Любовь Деточкина - На бегу

Корректор Евгения Царик

Дизайнер обложки Любовь Деточкина

© Любовь Деточкина, 2017

© Любовь Деточкина, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4485-3383-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Плыла по волнам лодка. В ней было три рыбака. Одному было лет двенадцать, другому около тридцати, а третий был седым с кирпично обгоревшим лицом, испещренным глубокими морщинами.

На горизонте показался плавник, торчащий из воды. Он стремительно приближался к лодке.

– Акула! – закричал мальчишка.

– Надо спасаться! – присоединился к нему мужчина.

– Здесь нет акул, – тихо сказал старик.

Мальчишка вытащил из-за пояса нож.

– Я ее убью! – выкрикнул он и, размахивая ножом, прыгнул за борт.

– Я обещал твоей матери вернуть тебя живым! – закричал мужчина и прыгнул за ним.

Старик остался сидеть в лодке. Он просидел так до заката, потом вытянул сети, и погреб к берегу.

На следующее утро старик пошел в порт и стал искать новых помощников.

– Мне нужны молодые и крепкие, – говорил старик.

– А куда ты дел тех, что вчера нанял? – спросили у старика.

– Их поглотила акула, – ответил он.

– В наших водах нет акул, – сказали ему.

– Я знаю, – ответил старик, и продолжил искать помощников.

В его мыслях жили сотни реальностей, обитаемых и нет. Он знал каждого персонажа, знал его судьбу и порой даже изменял истории некоторых. Он беззаветно любил свои творения. Некоторые из них отражали его самого или какую-то часть его натуры. Другие же были противоположностью, но были и третьи, которые словно придумались и родились сами, и оставались до конца неразгаданной загадкой, даже для своего создателя. Он творил все новые и новые миры. Он жил, мечтал, любил в них. Он умирал в своих мирах, и любовался, как они живут дальше без него. Он был огромным мешком гороха, каждая горошина в котором была бесценным жемчугом, целой вселенной. Но была одна реальность, в которой он был тенью, серой, неприглядной, никому не нужной и несчастной. Он бродил по этой реальности с потухшими глазами мертвеца, его не радовал этот мир, и он ничего не мог изменить в нем, потому что это был единственный не придуманный им мир.

Антон нажал вызов. Он тяжело дышал и перебирал в уме слова извинений.

***

Аня сладко спала, обняв зареванную подушку. Телефон тихо вибрировал на кровати. Ей снился котенок, он урчал и тыкался мокрым носом в лицо.

***

«Какое неуважение к клиентам», – думала Ирина, читая смс от Анны, – «отменить стрижку по каким-то личным причинам и не отвечать на телефон». Ирина набрала номер салона красоты. После двух гудков постучала ноготком по столу. Гудки продолжались.

***

В салоне царила паника. Под аккомпанемент телефонных звонков парикмахеры и ожидающие клиенты суетились вокруг упавшей в обморок девушки. Каждый норовил прорваться и опробовать свой способ вывода из обморока. Кто-то бил по щекам. Одна парикмахерша дула в лицо. Другая поднимала вверх ноги несчастной. Кто-то из клиентов сильно щипал девушку за руку. Третья парикмахерша схватила пульверизатор и, растолкав собравшихся, забрызгала лицо девушки водой.

Мужчина, стоявший в углу и к тому моменту уже дозвонившийся до скорой помощи, увидел, что девушка очнулась.

– Вы знаете, мне кажется уже не надо, она очнулась.

***

– Уверены? Отменяете вызов? – ровным голосом спросила Катерина.

– Отменяю, – послышалось в трубке.

Катерина лежала на полу, раскорячив ноги. Рядом валялся стул с расколотым колесом. Лужа кофе медленно затекала в стык линолеума. Катерина приподняла мокрую майку и посмотрела на красный ожог.

– Лена, какой номер в ожоговом?

Лена, не отрываясь от принятого вызова, протянула ей лист с номерами отделений.

Катерина позвонила.

Пост медсестры не отвечал. Она набрала номер дежурного врача, послушала длинные гудки. Поморщилась, случайно прикоснувшись к животу, и позвонила заведующему отделением.

***

В ожоговом отделении пищали датчики пожарной сигнализации. В вестибюле медсестра тушила горящую штору и плакат. Врач и санитар гонялись за мужчиной, лицо и руки которого были в сильных ожогах. Мужчина был проворен. Он не только успевал уворачиваться от медиков, но и поджигать зажигалкой все, до чего мог дотянуться.

Заведующий отделением поднял трубку звонящего телефона, нажал кнопку отбой и набрал психиатрию.

– Здравствуйте, это из ожогового, у меня тут пироман, бегает, все поджигает.

– А почему его к вам доставили?

– С пожара привезли, в ожогах.

– Ну так лечите.

– Он в каком-то припадке, мы его даже поймать не можем. Это все-таки ваша специализация.

– Ловить?

– Лечить.

– Ожоги сильные?

– Да.

– Значит пока он ваш пациент. Освобожусь, пришлю к вам бригаду.

***

Леонид Павлович повесил трубку на рычаг стилизованного под старину телефона. Повернулся к собравшимся и сказал:

– Извините, что нас прервали. Я вас внимательно слушаю.

– Выписку пиши! – нарочито грубым голосом, сказал толстый лысый мужчина в больничной одежде, вытянув вперед руку с консервным ножом.

– Могу я вас как-то убедить остаться у нас еще ненадолго?

– Нет.

– Петр Дмитриевич, у вас жена на даче, ключей от квартиры нет, я не хочу, чтобы вы ночевали на улице.

Лысый опустил руку.

– Мне выписку! И мне! – присоединись двое других собравшихся. Оба были маленького роста, тщедушного телосложения, и обладали необъяснимым сходством братьев. Различала их прическа. У одного волосы обрамляли серыми сосульками вытянутое лицо. У другого – торчали вверх жестким ежиком.

Парень с ежиком подскочил к лысому и, схватив его руку с ножом, начал ей размахивать наподобие фехтовальщика.

– Выписывай!

– Олег, у вас экспериментальный препарат. Вы большой молодец и идете на поправку, но вы же понимаете, что мне надо отчитаться о вашем лечении. Люди ждут результатов исследования. Если я вас выпишу без отчета, меня просто уволят за халатность. Вы же уважаете меня, мы с вами знакомы девять лет.

Дверь в кабинет резко отворилась. Вбежали санитары и медсестра. Они быстро скрутили лысого и Олега.

– Леонид Павлович, извините пожалуйста, не сразу сориентировалась, – сказала медсестра и пошла к третьему участнику мятежа, который забился в угол и горько плакал.