Юра Тюр - Слепец. Мистическая элегия

© Юра Тюр, 2017

ISBN 978-5-4485-2544-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Данное произведение основано на реальных событиях, все имена и названия организаций практически не изменены, любые совпадения могут быть не случайны.

Он был слеп. Нет, он не был с рождения слепой. До семи лет он был такой же обыкновенный зрячий мальчик, как и большинство детей его возраста. Но этот, последний день, наполненный красками, он запомнил на всю жизнь.

Первый класс и первые зимние каникулы. Но какая зима для ребёнка может быть без снежков и снежной крепости. Естественно эта удивительная игра присутствовала и в его жизни. Его маленькая собственная война, тактика и стратегия битвы. Он уже был и нападающим, и защитником этой маленькой крепости. И в этот день он разработал идеальную стратегию защиты. Их было трое мальчиков ровесников, защитников крепости, героев обороны, против пяти таких же мальчиков нападавших. Тактика была простая. Так что победа оборонявшихся была практически обеспечена. Не смотря на численное превосходство нападавших. Бой был жарким и один из снежков сбил с его головы шапку ушанку. Как только он повернулся, что бы поднять её, в этот же миг, он почувствовал сильный удар в затылок. Кто то из нападавших ребят, не найдя снега для очередного снежка, поднял кусок льда и со всей силой досады, от проигранного боя, швырнул его. Снаряд нашёл свою цель. Он упал лицом в снег, в глазах потемнело. Боли не было, но стоял гулкий звон в ушах. Как потом сказали врачи, это была контузия. Он с трудом поднялся и сел, опершись спиной на снежную стену. Звон постепенно стихал. В пылу сражения никто не заметил что произошло. Сквозь шум в ушах, он слышал как его товарищи по обороне с радостными криками «Победа!» и «Ура!!!» перепрыгнули через стену и забрасывали снежками уже сдавшегося и убегающего противника.

Посидев так ещё какое-то время, он открыл глаза, но ничего не произошло. Тьма не рассеивалась. Он закрыл глаза, зажмурил их, снова открыл и ничего, только темнота. Он открывал и закрывал глаза, но ничего не менялось. Он тер их и тряс головой, но ничего. Тьма, тьма и темнота. Страха не было, была только мысль, что мама будет ругаться. «Шапка! Где шапка?! Надо найти шапку! Совсем новая шапка!» Он стал на ощупь искать её. Пока он так, на корячках, шарил по земле, вернулись радостные ребята, вспомнив, что в их компании кого-то явно не хватает. Слышно было как они приближаются обсуждая детали боя и кто, кому, как и куда зарядил снежком. Он слышал, как кто-то из ребят подошёл к нему и спросил:

– Ты чего? Ты чего ползаешь?

– Шапка. Где моя шапка? Не могу найти шапку!

– Да вот же она перед тобой, ты чего не видишь что ли?

– Где? Дай мне её!

– Вот! На! Держи!

Кто-то сунул ему в руки что-то мягкое. Он вцепился в это и прижал к груди, ощупывая это и пытаясь удостовериться, что это его шапка.

«Вроде она!», подумал он и на ощупь нацепил её на голову. По затылку текло что-то тёплое и липкое.

– Ты чего дурак что ли? – воскликнул тот, кто ему подал шапку и из чьих рук он её вырвал.

– Я не вижу, я ничего не вижу… – промямлил он в ответ.

– Что? Что значит «не вижу»? – спросил кто-то.

– Я не вижу! Я ничего не вижу!!!

Боль, досада, обида все нахлынуло разом. Комок подкатил к горлу. Губы начали трястись и он почувствовал, как что-то тёплое потекло по его щекам. Слезы. От этого стало ещё обиднее и он зарыдал навзрыд.

– Я ничего не вижу! Я совсем ничего не вижу!

Кричал он сквозь слёзы и сотрясавший, все его тело, плачь. Он хотел убежать спрятаться, но не знал, куда и как? Кто-то обнял его за плечи:

– Успокойся. Ты чего? Как так? Ты что совсем ничего не видишь?

– Нееет!!!» он закрыл лицо руками и рыдал.

Чей-то голос посоветовал:

– Надо снегом протереть глаза!

И тут же, чьи-то руки оторвали его ладони от лица и он ощутил как нечто холодное и влажное положили в них. Эти странные ощущения несколько отвлекли его. Он поднес ладони к своему лицу и стал растирать его этой холодной и влажной субстанцией. Так он тёр, пока субстанция не превратилась в воду и не стала тёплой. Он открыл глаза. Но темнота не отступила. Все осталось по-прежнему и ничего не изменилось.

Но, в тоже время, холод и вода несколько успокоили его. Он уже не рыдал, а лишь всхлипывал, да слёзы теплыми струйками текли по его щекам и подбородку. Они срывались с его подбородка каплями и исчезали в этой новой, странной и страшной темноте.

– Пойдём мы отведем тебя домой!

Чьи-то руки взяли его под локти с двух сторон и повели. Периодически его предупреждали о препятствиях.

– Осторожнее! Здесь скользко! Ступенька!

Дошли до его квартиры. Постучали. Открыла его мама. Она увидела его заплаканное лицо:

– Что случилось? Что произошло? – спросила она с явной тревогой в голосе.

– Он не видит. – сказал кто-то – Кажется он ослеп.

Так и началась его жизнь в темноте. Были материнские слёзы, крики, упреки. Ни к чему не приведшие поиски виновных. Больницы, врачи, обследования. Попытки лечения и приспосабливания к новой жизни во тьме.

Закрытая черепно-мозговая травма затылочных долей мозга. Сухой и страшный диагноз. Несмотря на все усилия врачей, зрение не вернулось, но через некоторое время появилось ощущение слабого освещения, как при рассвете, если светил яркий источник света в глаза. Да и шрам на затылке, как память о произошедшем.

После годичных безуспешных попыток вернуть зрение, мама его отдала в спецшколу. Мама не была ни педагогом, ни терпеливой женщиной, а была обыкновенной женщиной матерью одиночкой с двумя детьми. Его младшему брату всегда уделялось больше внимания. А после несчастного случая, её старший, слепой сын всегда и постоянно раздражал её, как будто это он был виноват в том, что с ним произошло, и сделал он это нарочно. Но его отдушиной была спецшкола, а именно школьная библиотека с книгами, написанными рельефно точечным шрифтом Брайля. Читая их, он погружался в мир классики, сказок, приключений и волшебства, наполненными его немногими детскими воспоминаниями и их туманными, и размытыми красками. Он научился слышать, слушать и прислушиваться к окружающему миру всем своим телом, сердцем и душой. И конечно, в отличие, от разочаровавшихся родственников и врачей надеялся, когда-нибудь он сможет увидеть свет и прозреть.

В восемнадцать лет, он получил свою маленькую квартиру гостиничного типа, по программе помощи инвалидам и по блату в Собесе. Мама и брат были рады освободиться от, и так необременительного, бремени. Так как он научился с 12 лет быть вполне самостоятельным и самодостаточным. В 18 лет он закончил музыкальный спец колледж для слепых по классу духовых инструментов, но не получил работы по специальности, так как не было для него ни мест, ни блата.