Александра Мазз - Миры Создателей. Вик и Софи. Часть 1

– Да, – ответил Вик и уже в мою сторону продолжил: – Мне не стоило это большого труда и вам не за что меня по десять раз благодарить. Кстати, твои вещи, – с этими словами он резко сунул мне стопку моих тетрадок. – Мне уже пора. Увидимся.

– Да, конечно, – невнятно промолвила я.

– Что это сейчас было? – воскликнула Кати, когда он скрылся из виду.

– Сама не знаю, – рассеянно ответила я.

– Это сейчас выглядело ооочень странно, – заметила она. – Рассказывай!

– Да что тут рассказывать? Я хотела сказать спасибо, и наткнулась на него при выходе, посыпались мои тетрадки и ручки. Он их собрал. Я несла какую-то чушь, а потом приобняла его по-дружески. Все остальное ты сама слышала и видела.

– Что? Приобняла по-дружески? Это как? – недоверчиво посмотрела Кати.

– Вот так, – воспроизвела объятие я. – Мне кажется, что я еще не протрезвела. Я странно себя веду и ощущаю.

– Это точно! Потому как твое объятие я бы дружеским никак не назвала! – покосилась с улыбкой на меня Кати. – Он же сам не свой отсюда ушел! Я определенно была права в своей теории, – довольно закончила она.

– Кати? Я ничего не понимаю!

– Короче, объясняю для особо одаренных: ему нравишься ты! – с повышенной интонацией и почти неуловимой досадой проговорила она. – Сама тоже хороша! Ведешь себя, как семилетняя девчонка! Не можешь нормально поговорить с парнем, врезаешься в него, вещи роняешь… Погоди! – вдруг остановилась Кати, будто что-то ее осенило, и схватила меня за руку.

На лице ее появилась хитрая улыбка.

– Он тебе тоже нравится!

– Ты что, с ума сошла? Это уже ни в какие рамки не лезет! – возмутилась я, освобождая запястье и пошла прочь от кабинета испанского.

Кати последовала за мной.

– Нет, нет, нет!!! – не успокаивалась она. – Можешь отрицать, сколько хочешь, но я все равно не поверю! Он тебе нравится, нравится, нравится! – почти дразнила она.

– Да что за бред?! Мы просто друзья! У меня есть Дэн. Хватит говорить ерунду! – категорически отрицала все сказанное ею я.

– Ладно, ладно, не обижайся! Может, ты еще сама не осознала этого! – смеялась Кати. – Поговорим об этом, когда созреешь. Кстати о твоем Дэне! Я видела его на перемене, он сидел с Миллой, которая что-то ему очень эмоционально рассказывала. Вечно она около него крутится!

– Да, я знаю. Он мне часто жалуется, что она к нему пристает со всякими глупыми разговорами. Но они учатся вместе, и избежать этого нельзя. А продолжая тему Вика, я хочу тебя уверить, что ничего кроме интереса, как к личности, я к нему не испытываю! И давай закончим этот разговор! – настояла я. – И тем более не распространяйся о своей сумасшедшей теории при Стасе!

– Хорошо, хорошо. Я же просто предположила! – улыбнулась мне подруга. – Ты мне лучше скажи вот что: чем мы сегодня займемся вечером? Готовиться к чему-либо уж точно не надо, поэтому можно было бы что-нибудь придумать?

– Не знаю как ты, а я собиралась провести вечер за откисанием в ванной и сладким сном.

– Ну, брось, Соф! – взмолилась она. – Давай сегодня погуляем? Или я могу прийти к тебе с ведром попкорна и диском с интересным фильмом.

– Я подумаю, – заходя в очередной кабинет, ответила я.

***

После уроков я встретилась с Дэном, и он отвез меня домой. Вторая половина дня у меня была свободна. Дэн сегодня не мог со мной встретиться потому, что к ним приехали какие-то родственники и родители просили его остаться дома. Смотреть фильм с Кати желания не было, я еще злилась на нее за сегодняшний разговор и последующие донимания. Оставалась либо уборка моей комнаты, либо без толку слоняться по дому. Я выбрала второе. Сначала я посмотрела телевизор, но не найдя ничего занимательного, пошла к себе в комнату и включила компьютер. Проверив почту, я зашла на пару сайтов и спустя какое-то время так же потеряла к нему интерес. Тогда я поставила играть свой любимый плэйлист и от нечего делать полазила по полкам в надежде найти что-нибудь интересное. Я очень обрадовалась, наткнувшись на стопку больших фотоальбомов на самой дальней полке за вазами. Просматривать старые фотографии – было моим любимым занятием! Я делала это не часто, но всегда с особым наслаждением, вспоминая каждое событие, запечатленное на снимке. Я любила вспоминать памятные моменты и больше всего свое детство. Тогда я была так счастлива и не знала никаких проблем! Жаль, что я это понимаю только сейчас, раньше-то для меня обычные пустяки, по типу сломанной куклы или невозможности выйти на улицу, чтобы поиграть с друзьями, казались трагедией!

Первый альбом был родительским, и в нем содержалось мало фотографий. В основном были фото со свадьбы и наши общие семейные снимки. Меня всегда обижал тот факт, что моего старшего брата Ваню в детстве фотографировали чаще. Видно, когда родилась я, родителям наскучило снимать детей. А точнее наскучило снимать вообще, моих фоток насчитывалось от силы штук десять. Тогда было сложное время, 90-е. На фоне произвола и общего хаоса мама лишилась работы, а спустя год умерла ее мама. Всем было тяжело, но маме приходилось тяжелее всех. Не представляю, сколько труда ей стоило вернуться к своей обычной жизни. Папа часто уезжал в командировки, и тогда становилось совсем плохо. Пребывая в депрессии, мама пристрастилась к алкоголю, и часто ссорилась с папой. Мне было 4, а брату 7 лет. Ваня уже все понимал и происходящие события тех лет, отложили определенный отпечаток на его характер. За тот сложный для нашей семьи период не было сделано ни одной фотографии.

Закончив с родительским фотоальбомом, я приступила к своим школьным годам. Я мало что помню из первых двух классов. Помню только яркие моменты, к примеру, поход в цирк, фотосессию для школьного альбома или доски достижений. Мои фотографии часто там красовались. А вот и мои старые друзья! Такие они здесь все крохотные и худощавые! К более сознательному возрасту я уже помнила каждый снимок, и все что с ним было связано. Фотографии были яркие и веселые, но среди них находились и два не совсем удачных снимка, которые я бережно хранила. История этих фото всегда вызывала во мне противоречивые чувства. Мне было лет 11. Мы с братом после школы во что-то играли в гостиной, мама спала, папа был на работе. Ваня полез за чем-то в ящик стола и обнаружил там фотоаппарат. Мама настрого запретила нам делать фотографии без ее разрешения, так как считала, что мы просто портим кадры. Ваня предложил меня сфотографировать, а я начала отказываться и убеждать его, что это не правильно, что родители нас накажут. Но он меня никогда не слушал, и причем, всегда убеждал поступать, как ему хотелось. И в тот момент, когда я с ним спорила, он меня сфотографировал. Мое лицо получилось на снимке ужасно смешным, рот был открыт, а руки протянуты вперед, а следующий снимок он уже сделал, когда я согласилась на еще одно фото, чтобы уж получилось все как следует. Я долго причесывалась и спрашивала, как лучше встать, но в ответ ничего дельного мне не поступало. И этот второй снимок всегда прилагался к первому. Я мило, даже застенчиво, улыбалась в объектив, а мои тщательно причесанные длинные волосы были заправлены за уши, которые из-за этого торчали как у мартышки. Брату в последствии понравилась эта фотография, и он попросил меня ее сохранить. Мама, когда узнала, совсем не ругалась. И по какой-то причине эти два фото производили на меня большое впечатление. Словно это было напоминанием о некой, прошедшей мимо моего сознания, трагедии…