Наталья Минская - Робин, закрой глаза

Иллюстратор Анна Головачева

Иллюстратор Анна Раскинд

© Наталья Минская, 2017

© Анна Головачева, иллюстрации, 2017

© Анна Раскинд, иллюстрации, 2017

ISBN 978-5-4483-8458-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На чёрный город H8 опускалась первая летняя ночь. С высокого безоблачного неба Луна щедро дарила миру свой блёкло-жёлтый свет. Раздавались нестройные выстрелы. Кто-то закричал. Голос, исполненный боли и страха, сменил другой, торжествующий. Восстание против Рыцаря Солнца продолжалось.

По пыльной улочке между двумя глухими заборами, огибая оставшиеся от баррикад мешки и коробки с землёй, шла высокая женщина в зелёном платье. Изящные плечи укрывала мягкая серебристая шаль. Между плавными бровями женщины обозначились две тонкие морщинки. Казалось, она нисколько не боится выстрелов. Более того, женщина как будто вовсе не слышала нарастающей стрельбы, потому что её мысли занимали гораздо более важные вещи, чем собственная жизнь, а точнее, смерть.

– Слишком ясно, слишком ясно… Почему именно сегодня? – шептала она.

Перейдя широкую улицу с трамвайными путями, женщина оказалась перед покосившейся вывеской бара «Лунатик» с двумя тусклыми лампочками в мигающей луне. У входа её ждал мужчина.

– Мэрил, я разочарован. На встречи с Крысоловом не опаздывают. Я собирался уходить, – глухо сказал он.

– Добрый вечер, сэр Крысолов. Для начала стоит поздороваться с дамой, – Мэрил протянула мужчине руку в ажурной перчатке. На её губах заиграла очаровательная улыбка. Все тревожные мысли мгновенно исчезли с прекрасного лица с большими зелёными глазами и высоким лбом. – Я смотрю, вы сменили имидж. С повязкой вам… как бы сказать… гораздо эффектнее.

Мужчина был страшен. Огромный рост, ссутуленные плечи, бугристый шрам наискосок через лицо, вязаная, как будто напяленная наизнанку шапка и выцветший шарф, нелепые и пугающие летней ночью. А в довершение образа – повязка на правом глазу. Жители Республики Рыцаря Солнца не могли точно сказать, сколько лет Крысолов, правая рука правителя, борется с преступностью, казнит революционеров, пытает свидетелей, врывается в дома посреди ночи и уводит людей навсегда. Как будто целую вечность.

Ничего не ответив и даже не вынув рук из карманов куртки, мужчина отвернулся и вошёл в дверь под вывеской. Мэрил про себя обрадовалась тому, что Крысолов не стал целовать ей руку. От одной мысли о его прикосновении пробирала дрожь. Плотнее завернувшись в шаль, она зашла в бар и стала спускаться по щербатой лестнице навстречу пятну тёмно-оранжевого света.

– Кофе мне можно не заказывать, – сказала Мэрил сгорбленной спине мужчины. – Предлагаю обсудить наши дела и расстаться, как всегда, добрыми, хорошими незнакомыми.

Внутри бар «Лунатик» оказался просторным и уютным залом с потолком-куполом, расписанным под звёздное небо. Крысолов подошёл к столику в слабо освещённом углу, снял куртку и сел. Мэрил, повесив шаль на вешалку, заняла стул напротив.

– Слушай и смотри внимательно, – начал Крысолов, как только её глаза оказались напротив его лица. – В эту ночь возьмут Локсли.

Мэрил, не выдержав его взгляда, отклонилась на стуле:

– Как бы не так! Локсли в безопасности. – И добавила игриво: – Да вы меня провоцируете, сэр Крысолов!

Я сказал, слушай и смотри, – мужчина сделал едва уловимый жест у своей груди. Мэрил как будто подтолкнули в спину, заставив приподняться со стула и нависнуть над столом. Её глаза сузились в щёлочки. И вдруг в испуге округлились.

– Молодец, девочка, – довольно произнёс Крысолов. – Я всегда знал, что ты умнее, чем выглядишь.

Мэрил не обратила внимания на его слова. Она заворожённо смотрела на кулон, свисавший с мускулистой шеи, замотанной шарфом. Больше всего он был похож на часы, жившие по своему собственному, никому не ведомому времени. Под стеклом двигались десятки крохотных золотых шестерёнок, но вместо стрелок спиралью закручивался белоснежный туман. В книгах писали, что если долго вглядываться в самую сердцевину глазка, так назывался кулон, то можно познать самую суть времени. А потом забыть и познанную суть, и своё собственное имя.

– Не смотри так долго, – Крысолов сжал кулон в гигантском кулаке.

– Так значит, ты… – шёпотом проговорила Мэрил.

– Пришёл из будущего? Да. И собираюсь изменить время? Да. Всё как в книжках, которые чёрт знает почему у вас ещё не отобрали.

– То есть ты…

– Да, я не настоящий Крысолов из этого времени. Этот Крысолов сейчас возьмёт Бонни и Лана Локсли и убьёт их дочь. Я тот Крысолов, который пришёл из будущего, чтобы спасти Робин Локсли. Да перестань же глазеть на эту штуку!

Мэрил встряхнула головой.

– Да, я слушаю. Но кто предал Бонни и Лана?

– Ваши, волшебники, шайура их раздери! Дальше сами разберётесь. Не затем я здесь. Ты должна спасти Робин. И взять её в Рубикам. Через одиннадцать лет из клетки Н8 в Рубикам попадут три человека. Повтори.

Мэрил повторила:

– Три человека, Рубикам, через одиннадцать лет. В том числе Робин Локсли. Но Крысолов назначил мне встречу, чтобы обсудить вывод войск Рыцаря Солнца из чёрных городов! То есть… А сам… арестует Локсли! Он… Ты обманул меня! Мы могли победить!

– Не я обманул, а он. То есть да, я. Но давно. Теперь я всё-таки пришёл на нашу встречу. Локсли спасти не получится, а их дочку, если поторопишься…

Крысолов резко поднялся, задев головой потолок, надел куртку, ссутулил плечи и направился к выходу.

Мэрил, забыв свою шаль, последовала за ним.

Тёплый ветер сладковатым ароматом встретил их на пустынной улице. Крысолов застегнул куртку на все пуговицы. Может, чтобы скрыть кулон, может, оттого, что его била крупная дрожь.

– Тебе пора. Через тридцать минут я убью Робин Локсли, – сказал мужчина.

Мэрил не могла оторвать от него глаз.

– Чего уставилась? Беги! У тебя тридцать минут, а ты ещё и опоздала на встречу, – злился Крысолов.

– Я успею. А вы, сэр рыцарь, могли бы и поцеловать даме руку на прощание, – женщина снова стала собой. Крысолов опустился на одно колено и прикоснулся обветренными губами к руке в кружевной перчатке. Потом поднялся, развернулся и, пружиня на огромных ногах, пригибаясь, как будто боясь задеть макушкой звёзды, пошёл навстречу тёмному провалу улицы.