Анна Анакина - Мы выбираем дороги или они нас?.. Часть 1. Магическая фантастика

Владимир вновь повернулся к окну, но уходить не спешил. Ему стало интересно, ведь взглянув на их лица, догадаться о предмете разговора не составило труда. Они обсуждали его. Поэтому захотелось услышать, что же одна будет говорить о нём другой. Делая вид, что любуется площадью, Владимир весь обратился в слух, стараясь пропускать мимо ушей посторонние разговоры, а сконцентрироваться лишь на двух голосах, принадлежащих особам, интересующих его. Через минуту дамы, увлечённые диалогом, забыли об осторожности.

– Ну как ты не помнишь?! – возмущённо говорила «умалишённая». – Это случилось на Колране. Я тогда только разошлась со своим первым мужем и была так подавлена, а тут он. Такой прекрасный, такой обворожительный. Я была молода и готова к новой любви…

– Ты всегда готова, – усмехнулась дама в малахитовом.

– Не ёрничай. Ты мешаешь мне вернуться в те прекрасные минуты.

– Минуты?

– Ну, это я так просто выразилась. Конечно, не минуты. Часы, дни, недели… – она, вспоминая, прикрыла рукой глаза. – Ах, ты не представляешь. Мы провели с ним незабываемых три месяца. Как же я была счастлива. Кажется, это произошло вчера, а ведь прошло уже восемьдесят лет…

«Восемьдесят лет?!» – Владимир чуть не вскрикнул от удивления и обернулся. Рассказчица, поглощённая воспоминаниями, продолжала:

– Я готова была бросить всё и бежать с ним на край света. Но он не был способен любить только одну. Ах, я прощала его шалости. Но как я ревновала. А потом я допустила глупость. Я думала, он поедет за мной, бросив ту… Забыла, как же её звали? – задумалась «умалишённая», но ненадолго. – А, – махнула она рукой, – это неважно. Так вот, милая моя, я сделала глупость. Он не бросился за мной, а остался с ней. Потом я вышла замуж, ну ты помнишь граф Флёдера…

– Помню, – кивнула вторая дама, при этом странно улыбнувшись.

– Ещё бы ты не помнила. Если бы я тогда сама не собиралась бросить его, то могла бы тебя и убить.

– Да ладно. Сколько раз ты уводила моих кавалеров, я же никогда не обижалась. К тому же он был слишком стар. Ну как я могла отказать ему в такой малости, когда ему оставалось всего каких-то несколько месяцев…

«Да! – усмехнулся Владимир. – Вы, видать, ещё те штучки».

– Ах, Вальдемар, Вальдемар. Мы потом не раз ещё встречались, – быстро забыв о бедном граф Флёдоре, продолжила первая дама. – Я меняла мужей, а он всё оставался холостяком. Я не думала, что он когда-нибудь женится. Но он женился. Перед его свадьбой мы встретились. В последний раз, – «умалишённая» тяжело вздохнула, прикрыв глаза, и на время погрузилась в воспоминания. «Ёлка» с улыбкой наблюдала за ней. Владимир немного ещё постоял и решил уйти, но Дама в голубом, резко встрепенувшись, продолжила свою речь, словно и не прерывалась:

– А потом он исчез. Говорили, что он ушёл в Грязные Земли. А после до меня дошли слухи, что он, вообще, покинул Землю. А вот он, – она машинально указала рукой на Владимира, даже не взглянув в его сторону, – стоит у окна и смотрит на площадь. Он ведь даже не понимает, что видит перед собой.

– Почему ты так решила? Может, это и не он вовсе? – искоса поглядывая на Владимира, предположила «ёлка».

– Я не могу ошибиться. Я столько раз смотрела в его глаза, целовала его губы… Это он, он!.. – чуть не крича говорила дама в голубом, сложив на груди руки, словно в молитве. – Только… – вновь прикрыв глаза, она замолчала.

– Что? – не дожидаясь, когда подруга вернётся из воспоминаний, с нетерпением спросила «ёлка», дотронувшись до её плеча.

– Он решил прожить жизнь заново, – без предисловий ответила «сумасшедшая», словно и не уходила куда-то мысленно только что. – Но это никому не удавалось. Он застрял в одном дне. Помнишь, как мой бедный дядюшка? – она смахнула несуществующую слезу и, пару раз шмыгнув носом, взглянула в сторону Владимира. Тот вовремя успел отвернуться.

– Ты думаешь?.. – спросила «ёлка» и тоже посмотрела на Владимира.

– Конечно. Я помню этот взгляд. Каждое утро дядюшка начинал жизнь заново. Он не помнил, что происходило накануне, и для него каждый новый день был первым. Это расплата за вечную молодость. За вечную жизнь. Если бы дядюшка в тот день не решил узнать, что находится за пределами города… Ах, бедный, бедный. Смерть от рук грязного спасла его. Его мучения закончились… Ну, а мне это… принесло свободу, – она странно усмехнулась, явно испытывая радость от смерти дядюшки.

– Да, – продолжила «ёлка». – Ты стала обладательницей неплохого наследства.

– Да уж, – гордо вздёрнув подбородок, произнесла дама в голубом, но тут же вспомнив о предмете разговора, продолжила: – Так вот, милая моя, то же самое происходит и с граф Вальдемаром. Многие верят, что у них обязательно получится, но, увы, я не знаю никого, кто бы, отдав свою душу этим мерзким шарлатанкам, смог стать прежним. А я ведь его тогда предупреждала. Он же рассказал мне, что хочет попробовать. Он надеялся так вернуть сына. Нет, Вальдемара ждёт участь бедного моего дядюшки. Всё, что он услышит и увидит сегодня, наутро забудет. Его память вновь будет чиста.

Дама немного повсхлипывала и переключилась на обсуждение молодого человека приятной наружности, который уже давно сверлил её глазами.

Владимир понял, что больше ничего интересного для себя не услышит, и, перестав созерцать вид из окна, направился к стене с дверями. Пройдя в одну из них, он оказался в ещё одном большом зале, выглядевшем немного скромнее первого. Здесь полностью отсутствовала мебель, но людей и тут хватало. Одни быстро пробегали, торопясь поспеть к очередному танцу. Другие, наоборот, решив покинуть бал, степенно проходили зал и исчезали в дверях напротив. Кто-то стоял у окон по одному или группами. В основном это были мужчины. Они с воодушевлением вели беседы, иногда громко смеясь. Владимир, не останавливаясь, прошёл зал до противоположной стены с дверью. Выйдя, он оказался на балконе с широкой балюстрадой и двумя круговыми лестницами по краям. Внизу огромный холл с распахнутыми двухстворчатыми дверьми. А за ними та самая площадь, на которую смотрел из окна сверху.

Выйдя на улицу, Владимир с интересом стал осматриваться.

Площадь заполняла всё пространство, насколько хватало взгляда. Замысловатые здания, высокие колонны. Клумбы различных геометрических форм, лавочки вокруг них. Во всём угадывалось что-то ненастоящее. Словно ребёнок-великан, играя с конструктором, расставил всё вокруг. Площадь, выложенная каким-то материалом, очень похожим на кафель, немного смахивала на пол в кухне Владимира. Другой рисунок, иная форма плиток, но ощущение, что это не улица, а огромное помещение, не проходило. А тепло под ногами, исходящее от покрытия, только усиливало убеждённость в этом.