Алла Логвиненко - Людопасы. Космическое путешествие корреспондента

Далее по субординации опишу своего друга – первого пилота – Иосифа. Еще до подготовки к полету я знал его как соседа по даче. Наши родители являются соседями, а мы с Иосифом познакомились уже непосредственно через наших родных. Как было приятно встретить Иосифа на тренировках по гравитации и теории изучения поведения человека в космосе. Я скафандр и шапочку под него увидел тогда впервые. Иосиф с удовольствием рассказал и показал, как ими пользоваться. Этот добродушный весельчак все время меня смешит. Если бы мне кто-то сказал раньше, что он – космонавт, я бы ни за что не поверил. Чуть выше среднего роста, пепельного цвета волосы, всегда чисто выбритое улыбающееся лицо, отпускавший при каждом удобном случае шуточки – таким мне на Земле запомнился Филипп. Здесь, в космосе, он все такой же, но и в тоже время другой, более собранный что ли…

Второго пилота зовут Джованни. Он из Италии. Интересный малый. Постоянно чем-то занят. Поначалу было странно наблюдать как сорокалетний худощавый брюнет примерно метр восемьдесят, с длинными руками и ногами, напевает детскую песенку. Младший пилот однажды не выдержал несколько месячного караоке одной и той же песенки и сделал ему замечание, пришлось улаживать конфликт всей командой.

Из всего экипажа корабля только младший пилот, казах, представлял собой неприятную личность. Раньше мне доводилось иметь дело с казахами. И все они были милые приятные люди. Но этот… широкое надменное лицо, прямые черные волосы, нос с выпуклой, заметно выступающей спинкой, сомкнутые губы средней величины всем своим видом выказывали заносчивое превосходство своего хозяина. Странно, что «подобную нервную клетку» допустили к такому длительному полету. Как ложка дегтя в бочке меда, казах был всегда хмурым, постоянно недовольным то длительностью полета, то астероидами, пролетавшими мимо. А когда тех не стало, ворчал за их отсутствие и беспроглядную темноту, длившуюся уже несколько месяцев. Имя у него было заковыристое, поэтому с самого начала полета его так и прозвали «Казах».

Полной противоположностью казаху был американец Джон, аэронавт. Симпатичный зеленоглазый блондин среднего роста разговаривал на ломаном русском, но все прекрасно понимали его. А я, в свое время хотел подтянуть свой разговорный английский язык, и теперь общался с ним на его языке языком дилетанта, коротал время с пользой.

В последнее время полета Василя не покидало ощущение, что в этой пустоте кто-то или что-то наблюдает за ними. Вокруг стояла безмерная темнота, не было никакого намека хоть на какую-то звездочку или астероид. Регулярно каждую ночь Василь смотрел один и тот же сон. Все так же просыпался, всхлипывая, как маленький мальчик. Его уже стало беспокоить собственное психологическое состояние.

– Одно из двух: либо это депрессия меня задавить хочет, либо я начинаю становиться верующим. Как долго это устойчивое чувство, что мы здесь не одни, будет преследовать меня. Похоже что «оно» не оставляет и остальных участников полета.

– Кто это? Бог? Но откуда? Мы уже, какую неделю, летим в чужой галактике. – Василь закрыл дневник. Писать не хотелось. Длительная темная бездна в окне иллюминатора время от времени подпитывала депрессию.

Пространство постоянно искривлялось, и корабль несло как бы по спирали, закручиваясь то в одну, то в другую сторону, создавая арену для чего-то, что должно было давно уже произойти, но по какой-то причине не происходило. Играя с гравитацией, корабль то растягивался до размеров футбольного поля, то сжимался до величины маленькой комнаты. Не закрепленные предметы двигались сообща, иногда меняя направление, скручиваясь и растягиваясь вместе с кораблем. Все предметы, включая корабль, обрели свойства резины. Члены команды неизменно на что-то натыкались.

Ощущая пространство как физическую реальность, корабль закручивался все больше и больше в невидимую ткань как в паутину, только в безмерных масштабах. Это было темное, холодное и одинокое место.

Уменьшаясь в миллиарды раз, быстро возникая ниоткуда и исчезая в никуда, частицы космоса играли в какую-то не понятную команде игру. Это можно было выдержать час, два, три… Но корабль летел уже нескончаемо долго, терпение было на исходе и непонятно было, сколько эта тьма еще продлиться. Измеряя время человеческим разумом полет длится уже не одну неделю в этой темной прострации. Казалось, время застыло на месте.

– Полет – это риск, и мы не имеем права хоть на секунду забыть об этом. Доверьтесь опыту всех поколений астронавтов, что простых полетов не бывает, в любом из них случается нечто непредвиденное, и надо быть к этому подготовленным, – командира космического корабля Филиппа Филипповича снова который день тошнило, и он старался «заговорить» себя таким способом, отвлекаясь на общение с командой.

– Может кому-то покажется, что я несу ерунду, но мне кажется, что вы не поняли, что я говорил раньше… – продолжая разговор, произнес командир корабля, но никто не обратил на него внимания. Рот его был по-прежнему закрыт, губы сомкнуты и из них не вылетело ни звука.

– Что это? Иллюзии? Я разговариваю, то есть ощущаю, что разговариваю, но ничего не происходит, ни движения губ, ни звука. Может, мы уже умеем общаться мыслями? – Подождав немного, капитан снова заговорил, точнее подумал. – В таком случае, почему же мне тогда никто не думает в ответ? – Вопрос был сбивающим с толку и для самого капитана. От этого нельзя было избавиться, нельзя было отключиться, но и ощущать такое состояние тела уже не было больше сил. Команда находилась в состоянии полудрема. Мыслей почти не было.

– Это никогда не закончиться… Это никогда не закончиться… Нет! Это должно рано или поздно закончиться!

И только командир экипажа подумал об этом как увидел, нет, скорей ощутил впереди корабля маленькую светлую точку. Точка была сначала серого цвета, но по мере приближения всего за несколько минут она изменила цвет сияния несколько раз, становясь, то красной, то синей, то зеленой. И снова серой. Корабль несся с огромной скоростью, но точка не изменялась в размере, а только меняла цвета, как хамелеон.

Вдруг корабль получил сильную встряску, как будто кто-то сзади ударил по нем, как ракеткой по мячу при игре в теннис. Неизменная до сих пор точка в одно мгновение увеличилась в размере в сто раз. Позади точки возникла ослепительно яркая, больше по размерам быстро приближающейся планеты, звезда.

– Командир! Приборы! Они сошли с ума! Показывают нечто необычное. Звезда сильно качается и колеблется. Приборы обнаружили, что скорость этой звезды сильно изменяется со временем. Что-то неизвестное обладает такой мощностью, что влияет на эту звезду, – Казах кричал, а по его лицу было не понятно злиться он или радуется, что, наконец, темнота закончилась.