Андрей Миколайчук - Путешествия в мультивселенной. сборник рассказов

Я рассказывал, вытаскивая по очереди: блокнот; книгу Девида Юма, бумаги и несколько ручек.

– Что писать?

– У вас есть какой-нибудь документ?

– Только рекомендательное письмо, – ответил мужчина.

– Там указано ваше имя?

– Безусловно.

Если честно, желание купить у нищего саквояж настолько завладело мной, что такие пустяки, как имя, документы уже не имели никакого значения.

Сейчас, вспоминая, я даже не могу найти причину этой внезапно возникшей страсти. По характеру я человек спокойный и веду размеренный образ жизни. Я ничего никогда не коллекционировал, и если честно, начисто лишен желания удивлять собой окружающих людей. Все называют это словом посредственность, я же предпочитаю слово самодостаточность.

Но, знаете, это было как любовь. Внезапное, необъяснимое желание владеть. Так часто про себя слово «Хочу» как в тот момент, я никогда не повторял.

Мужчина быстро черкнул расписку, взял деньги и положил их в уже бывшую мою сумку.

– Перекладывайте свой миллион, давайте я вам помогу.

Я полез в саквояж, вытаскивая сразу несколько пачек купюр. Мне очень хотелось побыстрее стать счастливым владельцем чудесной сумки.

– Давайте будем вести себя скромнее, посмотрите, сколько вокруг людей, – возразил он.

– Если вы думаете, что я буду искать с вами укромное место – вы ошибаетесь!

Мысль о мошенниках возникла снова, я машинально, крепко схватил за ручки саквояж, потому что теперь он был уже моей собственностью.

– Не надо укромного места, – успокоил меня нищий. – Просто прикройте меня от посторонних взглядов, пока я на полу, не привлекая внимания, сделаю все сам.

Такой план мне показался разумным. И вправду, подумал я, чего волноваться. Я отвернулся спиной, но стал таким образом, что перекрывал единственный путь к выходу. Нищий опустился вниз и закопошился, что-то напевая себе под нос, отвернувшись к стене.

Я несколько раз торопил его, вопросами.

Расписка лежала во внутреннем кармане куртки, я решил проверить, на всякий случай, вспомнив, что увлекшись покупкой, толком ее даже не прочитал. Достав бумагу, я развернул листок, повернувшись к свету, краем глаза наблюдая за тем, что твориться внизу. Мужчина закатал рукава свитера и погружал обе руки в саквояж, вытаскивая оттуда охапками пачки фиолетовой бумаги, когда она оказывалась в моей бывшей сумке, сразу же приобретала знакомый цвет стогривневых купюр. Я до сих пор ломаю себе голову, как я мог тогда не обратить внимания на такую кучу денег?

Мужчина управился быстро. С трудом закрыв замок, повесил «Camel» на плече, мне вручил саквояж.

– Все по-честному? – я увидел протянутую руку и машинально пожал ее.

– Да, в общем. Только мне показалось, не знаю, как спросить… – произнес я не уверенно.

– Вы хотите спросить, зачем я ношу с собой столько ненужной макулатуры?

– Ну да… в общем.

– Это не ваше дело, – коротко ответил он. – Сделка завершена, больше говорить нам не о чем, большое спасибо за еду!

Мужчина, отстранил меня рукой и направился к выходу, бросив на ходу: – Никогда не делитесь своей добычей, такие правила!

Я не придал никакого значения его словам. Оказавшись счастливым обладателем прекрасного саквояжа, на улице я быстро влился в поток, спешащих домой людей и уже через пару минут спускался в метро. Помню, я посмотрел на часы и с удовольствием отметил, что на все про все, я потратил всего полчаса времени.

Всю дорогу до места встречи, я открыто радовался счастливой покупке, часто ловя на себе насмешливые взгляды попутчиков. Но, ощущение приятной тяжести саквояжа в руке позволяла ни на что не обращать внимания.

Не смотря на вечер пятницы, в кафе людей было немного. Я ничего особенного не ждал, потому что это была очередная попытка продать заявку на сценарий, идея которого, как и всегда, казалась мне гениальной. Недавно я сделал очередное открытие, придумав причину появления на Земле ядерного оружия, такая себе краткая история последних трех веков. Как это уместить в телевизионный формат я сформулировал на 50 листах печатного текста.

Еремей сидел в дальнем углу. Я подошел и протянул ему руку. Его ответное рукопожатие было сдержанным. Я так понял, что Еремей согласился на встречу в знак благодарности моему товарищу, который ее и устроил.

Я услышал до сегодняшнего дня много критики в адрес своей идеи, поэтому первым делом вытащил из саквояжа скрепленные скрепкой листы А4 и протянул их без предисловий.

Надежды продать свою работу были мизерными, но я придерживался правила ставить точку в конце любой работы. Если время потрачено, необходимо получить результат иначе времени могут больше не дать, во всяком случае, я верил в то, что педантично выполняя эту процедуру, я обезопасил себя от неожиданной смерти.

Еремей был продюсер, и выглядеть старался солидно. Но как по мне, густая борода на его молодом лице смотрелась немного комично. Он отодвинул чашечку кофе в сторону, освободив место для чтения. Втянув голову в плечи, Еремей зашевелил губами, и его глаза начали мерное движение из стороны в сторону, словно следили за маятником часов. Меня удивила и обрадовала такая внимательность к тексту.

С недавних пор курить в общественных местах запретили и я, чтобы дать Еремею насладиться чтением, вышел из кафе.

Оказавшись на улице, я вдруг вспомнил, как меньше месяца назад она была полностью засыпана снегом. Погода в марте этого года стояла январская. Я был в этом же кафе, так же закурил, восхищенно наблюдая, как ветер поднял снежную бурю на крыше дома напротив. Воздух в ярком лунном свете горел серебром и в этой неимоверной красоте, улица напомнила мне тогда сказку. Я ожидал появления кареты Снежной Королевы, но когда быстро движущийся вниз силуэт обрел четкость, передо мной, вдруг предстала обнаженная красавица на сноуборде, я вспомнил, как внутри меня что-то тогда лопнуло и все тело вспыхнуло бенгальским огнем. Девушка весело смеялась. Тонкая, изящная она разрезала пространство, как будто снимала кожуру с этого мира.

Когда смех девушки стих в моих воспоминаниях, я поджег потухшую сигарету и не спеша ее докурил.

Еремей встретил меня сдержанной похвалой. К моему удивлению он сразу предложил цену – двадцать пять тысяч гривен. Сказал, что больше не заплатит, так что я могу либо согласиться, либо отказаться.

Сказка продолжалась наяву. Я так же сдержанно согласился. Допив кофе, мы договорились встретиться завтра, чтобы подписать контракт и произвести расчет.

Я был сильно удивлен тому факту, что ни на кого из окружающих не произвел впечатления мой новый саквояж. Вообще люди в кафе показались тогда мне неудачными рисунками на стенах. Кто говорил, слегка облокотившись на спинки стульев, кто внимательно смотрел в телевизор, кое-где на вилку насаживали чизкейк, или взбалтывали чайник, но все эти движения были неинтересны, не раздражали, не будоражили, в кафе стоял полный штиль.