Руслан Плиев - Звезда империи

Всё произошло настолько неожиданно, что я чуть было не упал лицом на землю. За спиной я услышал знакомый смех, она смеялась над моей неудачей, и это начинало злить меня. Пусть она настоящий воин и давно упражняется во владении мечом, но она ведь всего лишь девчонка, молодая девка, которая сейчас справилась со мной играючи, словно с маленьким и неуклюжим котёнком. Это меня не только расстроило, но и задело моё мужское самолюбие, этого нельзя было оставить просто так, надо было показать самоуверенной девчонке, кто из нас двоих мужчина.

Я повернулся в её сторону. Расплывшись в широкой улыбке, Фемина стояла оперевшись одной рукой на меч и смотрела на меня. Всё внутри меня вскипело от злости, больше всего в этот момент я хотел стереть с её лица эту надменную улыбку. Ещё один взмах мечом, потом ещё один, и ещё, и ещё! Я рубил воздух, рассекая его с огромной силой, но только его, все мои удары, которыми я осыпал Фемину, с лёгкостью ею отбивались. В воздухе стоял звон от соударяющегося металла, отблески блестящих клинков сверкали со скоростью молний, одна порция ударов обрушивалась вслед за другой, в каждую из них я вкладывал всю свою силу и злость, казалось, что ничто меня не может остановить, но очень скоро я стал чувствовать чудовищную усталость в руках, и мои движения стали всё более неточными и требовали больших усилий.

Чувствуя мою усталость, Фемина предприняла контратаку и неожиданным движением выбила меч из моих онемевших от усталости рук. Я был окончательно повержен, не было сил и смысла дальше сопротивляться. Рядом друг с другом стояли два человека: один из них был сломлен духовно и физически, а другой лишь немного запыхался, но выглядел всё так же бодро и уверенно. Ей всё-таки удалось одержать надо мной верх, это было окончательное и безоговорочное поражение. Я так устал, что не был уже способен даже злиться на неё за такое унижение, я просто стоял, едва чувствуя свои руки, и пытался перевести дыхание. Фемина явно была довольна исходом поединка, ей удалось показать, кто из нас двоих выше другого на голову, и я уже начал с ней соглашаться, настолько очевидно было её преимущество. Она подошла к лошади и сняла с неё свой лук со стрелами.

– Из лука ты когда-нибудь стрелял?

– Стрелял. И неплохо. Только давно это было, последний раз лет десять назад.

Фемина снова усмехнулась и протянула мне лук. Он был побольше того, что был у меня в детстве, из тёмного дерева, высотой почти до груди, если поставить его на землю. Я вытащил одну стрелу из колчана и натянул тетиву, которая сильно впивалась в мои пальцы. Прицелившись в стоящее шагах в пятнадцати дерево, я выпустил стрелу. Тетива больно соскользнула с моих пальцев, а стрела, закрутившись в воздухе, пролетела лишь несколько шагов и упала в траву. Фемина не поленилась снова меня обсмеять.

– Я думала, догадаешься ты или нет, что из боевого лука голыми руками не стреляют. Не догадался, – и она снова расплылась в улыбке.

Действительно, как я мог об этом не подумать? Ведь этот лук был очень упругим, и чтобы как следует натянуть тетиву, требовались большие усилия, от этого тетива врезалась в пальцы правой руки, которые её натягивали. Надев перчатку, которую мне дала Фемина, я снова прицелился в дерево. Стрела со свистом вылетела из лука и вонзилась в бугристый ствол дерева. Вторая, полетев следом, воткнулась рядом.

– Да, с луком ты обращаешься получше, – сказала она спокойно, без тени восхищения моей стрельбой, от которой я был в восторге.

Видимо, её было трудно чем-то удивить, тем более чем-то связанным с оружием, которым она владела хорошо. Интересно, как она смогла в таком юном возрасте научиться всему этому? Мечом она владела так, как будто всю свою жизнь провела в войнах, а её уверенности в себе мог бы позавидовать любой взрослый человек.

– Сколько тебе лет? – спросил я её вдруг.

– Двадцать четыре.

– Двадцать четыре? – засомневался я.

– Именно.

– А я себя считал старше тебя.

– Ошибся, – абсолютно спокойно ответила она.

– Всё равно ты слишком молода для того, чтобы быть воином и так неплохо владеть оружием. Ты, наверное, родилась в доспехах.

– Нет. Отец с детства приучил. Он мне когда-то сказал, что в этом мире надо быть сильным или быть рабом чьей-то воли. Мне больше понравилось первое предложение.

– И ты с самого детства стремилась стать сильной?

– С тех пор как я научилась ходить, отец всерьёз занялся мной. Каждое утро я вставала с зарёй и шла на речку за водой, которая была довольно-таки далеко от замка, а потом в течение дня мы несколько раз упражнялись с деревянными мечами, копьями и луками.

– Ты жила в замке? – удивился я.

– Да, я дочь графа. А ты думал, всем разрешают носить такие волосы? – сказала она усмехнувшись.

– Значит, из-за твоего происхождения тебе разрешают всякие вольности?

– Нет, мне разрешили только отпускать волосы и не собирать их в хвост, а в остальном я живу так же, как и все.

Дисциплина прежде всего!

– Но зачем графской дочке служить как обыкновенному человеку? Ты могла бы жить в роскоши.

– Вообще-то я несу службу не как обычный человек, а в конной гвардии, это у нас самые лучшие войска, там есть достаточно отпрысков знатных родов, славящихся подвигами своих предков. Для них это красивая традиция. Семь лет они несут службу, а потом возвращаются обратно домой и живут своей жизнью.

– Но ты ведь девушка.

– Отец был против, но я настояла на своём. Он не мог мне отказать, он ведь меня любит. Поначалу ворчал из-за моего решения, а потом смирился. Не хочу сидеть дома как все остальные девки, жизнь которых проходит в безделье и скуке.

И действительно, это было так. После этих слов я подумал о том, что она не похожа на девушек из нашего селения, которые только и умеют, что глупо смеяться и вешаться на шеи всем красивым парням. Они мне никогда не нравились, наверное, именно поэтому у меня никогда не было любимой девушки. Смешно было испытывать что-то похожее на любовь по отношению к ним, их и всерьёз-то воспринимать с трудом получалось, не говоря уже о любви. По моему мнению, любить можно только совершенную девушку, а такую на своём жизненном пути я пока не встретил.

– Нам пора, – сказала она тихо.

Видно было, что она, как и я, только что вырвалась из своих размышлений и ещё не отпустила от себя пару мыслей, не успевших вылететь из головы. Взобравшись на лошадь, мы медленно поскакали в сторону Маралла. Каждый думал о своём, судя по всему, наш разговор заставил Фемину вспомнить что-то из своего детства, что заняло её мысли на какое-то время. Может быть, это были воспоминания о самом юном возрасте, когда она была совсем-совсем маленькой, а может воспоминания о времени, проводимом вместе с отцом за занятиями фехтованием или стрельбой. Любые воспоминания бывают дороги человеку, тем более, если они самые старые и касаются того, чего уже давно нет на свете. Но долго так вяло топать по дороге мы не могли, и поэтому Фемина пришпорила лошадь, которая рванулась вперёд, резко набрав скорость.