Александра Треффер - Правдивый сказ об Иване-царевиче и Драгомире-королевиче. сказка для взрослых

У Голоднова закружилась голова.

– Это вампир или как? – вопросил он с опасным блеском в глазах.

– Он самый.

– Погоди, Сань, погоди, у меня сейчас мозг взорвётся. Так я в сказку попал что ли?

– В неё, Ваня. Но ты даже не представляешь, насколько она страшнее тех, что мы читали в детстве. Змей-Горыныч вон повадился людей в моём царстве хватать, сладу нет, а Драгомир…. Знаешь что, велю-ка я нам трапезу изготовить, посидим за чашей доброго вина, отдохнёшь, и я всё тебе расскажу. Идёт?

– Считаешь, у меня есть выбор? – вопросом на вопрос ответил Иван.

– Боюсь, что нет, – засмеялся друг. – Славянское хлебосольство навязчиво, а я давно перенял все местные манеры. Марьюшка, дочка, распорядись.

Девочка убежала, а Елисеев, нет, теперь уже царь Елисей, обхватив плечи товарища, повёл того за собой.

Друзья миновали две изукрашенные палаты, восхищающие глаз.

– Красота-то какая! – восторженно высказался Голоднов.

– Нравится? Под моим чутким руководством украшалось, да и строительством дворца тоже я заправлял, – чуть гордясь, отозвался друг.

– Саш, что-то не помню я у тебя таких способностей.

– А где я мог ими похвастаться, Вань? В армии? Или на гражданке, где меня в Строгановку трижды не пропустили? А здесь вот появилась возможность.

Оба замолчали, и, пока товарищ заворожено осматривал удивительные узоры и украшения, Елисеев отомкнул замок на двери, ведущей в небольшую, по сравнению с другими, комнату.

– Проходи. Это мои личные апартаменты. Как взгрустнётся по прошлому, затворяюсь тут и тоскую в одиночестве.

Иван вошёл и с изумлением уставился на то, что его окружало. Здесь была полностью воссоздана обстановка обычной постсоветской квартиры: посредине стоял овальный стол с несколькими стульями, в углу у окна с занавесками – телевизор, напротив него – кресло, вдоль стены – стандартная корпусная мебель, а на стене – картины, бывшие чудо, как хороши. Наверное, написаны самим царём.

– Сань, неужели всё сам мастерил?

– Да кто ж ещё? По памяти восстановил то, что дома находилось.

– А полотна?

– Мои. Не захотел вешать безвкусицу того времени. Ты заходи, заходи, сейчас трапезничать будем.

Голоднов засмеялся, а Елисеев вопросительно взглянул на друга.

– Царь-батюшка, прости грешного. У тебя, Сань, так забавно мешаются славянизмы с современной речью, что я не смог сдержаться.

Тот улыбнулся.

– Поживёшь тут и не того нахватаешься. У меня и дочурка так же изъясняется: то двадцать первый век слышится, то местный говорок.

– Я заметил. Твоя дочка-то? По крови?

Саша пригорюнился, но едва лишь открыл рот, чтобы ответить, как дверь отворилась, и несколько человек внесли в комнату огромные блюда с разными яствами и небольшую бр а тину с вином. Когда это изобилие поставили на стол, царь движением руки отпустил слуг и, поудобнее усадив забравшуюся ему на колени Марьюшку, принялся по-хозяйски делить молочного поросёнка с кашей на огромные порции. Взяв черпак, он налил в чаши вина и сказал:

– Ну, за встречу, Ваня!

– За встречу!

Напиток был потрясающе вкусным и очень хмельным. После первого же кубка у Голоднова пошла кругом голова, расслабились мышцы, и всё вокруг стало казаться полным таинственного, неизъяснимого смысла.

– Ээ, батенька, – засмеялся Елисеев, заметивший его состояние, – не привыкли вы к нашим медам, да наливкам.

И уже серьёзно посоветовал:

– Поосторожнее, Вань, забирает быстро, отпускает плохо. А ты ведь непьющий, может особо сильно стукнуть.

– Пожалуй, я тогда воздержусь, – еле ворочая языком, согласился Иван. – Ты мне повесть свою обещал, помнишь?

– Да вот, думаю, с чего начать…

– С самых первых шагов: как сюда попал, как править стал, про царевну расскажи…

– Как попал? Да так же, как и ты, через тоннель. Только не лес сначала увидал, а море, потому что шёл в другую сторону. Подумал сперва, что свихнулся, а что ещё могло в голову придти…

– Да и я тоже решил, что сошёл с ума…

– Вот-вот. Ну, мыслю, раз уж мерещится, то надо воспользоваться, искупаться. Нырнул – красота: вода прозрачная, тёплая и рыбки мелькают… ну, да бог с ней, с романтикой, слушай дальше. Вдруг чувствую, хватает меня что-то за ногу и тянет вглубь, прямо как в фильмах ужасов, что, помнишь, в видео-залах крутили. Только тут всё наяву. Глядь вниз, вижу – девушка красивая, до пояса обнажённая, а от талии – хвост. Улыбается зловеще и тащит на дно. И понял я, что, кажется, не помешательство это, уж слишком реально, брыкаться начал. Вырвался, выполз на берег, а она мне вслед шипит, лицо уродливым стало, злобным. Очухался я немного, оделся и дал дёру обратно через проход. Что интересно, выскочил к лесу, а над аркой – наши современные дома….

– Точно…

– Побегал я туда-сюда и полез поверху…

– Поверх тоннеля?

– Ну, да. И, представь себе, выбрался. Отправился домой, а загадочный этот мир покоя не даёт. На следующий день захотелось снова на него взглянуть. Прошёл в одну сторону – город, обратно – город, исчезла неизвестная страна. Что ж делать, развернулся я, а нет-нет, да и наведаюсь в то место. Но без толку.

Только однажды наступил момент, когда меня такая кручина взяла, что хоть в петлю. Вышел проветрить голову, погулять, и забрёл к тоннелю, как сами ноги принесли. Миновал я его и вышел к лесу. И осознал в этот момент, что кто-то даёт мне шанс жизнь изменить, чтобы не маялся больше. Увидел справа избы, пошёл к ним, да так тут и остался.

Голоднов задумался, насколько позволила отяжелевшая голова. По всему выходило, что и его какая-то сила сюда закинула, чтобы избавился он от тоски и начал другую жизнь.

– Ворон сказал, – подбирая слова, начал он, – что ты много для государства сделал, потому и царём стал.

– Ты с советником моим познакомился? Интересный мужик, умный. Только он преувеличивает, не так уж и много. Ну, дворец отстроил, понятно, и дома тож, выглянь-ка в окно, какие стоят.

Иван посмотрел, отодвинув занавеску. Действительно, ни одной захудалой избёнки, все добротные, крепкие, зажиточные. А за ними, куда ни глянь, расстилаются колосящиеся поля.

– А чем и впрямь могу гордиться, так это вот…

Елисеев, спустив дочку на пол, встал, слегка пошатываясь, вино подействовало и на него, нажал кнопку на подоконнике, и вдруг то, что гость принял за хрустальные столбы, засияло изнутри ярким светом.

– Недалеко от деревни сотни ветряков стоят, – пояснил Саша, – теперь в каждой избе электричество есть. Сложно было материал для кабелей добыть, а всё остальное – пустяки.

Расширенными глазами Голоднов смотрел на дело рук друга. Невероятно, во времена, когда едва колесо изобрели, в домах горят пресловутые лампочки Ильича.