Дмитрий Луговой - Повесть погибшего мира

– Тогда, надеюсь, вы будете более разумны, чем ваш командир! – вступил в беседу Алексей. – И будете прислушиваться к моим советам.

Майор повернулся в сторону наемника и долго смотрел на него своими глубоко посаженными карими глазами.

– Я более сдержан, чем полковник, но если ты дашь мне повод, я с удовольствием надеру тебе задницу!

Алексей ответил скептической улыбкой и почти физически ощутил, как у Чендлера чешутся кулаки.

Но майор сдержался, а затем перевел взгляд на остальных членов отряда мистера Робинсона.

Тинг поприветствовала его коротким кивком и обворожительной улыбкой, Родриго презрительно скривился, Бенуа с каменным лицом моргнул глазами, что можно было счесть приветствием, и лишь Деррик шагнул было вперед, протянув руку, но тут же отступил назад под жестким взглядом Чендлера.

– Что ж, надеюсь, вы поладите! – мистера Вольфа, похоже, сложившаяся ситуация лишь забавляла. – Мистер Уайт, до вашего отбытия ожидаю ежедневных отчетов! – Алексей кивнул. – «Прощайте» говорить не буду, скажу: до свидания! – и, махнув рукой, Вольф забрался обратно в вертолет.

– Следуйте за мной! – проводив его взглядом, произнес майор и, повернувшись спиной, зашагал прочь.

Алексей и его команда последовали за ним, ни разу не оглянувшись на вертолет, что оторвался от посадочной площадки, лишая их последней возможности передумать и отказаться от задания, подробностей которого не ведал никто.

***

Мэрилин Хоукинс, самый молодой доктор наук в истории Соединенных Штатов, поздоровалась с вышедшими из лифта коллегами, сама зашла в кабину и нажала на кнопку верхнего этажа.

Скоростной лифт, связывавший двадцать этажей-уровней, часть из которых были жилыми, а часть – рабочими, огромного научно-исследовательского комплекса, выстроенного вокруг Контура, менее чем за пять секунд доставил девушку наверх.

Первый из постов охраны на этом этаже располагался буквально возле выхода из лифта, поэтому Мэрилин, не дожидаясь вопроса, произнесла:

– Я на пробежку!

В общем-то, это и так было понятно, учитывая ее внешний вид: розовый топ, плотно облегавший грудь, белые шорты, подчеркивавшие загорелые (вот результат посещения солярия!) ноги, черные кроссовки с красным вставками по бокам и небольшой плеер с наушниками, болтавшийся на груди, – но согласно правилам выходивший из комплекса наружу должен был обозначить цель такого выхода.

– Хорошо! – кивнул рыжий охранник по имени Питер. – Позвольте ваш плеер!

Мэрилин сняла устройство с груди и протянула его охраннику. Питер быстренько пробежался по содержимому памяти и, убедившись, что ничего, кроме песен, в плеер не записано, вернул его владелице.

Затем он вышел из-за разделявшего их стола и подошел к замершей на месте Мэрилин.

– Вы же знаете, я должен это сделать! – извиняющимся тоном произнес Питер.

– Все нормально, Питер! – кивнула девушка, широко расставляя ноги и поднимая вверх руки.

Пока охранник деликатно ощупывал ее, Мэрилин вспомнила, каково было ее возмущение шесть месяцев назад, когда на следующий день после прибытия в комплекс, она решила прогуляться и была подвергнута тщательному досмотру. Она требовала прекратить эти оскорбляющие ее как женщину действия или, по меньшей мере, пригласить для этого женщину-охранника, на что непосредственный руководитель проекта, полковник Дуглас, ответил:

– Вы либо подчиняетесь установленным мной правилам, либо сегодня же уезжаете туда, откуда приехали!

Уезжать туда, откуда приехала, Мэрилин, естественно, не стала. Да, она была известна и до этого, как-никак в пятнадцать лет защитила свою первую докторскую диссертацию по химии, а в семнадцать – вторую – по биологии, но участие в столь масштабном и грандиозном проекте было для нее шансом вписать свое имя в один ряд с именами Менделеева, Ньютона, Резерфорда, Павлова и многих других величайших ученых.

– Можете идти, доктор Хоукинс! – Питер закончил досмотр и поднялся на ноги. – Только не задерживайтесь. Помните, через час двери комплекса будут закрыты.

– Я помню, Питер, – кивнула Мэрилин. – Комендантский час ведь всегда начинается в одно и то же время! – звонко рассмеялась она.

– Точно! – засмеялся в ответ Питер. – Но все равно я должен вам об этом напоминать. Вдруг вы так погрузились в свою науку, что потеряли счет времени?

– Да, такое бывает, – согласилась с ним девушка, вдевая в уши наушники. – Ну, не буду задерживаться, а то и в самом деле останусь ночевать на улице. Удачного дежурства, Питер!

– А вам – удачной пробежки, Мэрилин! – прошептал охранник, но его слова заглушила игравшая в ушах девушки музыка.

Мэрилин, слегка пританцовывая, миновала второй пункт охраны, где расписалась в журнале, фиксирующем время прихода и ухода, и направилась к третьему, когда двери комплекса открылись, и внутрь зашла группа людей.

Первым шел майор Чендлер, с которым Мэрилин приходилось часто общаться, все-таки он будет руководителем экспедиции, в которой она, судя по всем признакам, примет самое непосредственное участие.

Следом же за майором шагала группа из четырех мужчин и одной девушки. Все они тащили тяжелые и объемистые сумки, свидетельствовавшие о том, что их обладатели приехали надолго, и от каждого веяло чем-то таким неуловимым, но агрессивным по отношению к военным, в частности, и государственным службам, в общем.

Но взгляд Мэрилин был прикован лишь к одному из них. Этот нос, эти глаза, эти губы, эти вечно коротко стриженные волосы она видела лишь на немногих сохранившихся фотографиях, которые лежали в ее чемодане, как напоминание о самой большой потере в ее жизни.

– Майор! – рванула девушка навстречу Чендлеру мимо опешившего охранника. – Вы должны немедленно арестовать этого человека! – указала она на узнанного ею мужчину. – Он – военный преступник!

Чендлер обернулся назад и с издевкой произнес:

– А вы популярны в наших краях, Алексей!

Мужчина отодвинул его в сторону и, сбросив сумки на пол, направился к Мэрилин.

– Чего вы ждете, майор? – воскликнула девушка. – Арестуйте его!

– Говори по-русски! – велел ей Алексей. – Я знаю, что ты помнишь язык своих родителей!

Волна гнева захлестнула Мэрилин. Забыв, на что способен этот человек, она ринулась к нему и, широко размахнувшись, влепила ему пощечину.

– Не смей! Не смей, ты слышишь, не смей, говорить о моих родителях! – сама не заметив, как перешла на русский, закричала Мэрилин. – Ты, ты, жалкий кусок собачьего дерьма!

Еще раз размахнувшись, она хотела отвесить Алексею очередную пощечину, но мужчина перехватил ее руку.

– Выговорилась? – сверкнул он глазами. – А теперь слушай меня. Ты своих родителей даже не знала. В отличие от меня. Так что я имею больше прав говорить о них, чем ты. Назад, майор! – перейдя на английский, остановил шагнувшего к ним Чендлера Алексей. – А не то и вам достанется. А ты, – тряхнул он Мэрилин, – могла бы выразить хоть капельку благодарности вместо того, чтобы набрасываться на меня с кулаками!