Ольга Захарина - Сон. Люди ветра

В глазах потемнело, хотелось кричать, но горло иссушил едкий привкус гари. Это сгорел последний мост. Нет больше Анариэль, нет у нее ни родных, ни дома, ни жениха, умерла она от горя, сгинула. Есть теперь только Рил, он мальчишка крепкий. Да и что ему? Ну, переметнулся друг брата во вражий стан, зато брат живой, хоть и повзрослевший за год не в меру. Вот сидит напротив, смотрит исподлобья, в стакан подливает.

– Выпей, Рил, легче станет. Выпей, – улыбается Дрим, как будто не произошло ничего. Молодец Дрим, с детства и ним дружим, знает как облупленную (то есть облупленного), все мысли наперед угадывает.

Вино обожгло горло, смыв с него гарь и тлен, приятно обогрело желудок. Вот и началась твоя служба, Рил. Обычная серая служба, чтобы не вспоминать, и вино, чтобы забыть.

И только на задворках сознания стоял зеленый рыцарь с дороги, Лодинг. Стоял, печально улыбаясь тот, кто последним видел Анариэль.

Жаркое лето сменила серая осень. Рил прижился на границе, стал своим. Казалось, мальчишка и родился в этом лагере. Только Дрим иногда по ночам слышал тихие всхлипы девушки, не юноши. Но ничего с этим не мог поделать, хоть и хотел бы. А Рил учился жить. Он ведь, по сути, недавно родился, вот и приходилось учиться всему.

За осенью, полной дождей и грязи, пришла зима. А Рила потянула в сторону гор. Ночью он ворочался и стонал как в бреду, а днем глаз не мог оторвать от серого силуэта гор.

– Что там? – однажды спросил он у Дрима, указывая туда, куда тянулось его сердце.

– Горы, просто горы. Они ничьи, ни наши, ни их. Нет там ничего. Хотя, погоди, есть там башня, Башня Связи. Но туда смертным путь заказан. Гиблое место, туда только колдуны суются, – ответил Дрим. Хотел еще сказать, чтобы не вздумал Риллан туда идти, но понял: все равно пойдет. Легче реку вспять повернуть, чем заставить эту упрямицу отказаться от задуманного.

Замело поля белой смертью,

И деревья крестами встали.

Мне бы выйти из этой клетки

Сквозь разбитые ветром ставни.

Холодный ветер пробирал беглеца до костей. И вовсе не башня это. Просто две огромные пещеры, вырубленные в черной скале. Каждую охраняют две статуи: правую белые изваяния человека и лошади, а левую – черные, дракона и кого-то отдаленно напоминающего человека.

Конь фыркал и дрожал. Анариэль спешилась и пошла по направлению к правому входу. Куда-то подевался задира и смельчак Рил, оставив испуганную Ани наедине с той неведомой силой, что тянула в пасть пещеры, между белых статуй. Как только ноги девушки ступили под черный свод, она побежала. Она бежала как во сне: арки, колонны, лестницы, коридоры, ниши с бассейнами. Анариэль не знала, где она, куда бежит. Она не слышала даже собственных шагов, только голос внутри все громче: вперед, наверх, скорей, скорей…

И вот она у цели, в огромном пустом зале. У дальней стены стоит трон, вырезанный из черного с белыми прожилками камня. Высоченный, сделанный не для человека. Повинуясь внутреннему зову, девушка подошла к трону, забралась на огромное сиденье. А дальше – тьма забытья…

Очнувшись, Анариэль не могла вспомнить, что же ей снилось, но теперь, по крайней мере, она знала, что делать. Поспешно соскочив с трона, Ани подошла к стене справа от него. На гладкой холодной поверхности были в причудливом узоре разбросаны золотые надписи и вставлены драгоценные камни. Взгляд девушки привлекли золотые завитки «Лодинг» и изумруд рядом с его именем.

Анариэль коснулась надписи, будто желая убедиться, что это не сон и почувствовала пульсацию тепла, медленно разливающегося по руке. Интересно, что делает здесь имя зеленого рыцаря? Почему зеленого? Просто потому, что так правильно, потому что не раз с того жаркого дня видела его во сне в зеленом плаще.

Кончиками пальцев она осторожно дотронулась до изумруда. Вспышка. Миг контакта. Близко, удивление. Скоро, мы скоро будем. Тебе грозит опасность. Жди.

Анариэль села на пол, прислонившись спиной к стене. Трону она не доверяла… И снова тьма.

Она очнулась все в том же зале. Голова болела, пол выскальзывал из-под ног. Но надо идти. Здесь опасно. Она не знала, куда идти, как она пришла сюда. Но оставаться нельзя.

Анариэль шла, шатаясь и держась рукой за стены. Ветер, холодный ветер – значит близко выход.

Очередной коридор закончился аркой, выходящей на «балкон» – широкий выступ в скале над неизвестной девушке дорогой.

По дороге быстро приближались три фигуры: всадники, двое в полном доспехе и с огромными секирами – паладины. Анариэль только один раз довелось увидеть такого на границе. Однако их не любили, считали выскочками и зазнайками, так как паладины в основном служили в Городе. За ними ехал еще один рыцарь, но без доспеха, в шлеме, в теплом меховом плаще и без секиры.

Очередной спазм сдавил голову. Анариэль пошатнулась, но устояла. Там, вдалеке, появились еще три фигуры. Черные. Она не видела черных всадников до сих пор не разу, но узнала их. Страх сковал грудь. Она хотела крикнуть, из горла вырвался лишь хрип.

Однако третий рыцарь обернулся и, увидев черных, крикнул что-то паладинам. Те на скаку развернули коней и двинулись наперерез врагу. Когда всадник поравнялся с убежищем Анариэль, она спрыгнула с уступа (благо он располагался не высоко), и воин помог ей взобраться на коня сзади него. И только когда конь с места тронулся рысью, Ани поняла, кто этот воин. Лодинг! Но почему она чувствует исходящие от него усталость и страх? Неужели эти черные так сильны?

Они мчались и ветер трепал короткие волосы Анариэль. Несколько раз она оборачивалась и видела вдали черную точку, все ближе и ближе.

Ветер донес обрывки голоса Лодинга.

– Часовня близко… должны успеть… укрыться…

И правда, впереди показалось невысокое кирпичное здание. Ани еще не доводилось видеть часовни, хотя она слышала о них много раз. Вот уже близко…

Конь споткнулся и больше не смог подняться. Тело болело, ноги заплетались, но Лодинг уверенно тащил девушку к красной двери здания. А за спиной слышался стук черных копыт.

Блаженное тепло. Часовня оказалась совершенно пустым кирпичным зданием с низким сводом и большим очагом у дальней стены. Дойдя до нее, Лодинг сел, прислонившись к теплой стене, лицом к закрытым дверям. Анариэль без сил опустилась рядом.

В любую секунду она ожидала услышать страшный звон копыт. Но здесь было так тепло, и можно было, спрятавшись от страха, прислониться к плечу Лодинга. А дальше – бархатные объятья тишины вновь поглотили ее.

Но черные копыта так и не застучали. Только трещал огонь в очаге, да где-то рядом Лодинг тихо спорил с кем-то на незнакомом языке.