился зверь, который не даст пройти никому дальше моста.

Несмотря на случившееся, никто не предложил отменить ежегодную поездку новичков по страшному мосту. Даже наоборот, дополнительное условие решили сделать: кто найдет обладателя этого страшного звериного рыка и сможет его сфотографировать, станет героем следующего года.

Тишке очень не хотелось встречаться ни с самим домом, ни тем более, со страшным зверем, издающим такие леденящие крики, но деваться было некуда – Маринка уже объявила о том, что в этом году собирается наравне со всеми мальчишками ехать по мосту в сторону дома.

Это решение восприняли легко и без споров – девочка уже давно доказала свое бесстрашие и ловкость. И хоть это и был первый случай, когда девчонка станет доказывать свою смелость, ехать ей разрешили, оговорив только, что если она вернется обратно, не доехав до дома, никто над ней смеяться не будет и выставлять трусихой – не станет.

«Ага, как же, вернется она! – подумал Тишка, отбрасывая очередную луковицу в сторону, – да она скорее сама зарычит, если не найдет там никакого страшного зверя. И сама себя сфотографирует на фоне дома». От этих мыслей Тимофею сделалось так смешно, что он даже перестал очищать лук от налипшей земли и в голос захохотал.

В это время дверь в сарай приоткрылась и в образовавшуюся щель просунулась светловолосая девчачья голова.

– Тишка! Опять от работы отлыниваешь! Вот я отцу расскажу, как ты здесь лук раскладываешь, вот он тебе задаст! Опять книгу читаешь? – Марина явно была настроена решительно.

– Неа, не книжку! Я тут подумал о том, что ты сама как зверь можешь зарычать, если тебе не дадут поехать в этот дом у моста! – Тишка радостно икнул от смеха.

– Умник! Смотри, как бы тебе самому разрешили поехать в этом году! Вот смеху-то будет! – Марина хлопнула дверью, снова оставив Тимофея наедине с его мыслями.

«А ведь и, правда, могут не разрешить, – с огорчением констатировал Тишка, – скажут, мол, маленький еще! Даже на речку не сразу упросился ведь ездить со взрослыми».

Играть со своими сверстниками Тимофей не желал категорически, называя их «малышня» и «прилипалы». Уже около двух лет он только и делал, что либо ходил за своей сестрой и общался с ее компанией, либо крутился неподалеку от взрослых ребят, которых поначалу слезно упрашивал не прогонять его.

В итоге сдались все, кроме Тишки – и компания сестры стала относиться к мальчишке как к чему-то само собой разумеющемуся, и ребята постарше стали брать Тишку с собой на речку или в лес. Ходить с ними было иногда даже скучновато, ведь взрослые ребята только и делали, что пробовали курить, держа сигареты палочкам и разговаривали на всякие непонятные темы, в которых Тишка был полным профаном.

Подруги Марины относились более ласково к Тимофею, но с ними гулять было еще скучнее – одни разговоры о мальчишках, переписках по Интернету и фотографиях.

Если бы не сама Маринка, которую брат обожал всецело и бесконечно, в этой компании ему и делать было бы нечего. Однако она часто придумывала новые игры, викторины и загадки, отчего жизнь становилась более интересной и насыщенной.

Чего стоила одна только ее игра про несуществующего мальчика – Чайку, который якобы сбежал из детского интерната и теперь скрывается в лесу! В прошлом году вся деревня таскала еду этому герою, который каждый день давал новые задания всем участникам, пряча их в дуплах деревьев. Задания, соответственно, писала сама Маринка, раскладывая их так, чтобы играющие смогли найти задания без подсказок с ее стороны, как – будто бы сами.

Даже когда все открылось, на Марину никто зла не держал, ведь все лето ребятня только и делала, что участвовала в увлекательном квесте, придуманном его сестрой. Да и открылось все это только потому, что одна особо впечатлительная девица рассказала о Чайке своим родителям, а те вызвали милицию из района для поисков пропавшего мальчишки.