Карина ВотСон - По ту сторону от тебя

– Охрана! – голос Паргути срывался, а руки дрожали, как от лихорадки. – Ох… охрана!

– Видимо «вечер эротических фантазий» придётся отложить в долгий ящик, – нервно хихикнула Майя.

– Выпороть их, обеих! – вскричал хозяин, к которому, наконец вернулся дар речи. – И на два дня запереть без провизии…

Блондинок тут же схватили непонятно откуда взявшиеся два здоровенных араба, и, оставляя синяки на плечах, с силой вытолкали во двор.

Так девушки впервые увидели окружающую местность.

Солнце уже почти село, и сумерки не позволяли рассмотреть, что располагается вдали, но небольшой дворик, окружённый высоким забором из кирпича, чередующегося с проёмами из арок, было видно ещё прилично. Каждая колонна (возможно из-за сгущавшейся темноты) напоминала Мии гигантов в безобразных масках из племени каннибалов, которыми пугают детей в детстве. А узкий проход, соединявший полукруглый дворик с площадкой перед кафе, охраняло два громадных, и даже величественных изваяния фараонов.

Тёплый ветер лениво поднимал в воздух песчинки, немного разбавляя горячий дневной воздух. Птицы смолкли.

Девушек подвели к трём огромным деревянным столбам с цепями, прикреплёнными по центру каждого из них. Столбы располагались прямо посередине пустынного дворика, нарушая мирную гармонию своим присутствием.

– Здесь, видимо, и проводят занимательные экскурсии, – процитировала блондинка, всё ещё не веря в происходящее. – В древности к таким столбам привязывали «плохих» жён, чтобы показать своё превосходство над слабым полом. Но уже пару столетий никто этим не занимается, потому что это запрещено законом. Хотя, многое тут не поддаётся рациональной классификации.

– Сейчас нам, видимо, представится случай проверить это на себе, – язвительно прокомментировала Мия, – но буду рада, если это окажется обычным муляжом, так, чтобы пугать детей и наивных туристов…

– Привязывайте их и можете быть свободны. Я сам сегодня накажу мятежников, – как всегда со спины появился хозяин. Он был бледен, словно увидел привидение, а в глазах не отражалось ни капли уверенности.

В глубине сознания прозвучал тревожный сигнал, словно предупреждение об опасности. Игры закончились. Всё это происходит на самом деле.

Но механизм уже был запущен.

Со скоростью дикой кошки и такой же грацией Мия вывернулась из рук «охранника» и бросилась к Паргути:

– Пошутили и хватит! Чего вы хотите от нас?

– Это вовсе не шутка, грязная женщина. А мои желания тебе известны, только ты не хочешь их исполнять, – сразу же прорезал тишину язвительный голосок «борова», а самодовольная улыбка разбила последнюю надежду на чудесное спасение.

– Вы не можете её наказать, она не виновата в том, что не смогла меня уговорить. Я сама могу ответить за свои слова и поступки, – перебила его Мия.

Девушек прислонили к столбам.

– Здесь мне решать, кто заслуживает наказания. Если она не может справиться с поставленной задачей – это и её вина тоже. Но ты продолжаешь и дальше гневить меня. Тебе недостаточно того, что ты уже натворила?

Мия дала слабину, и этот стервятник её почувствовал.

– Это запрещено законом, – попыталась воззвать к совести девушка. – Вы не можете нарушить…

– А я и не нарушаю. Кто из вас моя жена? – он оглянулся по сторонам и засмеялся. Девушек уже привязывали, не заботясь, чтобы сделать это более бережно и аккуратно. – Никто? Отлично, ведь вы – мои рабыни.

– Мы работаем на вашего племянника, – уточнила Мия, всё ещё надеясь на то, что он блефует. – Мы усвоили урок. Вам удалось нас напугать. Но если вы сейчас воплотите свои больные фантазии – то можете потерять деньги, которые мы могли бы для вас заработать, будь вы немного… сдержаннее. Пусть каждый делает то, что у него лучше всего получается.

– Не смеши меня, женщина! Да я не знаю, что у вас вообще получается, от вас одни убытки, вы ленивы и не способны исполнить элементарные вещи… А ты вообще не смеешь даже поднимать голову, не то что говорить в присутствии мужчин. А будешь дальше спорить со мной – вместо десяти плетей получишь двадцать.

– Я и так могу получить двадцать, только за неё, мазохист ты хренов, – Мия посмотрела в бледное лицо подруги. Состояние той было близкое к обмороку. – И ваше самолюбие потешится и не пострадает невинный человек.

На мгновение «боров» задумался, что-то рассчитывая в уме. Потом внимательно оценил обеих девушек, посмотрел на своего молчаливого племянника и в конечном итоге решился:

– Что скажешь, Джамиль? Она либо сумасшедшая совсем, либо всё ещё верит в сказки?!

– Не верю! Просто знаю, что этого Майя не переживёт, – зло, но максимально тихо прошептала Мия, словно пытаясь набраться сил. Она тяжело вздохнула, боясь представить, чем всё это может для неё закончиться: – Язык мой – враг мой, как и говорили. Ну, хоть одно доброе дело… за сомнения в твоей верности.

– Отвяжите эту! – голос Паргути был полон отчаяния, а в безумных глазах отражалось такое раскаяние, что сложно описать. Но он не возразил дяде, а только ткнул дрожащим пальцем в Мию: – А этой – к десяти плетям добавьте всего лишь пять за её глупость. Пусть видит, что мы тоже порой можем быть милосердными.

– Спасибо, ты же знаешь, как я боюсь физической боли, я в долгу не останусь, – только и успела одними губами прошептать блондинка, прежде чем её отстегнули от столба и толкнули к хозяину.

«Боров» был в бешенстве, но не стал открыто возражать, а лишь наклонился к Мии и злобно прошептал:

– Я не забываю обид, и ты ещё поплатишься…

– Не сомневаюсь даже.

Он сдёрнул вуаль с девушки и проговорил в полный голос:

– И добавьте ещё пять плетей за нанесение личного оскорбления мне. И ещё столько же – за нарушение правил, установленных хозяином, – спокойно распорядился он и собрался уходить, потеряв всякий интерес. Но тут вспомнив что-то важное, остановился на полпути: – Только форму снимите с неё, она слишком дорого стоит…

Мия стиснула зубы так, что раздался скрежет. «Боров» лишь зло расхохотался, но посчитав, что может ещё больше отыграться, добавил:

– Ты можешь одеть вот это, – и он, сняв с себя рубашку, бросил её охранникам, желая ещё больше унизить девушку: – Помогите ей, если она не сможет справиться сама.

– Благодарствую за такое одолжение, но я уж как-нибудь обойдусь без посторонней помощи, – огрызнулась Мия, пока её отвязывали.

Брезгливо взяв рубашку из рук охранников, ухмыляющихся во весь рот, она непроизвольно поморщилась. Запах от неё исходил довольно несвежий, но выбор был невелик:

– Я верну вам костюм, как только они отвернутся… И стоит ли обратить внимание, что одежду можно было дать и почище, раз уж такая пьянка пошла?